Апокалипсис в подъезде
Шрифт:
Когда очередь, наконец, дошла до меня, кряжистый здоровяк с лысым черепом и карабином через плечо, осмотрел мои вещи и прохлопал одежду в поисках спрятанного оружия. Ничего подозрительного не обнаружив, он махнул мне рукой, пропуская внутрь.
Четырнадцатый этаж, на котором я оказался впервые, кардинально отличался от остальных отсеков дома. Здесь не было многочисленных матрасов со спящими на них людьми, отсутствовали перегородки, натягиваемые жителями для придания своему спальному месту хоть какое-то уединение. Самый обычный коридор, украшенный картинами и масленными лампами на стенах. Атмосфера уюта и спокойствия буквально расползалась по этажу, даря некое чувство умиротворения, словно я вернулся на
— А еще дольше ты не мог ползти сюда? — Вместо приветствия, меня встретил рассерженный спич напарницы.
— Я как бы в очереди застрял. Ты вообще видела, сколько людей пригласили? — Попытался оправдаться я.
— Не так уж и много. Здесь в основном те, кто всецело лоялен к главе. Остальных не пригласили, из-за чего на этажах уже набирает обороты новая волна волнений. А на счет очереди — нормальные люди, особенно те, что желают произвести приятное впечатление, приходят заранее.
Ответить мне было нечего, да и не нужен был ей мой ответ. Дав знак следовать за ней, напарница словно крейсер среди битых льдин, перла напролом, плечами расталкивая гостей. Она пробивала себе путь ко внутренним помещениям, с упорством носорога не замечая никого на своем пути. Гневные взгляды и злые выкрики в ее сторону попросту игнорировались, словно не было ничего важнее, чем добраться до намеченной цели.
— Ты заметила? Здесь немало охранителей. — Тихо сказал я.
Вдоль стен стояло несколько бойцов отряда «В», внимательно наблюдавших за каждым движением гостей. Еще двое обнаружились у входной двери, а за ними еще четверо, дежуривших у входа в зал.
— Гостей много. Ты ведь не думал, что охрану столь значимых персон, кои здесь обитают, в такой ситуации доверят лишь четверым охранникам?
— Да нет, просто в последнее время из-за обострившихся отношений между главой и Воеводеным странно, что охрану поручили Вэшникам.
— Ничего странного. — Пожала плечами женщина, отталкивая с дороги очередного гостя. — «В» отряд слишком велик и многочисленнен для того, чтобы упустить над ним контроль. Таким своим шагом глава показывает, кому он отдает предпочтение. Уверена, он старается отколоть от Воеводина часть его сторонников, а для этого в ход идут любые средства. Ты ведь далеко не единственный кого сегодня будут награждать. Уверена, в этом списке немало офицеров из охранителей.
Отпихнув очередного путавшегося под ногами гостя, напарница вывела меня в центральную комнату. Хотя, на мой взгляд, это был скорее самый настоящий зал: центральная, трехкомнатная квартира на этаже была полностью переоборудована под бальный зал. Все перегородки в помещениях были снесены, поклеены новые обои, потолки сияли чистотой, ни малейшего намека на сажу от костров на них не было. К своему немалому удивлению, на полу я обнаружил самый настоящий паркет — красивые паркетные доски застилали весь пол. Отполированные до блеска и покрытые лаком, они придавали этому месту шарм богатства и достатка. По углам этого зала были установлены четыре печки-буржуйки, в которых горели тонкие струйки пламени. К каждой такой печке был установлен отдельный дымоход, выводящий дым в прорезанные в баррикадах отверстия.
Вдоль стен громоздились длинные столы, застеленные белыми скатертями. От количества яств на столах просто разбегались глаза. Никаких макарон по-флотски с парой кусков тушенки, перемешанной с черной плесенью, а только самая отборная еда, консервированные овощи и фрукты, многочисленные соки и даже алкоголь. Последний вообще найти в доме было невозможно, а создание самогонных аппаратов, находилось вне закона и каралось очень строго. Здесь же было полно всего, словно на праздник пригласили не полсотни гостей, а несколько сотен. От такого пиршества желудок
— Ты только посмотри на это пиршество! Сколько еды, сколько топлива используется не по назначению! На нижних этажах люди ютятся в крохотных коридорах, выстилают себе матрасы на любом свободном клочке. Да этой пищей можно было кормить пару сотен жителей в течении нескольких недель. А если разбавить с плесенью, то может и месяцев.
— Ты прав, Семён. Только говори об этом потише. Не хотелось бы объясняться с охранителями на счет твоих слов.
— Ты все это одобряешь? — Возмутился я.
— Я иногда забываю, что тебе всего шестнадцать. — Улыбнулась напарница. — Ты ведь у нас юный максималист. В твоем сознании все просто — делится на черное и белое. Ты не видишь полутонов, которыми полон мир. Пойми, люди не делятся на хороших и плохих. Что для одного хорошо, для другого может быть катастрофой.
— Какой обтекаемый ответ!
— Какой есть. — Огрызнулась Марина. — Глава подъезда использует свое положение на максимум, пользуясь ресурсами и своим влиянием. Он превратил свой этаж в роскошный дворец, где проживает элита. Да, они отбирают у других жителей все необходимое, распределяют пищу и топливо. Но пойми ты, без власти, без людей, которые смогут урезонить толпу и показать правильный путь, мы попросту вымрем.
— Очень спорное утверждение.
— А я не философ, чтобы красиво рассуждать над глобальными вопросами. Если ты хотел бороться с несправедливостью, то выбрал не то направление деятельности. Наш отряд подобным не занимается. И раз уж ты стал членом отряда «А», будь добр соответствовать.
Бросив на меня предупреждающий взгляд, женщина отошла в сторону собравшейся в противоположном конце зала группе гостей. Я же плюнул на все, и подошел к столам с едой, который ломился от яств: запеченные рулеты, куриные ребрышки, прожаренные корочки хлеба, смоченные в соусе. Здесь были даже устрицы. Правда, к ним я притрагиваться не решился, морепродукты всегда вызывали у меня неоднозначную реакцию. Зато всего остального набрал полную тарелку, которую и собирался прикончить за этот вечер.
— Проголодались, молодой человек? Может я в силу своего возраста не так много знаю о происходящем на нижних этажах, но мне казалось, что бойцы отряда, охраняющего наш покой, должны получать значительную прибавку питания.
С удивлением я обернулся на голос. Говорившей оказалась пожилая дама. Закутанная с ног до головы в темную шаль, так что оставалось видно только лицо, она сидела на металлическом стуле, приставив к нему свою трость, и с интересом наблюдая за мной.
— Прошу прощения, я просто…
— Ой, да не обращай ты внимание на брюзжание старухи. — Улыбнулась она. — Молодые люди должны хорошо питаться. Даже в таких условиях, особенно если вспомнить, сколько всего навалилось на детские плечи.
— Эм… я не совсем понимаю…
— Владлена Воеводина. — Протянула она руку. — Считай старухе просто интересно познакомиться со столь впечатляющим юношей.
Воеводина старшая. Я разумеется слышал о ней. О матери главы охранителей ходило множество слухов по дому. Одни говорили, будто она спятившая старуха, развлекающаяся тем, что коллекционирует пряди волос молодых девушек. Мол, если она собирет все оттенки, то сможет обрести бессмертие. Правда этот слух был одним из нелепейших, и скорее походил на наличие проблем с психикой у тех, кто его распространял. Более правдоподобными звучали речи в коих старуха, дескать, стала неким серым кардиналом, решая свои вопросы через голову сына. Ей много чего приписывали — от связи с главой подъезда, до прямого управления отряда «А». Отдельные болтуны даже рассказывали, что глава моего отряда на самом деле не пропал без вести, а был убит по приказу Воеводиной для перехвата власти.