Апокриф
Шрифт:
Я был занят просчётом траектории так, чтобы между нами и орудийной платформой на планете оказалось как можно больше кораблей, однако сейчас отвлёкся. Всё ещё никаких странных сигналов.
— Вот не хочу накаркать…
— И не надо! — перебила влетевшая на мостик Анна.
— Мы сдохнем, если ты это сделаешь, — поддержал Ян. — Руслан, готовь большие пушки.
— Чего, абордаж летит?! — раздался напряжённый голос.
— Да нет. Мы же сейчас попрёмся на эту планету выносить комплекс. Я так… заранее. Эрик, мы получили снимки источника. Тут нет и не будет
Телескопы автоматически настраиваются на источник угрозы, но Ян расширил сектор съёмки, показав нам занимательную картину.
Итак, у нас на мёртвой каменистой планете с тонкой азотистой атмосферой имеется расположенный в кратере комплекс Старших, топорщащийся большими пушками. Не совсем целый, есть серьёзные повреждения, но очевидно они не критические. Причём, судя по разлёту обломков, это не внешний урон, а детонация одного из модулей.
Сам комплекс, выглядящий сверху восьмигранником, в диаметре около семи сотен метров. Вокруг него плотная алая роща неких растений, занимающая всю остальную площадь трёхкилометрового кратера. Окрестная местность представляет собой невысокие пологие горы. А недалеко от кратера и, стало быть, вне зоны поражения орудий, стоит смутно знакомый рейдер с очень примечательной раскраской в виде пламени, бьющего из нарисованных пробоин.
Картинка скверная. Уже по одному внешнему виду я догадывался, кого мы здесь нашли, но Ян дополнительно включил сравнение с кораблями нашего флота и алгоритм подтвердил, что это Надёжный — один из кораблей наёмников, следовавших вместе с нами.
— Нужно связаться с ними, — сразу опомнился Джон Гарднер.
— Свяжемся и без твоих команд. Их передатчик неактивен. Но до чего меткий комплекс! Поддерживать геостационарную позицию ровно над ним, продолжать наблюдение.
Небосвод ещё довольно долго поливали лазерные орудия планетарной батареи, пока мы не поднялись на гораздо более высокую орбиту и теперь держались на той же точке над поверхностью планеты за счёт постоянной тяги двигателей.
— Шард… что это такое? — спросил по каналу связи Томас. Остальные из АКсИ были готовы взлетать и створку ангара мы открыли, но команду на отлёт так и не дали.
— Я рассказал.
— А откуда вы это знаете? — спросил Джон с нажимом.
— Повежливее, ты здесь гость, — осадила его Дарья.
— Даже мы не слышали о такой технологии, а вам про неё хорошо известно — откуда?
Я глубоко вздохнул, думая, как бы поделикатнее послать офицера АКсИ. Встал с поста навигатора и взглянул в глаза.
— Гарднер, я не обязан отвечать на ваши вопросы. Мы узнали многое из разных источников информации. Не сомневайтесь, АКсИ в курсе. Верно, Харвиц, Сильвер?
Двух учёных тоже пустили на мостик. Точнее, их привела Анна. Мико и Викинг сначала переполошились, но теперь уселись в кают-компании. Я включил трансляцию камеры на виртуальные экраны для экипажа и любой мог посмотреть, что происходит.
— Знаем… не ожидали, что вы в курсе, — прищурился старый учёный. — Но, боюсь, я лишь поверхностно изучал вопрос.
Вперёд вышла Анна, подмигнув мне. Отлично, она лучше с ними знакома, пусть и говорит.
— Радиус покрытия плавающий, но составляет от ста пятидесяти до двухсот световых лет. Про предположение насчёт нейтронки Эрик сказал. Это всё, что мы знаем.
На главном экране появился иной фокус. Мы были рядом с планетой, расположенной на первой стабильной орбите — довольно далёкой от звезды, которая отсюда казалась крупной белой точкой. Приближение дало намного более красивую картину — яркий бело-голубоватый огонёк, окружённый множеством плазменных дуг разного размера, замыкающихся на звезду.
— Это… нейтронка такая? — удивился прибежавший Юра.
— Ага… георотатор, — кивнула Анна. — Подкласс, характеризующийся очень сильным магнитным полем и низкой скоростью вращения. Максимум пара сотен оборотов в минуту. Если что, у эжекторов, то есть радиопульсаров, бывает по шестьсот — семьсот. Размеры магнитосферы таковы, что плазма останавливается раньше, чем будет захвачена гравитацией.
— Я ни разу не видела подобные! — воскликнула Аура. — К ним же вообще прыгать нельзя! Даже к чёрной дыре прыгать безопаснее!
Несколько людей, вроде Оза, были не слишком осведомлены, и Анна им кратко пояснила причину. Прыгнув к такой дряни, как ни старайся настроиться на максимально дальний выход, рискуешь попасть в потоки плазмы, текущие в экстремальном магнитном поле. От чёрной дыры ты можешь выйти достаточно далеко, как и от любой звезды гипергиганта, а вот к георотаторам летают исключительно в варпе из соседних систем.
Это было не так уж важно: главное, что в системе есть небольшой объект с очень сильной гравитацией. И перехватчик РСТ. Ненадёжный на попытки вызвать его не отвечал. А вот анализ поля обломков дал гораздо более интересные результаты.
— Тут есть корабли Старших и человеческие. Есть несколько органических конструкций небольшого… разведчика ксеносов дальнего радиуса.
На экране появился более-менее уцелевший корабль с общей цилиндрической формой с несколькими грибовидными пучками усиленных сенсоров и торчащими антеннами. Эффективно, ничего лишнего — проектировщики зелёных постарались. Хотя только я один здесь, наверное, не считаю корабль уродливым.
Точнее мы увидели переднюю половину корабля, который в сущности представляет собой летающий топливный бак с РСТ.
При ближайшем рассмотрении стальных обломков кое-что бросилось в глаза. Дарья вывела новое изображение.
— Почти наверняка это Бегемот — тяжёлый эсминец Сайлентов. А это один из их корветов… вероятно: обломок недостаточно большой.
Картинка изрешечённого эсминца, развалившегося на два больших куска и множество помельче, сменилась носовой частью малого корабля. Куда делось остальное определить не удавалось.
Вот и слабые энергетические сигнатуры, что я засёк сразу. Какие-то ещё остывали, расплавившись: где-то должно быть работали аварийные ядерные реакторы. Но источники сигналов были уничтожены.