Аполлония
Шрифт:
– Бенджи! Черт побери! Ты же его убил! – пробормотала я, прижимая ладонь ко рту.
– Нельзя задерживаться, – сказал Бенджи. – Мы слишком уязвимы. Надо двигаться.
Цави коротко кивнула:
– Согласна. Можем обойти дом сзади и добраться до машины.
– Теоретически, – кивнул Бенджи. – Вперед!
Он взял меня за руку и побежал, водя стволом автомата во все стороны. Он сейчас совсем не был похож на Бенджи, которого я знала, куда больше походил на солдат, которых
Мы держались в тени. Чем дальше уходили от радиостанции, тем сильнее я тревожилась за остальных.
– Отец научил тебя стрелять из этого? – спросила я.
– Он научил меня стрелять из разного оружия, – ответил Бенджи так тихо, что я едва расслышала.
На меня он не смотрел. Вместо этого заглядывал за углы, обшаривал взглядом пространство наверху, по сторонам, позади…
– Но ты ведь увел нас из здания не для того, чтобы убить?
Бенджи остановился и уставился на меня:
– Что?
– Мы потеряли остальных. Ты можешь убить нас с Цави, а потом рассказать любую историю, какую вздумается.
Бенджи посмотрел на Цави, что шла в нескольких футах впереди нас и внимательно изучала улицу, которую нам предстояло пересечь. Потом заглянул мне в глаза, сжимая автомат.
– Извини, – нахмурился он, – но как мне выдрать семя, которое посеял в тебе Сайрус? Ты действительно думаешь, что я могу причинить тебе вред? Убить тебя, Рори? Ты серьезно? Мне от этого больно.
Я посмотрела на его автомат:
– У тебя в руках огромное и страшное оружие. Ты уложил тренированного солдата, чтобы раздобыть его. Я не знаю, что думать: в тебе есть множество такого, о чем я даже не догадывалась.
Бенджи еще мгновение-другое всматривался в мои глаза, потом мягко коснулся моей щеки. Я открыла рот, собираясь заговорить, но он прижался губами к моим губам, медленно и нежно. Его губы были теплыми и мягкими, такими, как мне запомнилось. Потом он чуть отстранился и коснулся лбом моего лба.
– Ты знаешь меня. Я тот самый парень, который таскался за тобой два года подряд, радуясь каждой капле внимания. Я ничуть не изменился, хотя, возможно, оказался не столь жалким, как тебе казалось.
Я покачала головой, но мое тело словно окаменело.
– Я никогда не считала тебя жалким. Слишком счастливым – да.
– Слишком счастливым? – повторил Бенджи, вскидывая брови.
– И действующим на нервы.
Бенджи усмехнулся:
– Может, это оттого, что я был рядом с тобой.
Цави вздохнула, испытывая неловкость от сцены, которую наблюдала.
– Эй, вы, довольно! Пора возвращаться. Я давно не слышу выстрелов и только что заметила вот там армейский «хаммер», он ехал на восток.
Бенджи
На улице уже появились люди, и они выглядели растерянными и ошеломленными и показывали на дыру в стене радиостанции.
Цави остановилась, свернула в задний двор здания, стоявшего напротив радиостанции. Машин на дороге пока не наблюдалось, а в здании было темно.
– Скоро явится полиция, – сказала я.
Бенджи покачал головой:
– Нет, полицейских в эту зону не пустят.
Я не на шутку разнервничалась. Северо-западный угол здания исчез, кирпичи и бетон превратились в крошку. Если Сай, Аполлония или доктор Зет остались внутри, они могут уже никогда не выбраться оттуда.
И с каждой минутой паника нарастала. «Мустанг» Бенджи стоял на прежнем месте, засыпанный обломками металла и бетонной крошкой. К счастью, ветровое стекло выглядело неповрежденным.
– Подожди здесь, – прошептал Бенджи. – Проверю трассеры и остальное.
– Трассеры и остальное? – повторила я, испугавшись, что Бенджи пойдет туда один. – Что такое трассеры? И что за остальное?
– Трассеры – э… это особо дорогие навигаторы. А остальное… нечто более… серьезное… вроде взрывателей.
Я вытаращила глаза:
– О! Значит, отец научил тебя и с бомбами управляться?
– Нет, этому он меня не учил, – ответил Бенджи, пристроил автомат под рукой и выбежал на дорогу.
Перескочив на другую сторону, он мгновенно скользнул под «мустанг», словно Чак Норрис.
– Мне кажется, ему это нравится, – вздохнула я.
– Это просто умение обороняться, – спокойно откликнулась Цави, пару раз кивнула, а потом посмотрела на меня и усмехнулась.
Люди на улице выглядели слишком напуганными, они не пытались подойти к разрушенному зданию, но некоторые уже звонили по телефонам и показывали на Бенджи.
– Надо их скорее найти, – заволновалась я. – Что, если кто-то ранен?
– Терпение, – тихо и спокойно произнесла Цави.
– Глазам не верю! – воскликнула я, увидев грязную уродливую кошку.
Она терлась о зеленые кроссовки Бенджи, торчавшие из-под машины, пока Бенджи проверял состояние «мустанга».
– Но разве эта кошка не была внутри, когда взорвали дом? – недоуменно спросила Цави.
Я даже упоминать не стала о том, что у кошек девять жизней. Это и так понятно.
Бенджи выбрался из-под машины и погладил Пусю.
– Глазам не верю! – изумилась я. – Он действительно гладит кошку в такой момент?