Апостол: Творец Апокрифов

Фокс Гарри

Внутри же всё говорилось о аристократическом присутствии. Красное дерево, золотые вставки и конечно же гербы дома Шестаковых. За всю историю у нас ни один раз менялся герб. Дракон был всегда нашей частью, но вот узоры и дополнительные предметы или существа иногда менялись. Это связано с отношениями к различным вещам в зависимости от эпохи. То барсук внизу, то мечи, даже жаренная курочка присутствовала. Хоть некоторые гербы и выглядят смешно, не стоит забываться, что они несли и несут темное прошлое и гордость за поступки. Да, даже у жареной курочки есть свой скрытый смысл, покрытый кровью.

Самая первая

легенда семьи, которую рассказывают по всей территории Шестаковых. Не только в зоне поместья. Это о драконе Молнике. Когда-то он вместе с другими мифическими созданиями правил на этих землях. А когда пришли первые люди, то был и одним из тех, кто терроризировал человеческий род. Но однажды всё изменилось. А история эта началась во время битвы за власть между великими созданиями. Каждый из них хотел отхватить большой кусок земли и иметь больше рабов из человеческого рода. Для чего им нужны были люди? Тут расплывчата информация. Кто-то утверждает, что древние создания питались людьми. А кто-то говорит, что мы были словно питомцы, как кошечки и собачки. Но несмотря на это, все соглашаются с одним: мы находились под жёсткой тиранией.

Но вот наступили темные времена. Существа сражались, а человечеству ничего не оставалось, как самим принять участие в битвах. Те, кто последовал за Молником получили его благословение. Они мигом стали сильны.

Битва окончилась поражением всех сторон. Многие существа погибли, как и большая часть людей. Но вместе с тем, люди получили силу посмертно.

Молник — стал основателем рода Шестаковых, которые использовали часть души дракона. Но этот дар не является тео-ши, это лишь сила, которая в конечном счёте и закрепится за Шестаковыми. А когда наступит пришествие богов, то сила молнии преобразуется в сокрушительную силу, позволяющую выйти за пределы человеческих норм.

— Привет, Серёжа. — сказал библиотекарь, когда я закрыл входную дверь, — Давно тебя не было. Зачем пожаловал?

— Доброго дня. Ваша память всё так же превосходна.

Я очутился в коридоре, когда зашёл в библиотеку. Напротив меня шла огромная комната, которая включала в себя несколько открытых этажей, полностью заставленных стеллажами с книгами. На потолке висела огромная люстра, которую тяжело было разглядеть от яркого света, что она источала. Огни имитировали дневной свет, потому здесь всегда уютно и можно потеряться во времени. Я никогда не задавался вопросом в тайнах местного светила, но уверен, что это работа одного из конструкторов в области механического преобладания, коя поддерживается силой Тео.

Имеются умельцы, что смогли раскрыть загадки Тео, но естественно они не рассказывают свои познания открыто. Ученикам приходится провести не малое количество лет над сотрудничеством, обучении и изучении, дабы раскрыть маленькую часть стихии Тео.

Конструкторы научились использовать силу подобно маленькому генератору, который вырабатывает мощную энергию. Сейчас её можно встретить везде: от фонарей на улице до движков в автомобилях. Но у меня всегда оставался в голове один вопрос: где они берут её? Да и что из себя представляет Тео в живом виде?

Пожилой мужчина, чьи седые волосы не опрятно скрывали лицо, сидел за роскошным столом. Его одежда переливалась в имитации дневного света и отражала мифических существ на полки стеллажей.

Они словно тени ночных кошмаров гуляли и следили за читателями, которых, к моему удивлению, оказалось не мало в библиотеке.

Я пошёл вперёд. Стеллажи заскрипели, стоило мне зайти в помещение. Тени библиотекаря аккуратно упали на моё тело и словно обнюхивали меня, вычисляя желаю ли я нанести ущерб. Закончив животный процесс знакомства, они вновь отправились патрулировать улочки между стеллажами.

— Моя память не измена. — сухо сказал библиотекарь, — Какой том? Название?

— Бесцеремонней? — улыбнулся пожилому, — Мне нужен четырнадцатый том, Том.

— Четырнадцатый чего? — нахмурился Том, — У меня много книг, которые разделены на тома. История Империи? Падение стен? Божественные трактаты? Что ты имеешь ввиду?

— Честно сказать я не имею понятия о названии цикла. Оно возможно, безымянное.

— Безымянное говоришь? — Том задумался, — Если это какая-то игра…

В этот момент тени сгустились у прохода к столу библиотекаря. Их пасти раскрылись и уставились на мою легко отбрасываемую тень.

— Не посмею, — легко улыбнулся, искоса поглядывая на чудовищ, — Там шестая глава носит название: «Они зовут меня ночью».

— Хм, — сказал Том, а следом его тени приблизились, — Интересный выбор. Она находится в секции двадцать четыре на втором этаже. Будь аккуратен. Её выносить нельзя за пределы библиотеки. Напомню, если её посмеешь опорочить, то местные духи не будут любезны. Лучше не испытывать судьбу.

На секунду мне показалось, что я ощутил запах старой книги, когда одно из существ наполовину накрыло моё лицо. Когда Том договорил и указал мне рукой в сторону лестницы на второй этаж, то тени отступили, но ощущение их присутствия над моей душой никуда не делось.

— Спасибо что предупредили, — сказал я Тому, отправляясь в указанное направление.

— Обращайся, — сказал библиотекарь.

Серия 2.3. Рейхен

Я отправился вдоль стеллажей, где мне частенько попадались люди. Самым интересным моментом было то, что не все они относились к моему роду. И дело было не только в их одеждах, но и внешность, да и шёпот, манеры — всё выдавало их за иностранцев. Но почему они здесь? Не думаю, что они персоны такого великого уровня, что отец или брат допустили их к знаниям нашей библиотеки.

Я решил сократить путь к лестнице и сделал резкий поворот направо. Вдруг, я ощутил, как в мою грудь кто-то врезался. Тело встречного пошатнулось, но устояло на своих двоих.

— Саурто лит? — спросил женский голос.

Я опустил глаза. Перед мной стояла молодая девушка, возможно, моего возраста. Её круглые большие очки покрывали практически всё лицо. Короткая причёска каштанового цвета была ровно отстрижена. Чёлка и концы у самых плеч имели идеальный срез, словно мастер работал не обычными ножницами.