Арбан Саеш. Трилогия
Шрифт:
— Если ты пришел сюда, чтобы получить расчет за джанку, то зря, — спокойно сказала женщина. — У нас нет денег. Похоже, у нас нет и дома. Все, что я могу предложить, это свою собственную жизнь. Но она дорога им, — кивнула в сторону притихших малышей, — а что она тебе?
Хейграст медленно поднялся, вытащил из-за пояса кошель, отсчитал две дюжины золотых, подумал, добавил еще полдюжины.
— Я пришел заплатить тебе за джанку, потому что не успел отдать деньги Стаки. И за его работу. И еще немного за наши жизни. Прощай.
Женщина медленно шевельнула ладонью, провела ею над столом, сдвигая
— Откуда ты, нари? Как тебя зовут?
— Зови меня просто — нари, — ответил Хейграст, подхватывая поводья лошади, успевшей обглодать на зависть низкорослому Глупышу ветку куста, и поторапливая сморщившего нос Дана. — Я из Эйд-Мера.
И тут женщина обессиленно заплакала.
— Знаешь, о чем я подумал, когда жена Стаки вспомнила о своих слезах? — угрюмо поинтересовался Хейграст. — Еще немного времени — и лиги семей потеряют своих кормильцев. И некому будет прийти и положить на их столы хотя бы медную монету. Но это не самое худшее.
— А что самое худшее? — спросил Дан.
— Самое худшее, когда те, кто убил кормильцев, принимаются за вдов и сирот, — бросил Хейграст и обратился к стражнику, постукивающему алебардой о мостовую возле угловой башни замка. — Послушай, воин, я ищу лавку купца Бикса. Говорят, он торгует оружием в Кадише?
— Есть такой, — кивнул седоусый стражник, польщенный тем, что его назвали воином. — Правда, не видел я его уже давно. Месяца два или три, уже и не вспомню. Но лавка открыта. Помощник там его заправляет. Хоулм его зовут. Парень молодой, но честный.
— Неужели молодость обычно служит пороку? — усмехнулся Хейграст.
— Не всегда, — сдвинул на лоб шлем стражник, — но о собственной молодости предпочту умолчать. Некому было дурака разуму учить, а то разве стоял бы я в свои годы с этой стальной ерундой на изготовку? Идите влево вдоль стены. Оружейники у нас отдельно, между замком и набережной. Лавку Бикса сразу вызнаете, она самая маленькая и дряхлая, а вот товар там бывает лучший! Это в Кадише всякий знает! На дверях трилистник в желтом круге выведен, не ошибетесь.
— Спасибо, воин, — вновь польстил стражнику нари и направил коня вдоль стены. — Город ухожен, мусор на улицах, скорее всего, после шторма, да с суетой этой не убирается, а вот ров свары засыпали зря. Мостовую устроили. Осадные орудия на мостовой собирать — лучше не придумаешь.
— Ты думаешь, что до этого дойдет? — растерянно спросил Дан.
— Посмотрим, — бросил нари, поворачивая коня. — А вот и торговые ряды. Ну что, Дан, разгадаем загадку меча Арбана? Меч-то и мантию с Острова Снов ученик Арбана Лидд, если помнишь, вынес. Вот бы кого найти! Кому, как не Биксу, указать к нему дорогу?
Хоулм, низкорослый, крепко сбитый, юный свар, встретил посетителей невнятной скороговоркой, что оружия нет: мол, жители Кадиша как с ума посходили, расхватали все мечи, топоры, наконечники, но затем вдруг натолкнулся глазами на меч Хейграста, перевел взгляд на меч Дана, облизал губы, учтиво склонился:
— Я вижу в вас знатоков оружия?
— Отчасти, — буркнул Хейграст, осматриваясь. — Не пойму я никак, уважаемый, то ли новым оружием торгует твоя лавка, то ли старым. Вот это что?
Хоулм взглянул на вывешенную
— Имперская кольчуга тройного плетения. Старинная, за два варма лет ей. Стоит дорого, но хороша только как украшение для обеденного зала. Тяжелее хорошей кирасы, а сталь мягкая. Твой меч ее разрубит без труда.
— Плох тот воин, что подставляется под меч, — проворчал Хейграст. — С другой стороны, и отличный воин в бой голым не идет. А вот этот топор?
Дан восхищенно хлопал глазами. На стенах лавки не было свободного места. Доспехи, оружие, цепи, замки, решетки, металлические светильники и чеканные кувшины заполняли все. И более всего поражало, что на каждом предмете, даже кажущемся новым, время, несомненно, оставило свой отпечаток.
— Ангский топор, очень древняя работа. Не меньше лиги лет ему!
Хоулм снял топор со стены, любовно провел куском ткани по лезвию, заставив заиграть вытравленные узоры.
— Так сейчас уже не умеют. Владелец такого топора может гордиться своим оружием. Особенно после того как разрубит самый прочный вражеский панцирь! Восемь золотых он стоит.
— Сколько?! — поразился нари. — Да пару месяцев назад твой хозяин мне продал два таких топора за три золотых!
— Ты ничего не путаешь, нари? — задумался Хоулм. — Когда хозяин отбыл в очередное путешествие, из которых он неизменно привозит всякие древности, он прихватил с собой пару таких топоров, но я никогда не слышал, чтобы он продал что-то дешевле подлинной цены.
— А что он еще брал с собой? Может быть, другие покупки у него я сделал с большой переплатой? — прищурился Хейграст.
— Я не заглядывал в его поклажу, — пожал плечами Хоулм. — В лавке он взял только топоры. Может быть, у него еще что-то было с собой, большую часть времени хозяин проводит в странствиях, вполне мог что-нибудь раздобыть. Не меньше двух дюжин самых богатых сваров с нетерпением ждут каждого его приезда. Думаю, что хозяин не мог продать тебе, нари, два бесценных топора по цене обычного, пусть и хорошего, меча. Это был не он.
— Конечно, — развел руками Хейграст. — Он продал эти топоры за шестнадцать золотых первому встречному, чтобы тот нашел зеленокожего любителя оружия и перепродал их мне за три золотых! Уважаемый, он назвал свое имя! Бикс из Кадиша!
— И показал знак гильдии? — нахмурился Хоулм.
— Не понимаю я ничего в этих ваших знаках гильдии, — отмахнулся нари. — А вот познакомиться с твоим хозяином хотелось бы!
— Подожди, — почесал затылок Хоулм. — Года два назад мы продали неплохой салмский меч молодому свару, получившему Должность в охране замка. С деньгами у парня было не очень, Но он неплохо владел кистью, притащил в оплату с полдюжины серебряных медальонов, где изобразил эмалью Бикса. В Кадише этим многие занимаются: моряки или торговцы, уходя в долгий путь, оставляют подобные штучки женам и невестам. В основном дешевые поделки. Бикс вначале хотел выгнать Парня вместе с его медальонами, потом открыл один из них и сказал, что у того большой талант. Только дурак может идти в стражники с таким умением. Не знаю, что там стало с молодым художником, а медальоны где-то валяются. Биксу некому их оставлять. Он семьи не имеет.