Ардагаст и его враги
Шрифт:
Отряд Ардагаста вышел к подножию западной вершины, когда юные росы еще бродили во тьме по северному склону. Глазам дружинников предстал опутанный цепью человек-гора, а у его ног - настороженные, с оружием наготове воины в бурках и войлочных шапочках. Их предводитель - красивый, стройный, в черной бурке и красной чохе - гордо произнес:
– - Я - Таргва Палиани, царь сванов, избранный своим племенем. Я - враг всем недругам Солнцелобого
В руке царя блестел меч, а за спиной его торжествующе ухмылялись чернокнижник, князь-вишап и центурион. Зореславич поднял руку в степном приветствии и спокойно, с достоинством проговорил:
– - Я - Ардагаст, царь росов и венедов, избранный двумя племенами. Я враг всем, кто свою душу продает темным богам, а свое племя - Лысому Нерону, их рабу. Если ты не таков, царь Таргва, что ты делаешь на этой горе? И зачем здесь эти трое?
– - Я пришел сюда освободить Солнцелобого Амирани. Слышал ли ты о нем в своих степях?
– - Мы, росы, зовем его Даждьбогом, а еще Колаксаем, Солнце-Царем. Он рожден в пещере Ладой-Апи, Хозяйкой Зверей и Матерью Мира, от кузнеца Сварога. Он - младший из трех братьев, защитник людей и победитель чудовищ.
– - Верно, сармат. Но ты, видно, не знаешь: несправедливые боги приковали Амирани к этой вершине. Вот он!
Зореславич покачал головой:
– - Даждьбог был прикован к Мировому Дубу в преисподней Чернобогом-Самаэлем. А освободил его Перун-громовник. Вот где теперь Амирани!
– Ардагаст указал рукой на красный диск солнца, уже скрывавшийся за западными вершинами.
– А это - какой-то буйный великан. И если он скован богами, то здесь ему и место!
– - По-твоему, боги всегда правы? Ты, говорят, их избранник. То есть, раб и верный пес.
С тем же спокойным достоинством Зореславич ответил:
– - Рабом и псом я не был и не стану никому. Есть сила, что превыше богов - Огненная Правда. Лишь те боги добры, светлы и достойны поклонения, что следуют ей. Я не зря зовусь Ардагастом - Гостем Огненной Правды. Она - в трех дарах из небесного золота, обретенных Даждьбогом: плуге с ярмом, секире и чаше. Ни бог, ни царь, ни великий воин не может овладеть ими, если он неправеден. Слышал ли ты о них?
– - Я слышал о плуге, что упал с неба и достался нашему предку - может быть, и самому Амирани, - ответил Таргва и опустил меч. Его все больше привлекал к себе этот рос, совсем не похожий на дерзких и хищных сарматских находников.
Юлий Максим с интересом прислушивался к философствующим варварам. Ему знакомы были споры о Судьбе, что превыше богов, об огненной основе мира. Но больше всего он желал, чтобы эти царьки не поладили и скрестили мечи. Желал ради того, чтобы его просвещенные соотечественники и дальше могли спорить о Судьбе и мировом огне, не опасаясь сгинуть в огне варварского нашествия.
– - Небесный плуг и секиру я видел в пещере у порогов Днепра. А чаша - вот. Если ты уверен, что сам праведен, а дело твое - святое
Златоогненным цветком распустилась в его руке Колаксаева Чаша. Как зачарованные, глядели на нее сваны, и сам Таргва вложил меч в ножны, и был готов уже шагнуть навстречу росу и протянуть руку, чтобы испытать себя небесным огнем. Но тут вперед выступил Аграм Вишап. Глаза его горели бешеной ненавистью, изо рта, утонувшего в черной бороде, вырывались полные ярости слова:
– - Кого ты слушаешь, царь Таргва? Это же раб, подручный царь Роксага роксоланского. А хозяин их обоих - вот!
– он указал на Мгера.
– Самозванный князь Арцруни и все его Братство Солнца. Братство подлых разбойников, убийцы женщин и детей, губители лучшего из родов Армении! Эту золотую плошку они сковали из обломков, украденных у мертвецов. Слушай их, царь сванов, и ты станешь одним из их рабов, и назовешься росом, как все эти бродяги, которых Ардагаст привел сюда со всего света. Каждый из них готов бросить свое племя к ногам Братства Солнца!
– - Не суди обо всех по себе и своему Братству Тьмы, Аграм Вишап. И не лги. Чаша Колаксая сама возродилась в руках Ардагаста, - мы этого не смогли бы. Мы не призывали истреблять ваш род. Наоборот, укрыли бежавших в царском дворце, и ты это знаешь, - спокойно возразил Мгер.
Аграм не лгал. За долгие годы он уверил себя, что причина всех его несчастий - Братство Солнца.
– - Вы спасали нас, князей Мурацани? Вы, учащие, что все должны быть равны и свободны и что князь ничем не лучше раба? Кто из вас не желал нам смерти? Ты, ублюдок князя и распутной мужички?!
Тень гнева легла на лицо Мгера.
– - Я презираю твою брань и твою ложь, Аграм Вишап. Но оскорблять мою мать, вырастившую меня честным человеком, ты не посмеешь. Ты, лазутчик римлян, пришел сюда, чтобы столкнуть в битве народы гор и степи. Но сначала ты будешь биться сам, со мной одним. Защищайся!
Рунный меч молнией выскочил из бронзовых ножен. Навстречу ему змеей выскользнул другой меч - вороненой стали. По клинку его вился зубастый рыбоголовый змей. Такой же змей, отчеканенный из серебра, вытянулся вдоль черных ножен меча. Следом блеснули два акинака. И вот уже четыре клинка замелькали молниями, высекая искры.
Немолодой уже Мгер опытной рукой уверенно отражал бешеные наскоки Аграма. Ни молодость, ни ярость, ни боевое мастерство не помогали князю - вишапу. Но по мере того, как слепая, нечеловеческая злоба охватывала Аграма, его тело менялось. Он не превращался в змея умышленно, как только что в бою с Симургом. Змеиная натура его предков-драконов сама собой рвалась наружу, подчиняя себе тело и дух князя. Его руки покрылись чешуей, ногти стали когтями. Потом чешуей оборотились одежда и доспехи. Лицо превратилось в зубастую рыбью морду. Сзади вытянулся хвост, а над плечами взметнулись перепончатые крылья.