Ардагаст и его враги
Шрифт:
– - Что окажется недолговечнее: его жизнь или добродетель? И не ты ли, почтенный сенатор, сказал, что Рим не исправить?
"Я хотел создать новый Рим, а создал волчье логово. Но разве не с логова волчицы начался Рим?" - подумал сенатор.
По небу, не видимые телесному взору, ехали навстречу друг другу две колесницы. Одну, золотую, везли три коня: золотой, серебряный и алмазный. Другую, серебряную, - два белых златорогих быка.
– - Здравствуй, Лада, Красное Солнце мое!
– - Здравствуй, Велес, ясный Месяц! Вот мы и снова вместе. Словно не было этих несчетных веков... И ты еще не изменял мне с Денницей.
– - Ее теперь люди, между прочим, зовут твоей звездой... У нас тогда было только это небо и Мировой Дуб посреди моря. Ты, первая русалка, любила в нем плавать, хоть и боялась Змея Глубин.
– - А ты меня не мог как следует от него защитить. Разве что чарами. Зато теперь весь его род боится Перуна с братьями.
– - Ну да, наплодила себе защитников могучих. Сначала Сварога от нашего же сына Рода. А от Сварога - остальных. И кем они мне приходятся, буяны эти?
– - Только они могут оборонить все три мира от Чернобога, моей сестрицы и Змея. А ты кого с Денницей породил, кроме новых звездочек?
– - Куда уж звездочкам до наших с тобой внуков-правнуков... Что творят-то в мире, воители великие за Правду, за тебя, то есть! А смертные, на них глядя, и того похлеще. Этой ночью твой же дом чуть не сожгли. Вроде бы, Перун велел. Да вот и он, гроза всем грешникам.
К ним подскакал, нахлестывая темно-синего, как туча, коня, черноволосый, златобородый муж средних лет с палицей и мечом у пояса и луком через плечо.
– - Здравствуй, мама! Здравствуй, прадед Велес! Вы уж простите - опять мы все были в разлете. Что тут творилось ночью? Змеи погуляли или дядина свора?
– - Разве не ты послал смертных разорять Янтарный Дом? Их призвал твой жрец Аллепсис, - сказала женщина.
– - Аллепсис? Плут, мошенник! Да я его испепелю, и дуб Ромовский разнесу, если за него спрячется!
– - Зачем же губить дуб? Как ты жесток... Смертные уже говорят, будто ты тогда застал Велеса с Денницей и тут же разрубил его мечом.
– - Да меня тогда на свете не было!
– - Конечно. Но убил Каститиса и разрушил мой янтарный дворец ты.
– - Этот рыбак лез в боги! А ты, небось, снова всю ночь плакала над ним? Ты же Правда!
– - Я женщина, сынок. Я могу любить и прощать, могу осудить. Но я не умею карать, как вы. Даже защитить себя не умею. Вот и этой ночью...
– - Если бы я знал!
– - Ничего, все обошлось. Помогли смертные - воины Даждьбога и Ярилы. Их собрал Ардагаст, царь росов.
– - Этот избранник Даждьбога всюду поспевает. Надо будет хорошенько полить хлеба его росам, а то лето больно жаркое.
– -
– - Непременно, мама. Ты только зови меня в другой раз. Не такой уж я злой. Хотя и не такой милосердный, как вы с братцем Даждьбогом.
Вожди победителей снова собрались в Янтарном Доме. Венея восседала на глыбе белого янтаря, а рядом стояла Лайма. Она снова была в белом платье жрицы, с серебряным полумесяцем на груди, и вид у отважной лучницы был самый благочестивый, что не мешало ей бросать смелые взгляды в сторону Ардагаста. Ларишка, сидевшая в кресле с перевязанной головой, лишь посмеивалась, глядя на девочку.
Но вот Венея воздела руки и первой запела древний гимн Ладе. Разом сверкнули мечи, и сильные мужские голоса подхватили радостный, торжествующий напев. Утреннее солнце озаряло храм, и в лучах его блестели янтари на статуях богинь, украшения жриц и клинки их бесстрашных защитников. Стихло пение, и Венея заговорила:
– - Ардагаст, царь росов! И ты, великий царь Инисмей, и все вы, благочестивые князья и воеводы! Да наградит вас Лада обильем, детьми и миром за то, что вы спасли ее храм и весь Янтарный Путь. Если бы не вы, сейчас готские стервятники рылись бы здесь в груде пепла. И вы могли бы грабить и насильничать вместе с ними, но вы избрали Путь Солнца. Ты, Ардагаст, хотел купить янтарь. Возьми же его даром, сколько сам пожелаешь. И вы, славные воины, возьмите тоже. Весь папоротник вокруг сгорел, но у меня есть его цвет, и я открою вам древние клады.
– - Возьми и ты, хозяйка янтарной Гипербореи, в дар самоцветы и золото Рипеев, шкуры белых медведей, рыбий зуб, индрикову кость и все, чем богата Полуночная Гиперборея. Мы сами получили их в дар от тех, кого защитили на Пути Солнца, - сказал Ардагаст.
По его знаку дружинники внесли полуночные дары и сложили их у ног жрицы. Она благодарно кивнула и сказала:
– - Я говорила с Аполлонием из Тианы и Делией. Мы думаем, что нужно посылать священные дары отсюда на Делос еще по одному пути: через Экзампей, Ольвию, Синопу и Прасии в Аттике. Он пройдет по землям ятвягов, словен, росов и аорсов.
Она помолчала и заговорила совсем по-другому, не величаво, а просто и тихо:
– - А теперь, благочестивые князья, выслушайте просьбу не жрицы, а женщины. Слабой и не очень молодой. Я всем вам дарила свою любовь. Вам со мной легко и хорошо, и вы меня хвалите, как саму Ладу. Но вы уезжаете, и я остаюсь одна. А я ведь не богиня. И не шлюха, как обо мне твердили эти разбойники. Я тоже хочу иметь мужа, которому я буду нужна больше всех женщин, который всегда сможет защитить меня и мой городок. Скажите, кто из вас согласен стать моим супругом и священным воеводой Янтарного Дома? Отменить священный обычай я не могу, но ведь это - всего одна ночь в году.