Ардикт

Афанасьев Владислав

Слухи умудрились опередить мальчика, пока он бежал с площади своими обходными путями, чтобы не попасться охранникам. Попадать, кстати сказать, ему было нельзя – ведь Габриэль приказал оказать помощь Никанору в поимке молодого зачинщика, из-за которого и погибли его братья. К счастью, на эту цель был выделен лишь один патруль, который дежурил у входа в район Рабов. Помог мальчику и старый люк, находившийся в торговом районе, созданный много лет назад Хилонсами для тех немногим обменов с торговцами.

Дом мальчика находился рядом с внешними стенами города – это была обычная ветхая лачуга, которая уже давно должна была развалиться. Его родителей в доме

не было, в отличие от других, они работали во дворце, а там службу несли постоянную. Мальчик буквально влетел в дом и так же быстро запер дверь и упал без сил. Он не знал, что испытывает, это был страх, удивление, смятие, а, возможно, и всё сразу. В тот же момент в дверь постучались, мальчик затаил дыхание – неужели его преследовали до самого дома? Неужели он не заметил этого и привёл стражников прямиком к своему дому? Стук становился всё сильнее, юнец вскочил, словно ошпаренный, его глаза забегали по комнате. Мебели в жилищах рабов не хватало, поэтому спрятаться было негде, но в доме мальчика располагался маленький тайный подвал, который его отец пристроил не так давно. Стараясь не терять, ни секунды, он руками нашёл деревянную вставку в полу и, открыв вставку, нырнул в неё, закрыв за собой дверцу.

Стук вскоре прекратился, и дверь заскрипела, мальчик запаниковал, он точно не помнил, закрыл ли он дверь. Деревянный пол затрещал под шагами неизвестных, юнец ещё сильнее съёжился от страха. Зайдя в дом, стражники остановились. Эти несколько секунд показались для прячущегося вечностью, он слышал каждое биение своего сердца, дыхание казалось самым громким звуком, когд–либо услышанным им. Невозможно передать, какой страх испытал мальчик, когда неизвестный зашагал к люку и остановился рядом с ним. «Конец», – всё, что успел подумать он перед тем, как подвал открылся.

Ламбр был не обычным Хилонсом: потомок великого наследия вождей северных кланов, которые последними перешли под власть захватчиков. Высокий, темный, крупного телосложения, он был одновременно мудрым и справедливым. После покорения Ламбр служил во дворце захватчиков на конюшне. Герцог часто посещал его, дабы узнать настрой в нижних слоях общества. Сегодняшний день оказался для Ламбра крайне насыщенным: когда к нему пригнали коней прибывших гостей и медведей, он краем уха успел услышать о происшествии на площади. Поначалу мужчине казалось, что это не более, чем слухи – настолько невероятной была эта история. Однако, ему пришлось поверить, когда вечером, возвращаясь домой, он увидел яркое красное пятно на снегу у порога. Опасаясь худшего, он, словно разъяренный бык, влетел в приоткрытые двери дома.

– Ламбр, ты что вытворяешь!? – испугалась сидевшая за столом женщина.

В доме мирно сидели два его сына и жена.

– Отец, ты нас напугал, – встал старший.

– Леонард, Цирия, Киф, что тут произошло? Я видел кровь у входа!

– Кровь? Это всего лишь нектар галты, который я случайно пролил, ища чем открыть дверь, – ответил Леонард и перевел взгляд на младшего брата.

– Киф?

Мальчик, белый от недавних событий, молча сидел рядом с матерью, которая гладила его по голове.

– Ты слышал о событиях на площади? – спросила Цирия.

– Да… Киф… Он там был?

Цирия ещё раз пересказала своему мужу историю, которую ей поведал сын, когда она вернулась с работы. Также эту историю впервые услышал и Леонард, потому что когда он добрался до брата, прятавшегося в подвале, не смог выдавить из него ни слова, а поведал всё лишь наедине с матерью.

– Интересно…. – заключил Ламбр, –значит, потом

ты прибежал домой? А как же ты нашёл его, Леонард?

– Это было просто – он оставил за собой след из растаявшего снега. След тянулся до самого подвала, так что тут особых навыков не требуется.

– Хорошо, с этим мне понятно, а воин? Что стало с ним?

Все в комнате переглянулись, вплоть до этого момента все слухи повторялись: странный незнакомец одним ударом перерубил двух магов, не моргнув и глазом. Дальнейшая же судьба воина была окутана тайной.

Всю следующую ночь Ламбр провёл без сна, и не то, чтобы он пытался, даже наоборот – гонял мысли у себя в голове, словно скакунов. После того, как никто в семье не смог ответить на вопрос о воине, он лично велел всем ложиться спать, самого же его что-то мучало, не давая нормально сомкнуть глаза. Ламбр всю свою жизнь был рабом, когда-то, много лет назад, он родился в этом ещё строившемся и растущем городе. Мать отправилась в загробный мир еще при его родах, отец же погиб при строительстве, когда ему было всего десять. Ламбр долго не мог свыкнуться с мыслью, что остался один в этом и без того безжалостном мире. День за днём мальчик выполнял непосильный труд за горстку жалких крошек наравне со взрослыми людьми, каждый день он старался выживать на улицах района Рабов. Однако, не смотря на все эти обстоятельства, Ламбр всегда помнил слова отца, слова, которые тот произносил постоянно: он говорил, что они – великий народ, чья богатая история проистекает из глубоких веков древности, должны свято соблюдать древние обычаи своего народа, и что он один из потомков великого рода вождей Ледяных пустынь. Одним из таких древних обычаев гласил о выплате долга тем, кто помог тебе или твоей семье в горе.

Очередная ночь проходила в том же духе. Он тихо встал с постели, поцеловал свою жену, и, стараясь побороть скрипучий пол, удалился. Накинув совсем дряхлую шубу, Ламбр с усилием натянул старые сапоги и вовсе покинул дом.

Погода в эту ночь была, как всегда, жестокой, яростный ветер носился по улицам города, вздымая белую пелену снега. Дома спали, наполняя всё вокруг тишиной, и лишь вечно куда-то спешащая вода в канале нарушала постоянную тишину. Ламбр, не отходя далеко от дома, нетерпеливым движением руки ощупал карманы шубы.

– Это ищешь? – послышался знакомый голос.

– Леонард, тебе тут делать нечего, – приказным тоном отозвался Ламбр.

Леонард слегка приподнял правый уголок губы и протянул отцу маленький сверток. Причем он именно «приподнял» правый уголок губы – эмоции такого рода ему давались очень плохо, он был всегда нахмуренный и задумчивый, так что попытки улыбнуться походили больше на кривляние. Леонард был средним сыном в семье, внешностью напоминавший отца: тёмные коротко стриженые волосы, с ярко серыми глазами и вздернутым носом.

– Как и тебе, отец, – спокойно ответил Леонард, –ты тут из-за него, да?

Ламбр некоторое время молчал, врать собственному сыну он не собирался, но стоило ли говорить и без того очевидные факты? Потянув еще немного времени, он аккуратно развернул сверток, укрывая его от ветра.

– Мы должны его вытащить оттуда, – набравшись решимости, заключил Ламбр, –я должен.

– Ты в своем уме, отец!? – воскликнул Леонард.

– Тише, – забивая трубку, спокойно попросил Ламбр.

– А как же Мама?! Как же Киф?! Ты представляешь, что с ними сделают, когда узнают!? Отец, прошу тебя, заклинаю всеми Создателями, светлыми и темными, здесь на кону не только твоя и моя жизнь, а жизнь нашей семьи!