Арестант особых кровей
Шрифт:
Меня тошнило от вони, слабость валила с ног, но и это было лучше, чем изолятор с его с-ума-сводящим освещением. Здесь, по крайней мере, надо мной небо, пусть серое, зато чистое, и рядом лес, зеленый и живой. А к вони можно привыкнуть, главное перетерпеть первые часы.
Я улыбнулся, подумав о людях Энгора, которые так хотели видеть меня своим владетелем. Что бы они сказали, узнав, что их блистательный Найте копается в отбросах и едва стоит на ногах?
— Перерыв полчаса! — крикнул надзиратель, ответственный за мусорщиков.
Я отошел от своей кучи,
— Это правда он? — донеслось до меня. — Тот самый чувак из реалити?
— Да.
— Очешуеть!
Я никак не мог справиться с крышкой; пальцы не слушались. Вонь сводила с ума, слабость нервировала, шепоток и любопытные взгляды мусорщиков раздражали.
— Да не пялься ты так! — раздалось прямо передо мной.
Подняв глаза, я увидел двух арестанток, одна из которых была в желтом костюме, другая в красном, причем цвет волос арестанток соответствовал цвету их костюмов. «Желтая» под моим взглядом стушевалась и, залившись румянцем, пролепетала:
— Вы правда бог? Я имею в виду, вы правда тот самый Найте из «Новых богов»?
Меня хватило только на то, чтобы кивнуть.
— Добро пожаловать! — брякнула девчонка, и ткнула свою подружку в плечо, чтобы та тоже что-то сказала.
Подружка, «красная», так ничего и не произнесла. Она стояла, таращась на меня светлыми глазищами, и даже, казалось, не дышала. Как знакомо это благоговейное оцепенение… и как оно надоело.
«Желтая» попыталась увести обомлевшую подругу, но та запротивилась и, сделав шаг ко мне, спросила:
— Вы действительно Найте Малейв?
— А что, не похож?
Девчонка в красном только шире раскрыла глаза. Она смотрела на меня так, будто глазам не верила, будто узрела чудо.
Нигде не скрыться от фанаток… Бутылка выскользнула из моих рук, и это стало последней каплей.
— Да, детка, — сказал я зло и хрипло, так и не сумев утолить жажду, — я тот самый Найте Малейв. Я сортирую здесь мусор, потому что сделал человеку внушение, чтобы он от меня отстал. Может, тебе тоже сделать внушение, чтобы ты от меня отошла?
Она отшатнулась и, прижав руку ко рту, убежала — то ее ли затошнило, то ли разревелась.
Вот и хорошо. Больше она ко мне не подойдет.
Тана
Человек, от которого зависело мое благополучие на Хессе, стоял напротив, ближе, чем я бы хотела, и рассматривал меня с удовольствием, словно я подарок в красной праздничной упаковке, который ему только что любезно доставили посыльные-охранники.
Чтобы не встречаться с Хальдом взглядом, я выбрала точку на его лбу и смотрела на нее, сохраняя нейтральное выражение лица.
— Что-то случилось? — спросил старший надзиратель.
— Это вы мне скажите, что случилось и почему я здесь, — недовольно
Хальд улыбнулся и, пожав плечами, сказал:
— Хочу разобраться, почему у тебя в первые же недели возникло здесь столько проблем. Штрафы — это серьезно, Кайетана. Ты совершаешь ошибку за ошибкой и уходишь в минус. Так ты нескоро расплатишься.
— Постараюсь исправиться, товарищ старший надзиратель.
— Хальд, — мягко поправил он. — Боишься?
— Нет.
— Тогда смотри мне в глаза.
Я взмокла под костюмом и, тщетно заставляя себя не нервничать, заглянула в светлые, даже очень светлые, очи Хальда. Чтобы не нервировать себя тем, что в них увидела, я попыталась определить точнее цвет его глаз. Это не разбавленная небесная лазурь, скорее лед. Да, пожалуй, у него глаза цвета голубоватого льда.
— Зачем тебе понадобился Дадено? — спросил Хальд, и мне пришлось отвлечься от размышлений о цвете его глаз. — С проблемами в этом поселении разбираюсь я. Блок эо плохо на тебя действует? Тебе сложно сосредоточиться? Почему ты плохо работаешь, Кайетана?
Он, конечно, ждал от меня жалоб на то, что мне мешают работать, но я решила прикинуться, что ничего такого не происходит.
— Я просто не привыкла работать руками, товарищ старш…
— Хальд, — напомнил он, прервав меня, и в его голосе прозвучала первая резкая нотка. — Если тебе тяжело, если ты не привыкла к работе, надо было сказать. Понимаю, ты девушка скромная, постеснялась подойти лично ко мне или к другим надзирателям. Арестантки с проблемами обращаются к Марле. Ты говорила с Марлой?
— Да.
— Что она тебе сказала? — спросил надзиратель, склонив голову. В таком положении, видимо, рассматривать меня удобнее.
«Не поддавайся», — приказала я себе и с деланным спокойствием ответила:
— Объяснила, что дисциплинированные и трудолюбивые арестанты, искренне желающие искупить вину, попадают в Арету и потом — на свободу.
Хальд подался вперед; его глаза заблестели, как лед под солнцем.
— Она подсказала, как быстрее попасть в Арету?
— Надо хорошо работать, — ответила я и добавила: — Я поняла, к чему вы ведете. Мне нужно взять себя в руки и как можно скорее войти в рабочий режим, иначе я потеряю возможность попасть в Арету. Я буду усердно трудиться и отработаю все штрафы.
— Ты все-таки боишься, — протянул Хальд с сожалением, и шагнул ко мне.
Я осталась на месте, убеждая себя, что он не посмеет меня коснуться, ведь здесь везде камеры… должны быть.
Он коснулся моего плеча — легко и бережно, словно я могу рассыпаться от неосторожного прикосновения. Я вздрогнула и попятилась к двери, пока не уперлась спиной в ее равнодушно-холодную поверхность.
— Разве я страшный? — расстроился Хальд и, сделав еще шаг ко мне, уперся руками в дверь по обе стороны от меня. — Разве я тебе неприятен? Разве тебе не нужна моя помощь?