Аргонавты
Шрифт:
Гномы задохнулись прежде, чем огонь успел настигнуть их карабкающиеся вверх мохнатенькие тела.
Огонь пожирал стены, пробивал перегородки. Поднимался, нащупывая проход, все выше и выше на верхние уровни.
Горы бесновались. Вулкан вызвал обвалы. Скалы тряслись и рушились, заваливая тоннели.
Маленький народец, в ужасе собравшийся в Пещере полнолуний, молился, слыша невидимое приближение рушащегося мира. Некоторые, отчаявшись, лишь слабо вздрагивали, когда эхо доносило очередной грохот обвала. Иные безвольно лежали на песке, подобрав под себя мохнатые лапки.
Еще никогда
Мысль уйти и спастись приходила немногим. Некоторые из потайных местечек извлекали свои убогие сокровища, вязали узлы.
Куда и зачем?-останавливали их прочие.- Разве вы не понимаете, что, раз гибнет мир, нигде не найти спасения? А раз суждено нам погибнуть, то лучше дома, в Пещере полнолуний, которая всегда защищала нас в лунные ночи?
Но, может, лишь наши горы и наши пещеры рушаться?
– осмеливались возразить смелые.
Может, стоит подняться на поверхность - и там по-прежнему ясный и светлый день, а не грохочущая и пугающая тьма с запахом дыма?
Нет,- упорствовали остальные.- Наш дом - это последнее, что уцелело! А не верите, ступайте, предатели, и убедитесь!
И некоторые гномы уходили, стыдясь обернуться: не то, чтобы они не поверили сородичам, но не могли они слушать этот ужасающий рокот, что все ближе и ближе. Уж кое-где тоненькие струйки пламени просочились к поверхности и беззаботно шныряли по подземным переходам гномов, ожидая поддержки все новых и новых языков пламени.
Лин перетек через край ямы, когда вторая волна обвалов прокатилась по подземельям.
Лин собрался, превратившись в прежнее громадное чудовище.
Ясон по подбородок был засыпан песком. Явственно пахло дымом и гарью. Становилось все жарче и труднее дышать. Лин ухватился за сеть и дернул - Ясон, бережно сжимая Галу, вылетел из ямы, кувыркаясь в воздухе.
Мог бы и осторожнее!
– посетовал юноша, потирая ушибы. Он здорово-таки приложился об острый камень, когда упал рядом с краем ямы.
Г ала прыгнула на голову Лина - только тут она чувствовала себя в безопасности.
Подземелья ревели близким пламенем. Гудели. Бесновались. Плевались огромными валунами. Казалось, мир сошел с ума.
Быстрее на поверхность!
– крикнул Ясон, пытаясь вспомнить, где может быть выход.
Не туда!
– остановил его Ром, дернув за край одеяния.- Я покажу!
– и его лапки с острыми коготками застучали по подземным переходам. Его спутники не отставали. Ясону даже казалось, что дракон мог бы передвигаться быстрее. Наконец, впереди блеснул голубой пятачок.
Там выход к морю!
– указал Ром, останавливаясь.
Новый раскат сотряс чрево горы. Все, кроме Лина, успевшего растечься, попадали. Ясон сплюнул набившуюся в рот мелкую крошку песка и раздробленных камешков.
Живее,- приказал юноша,- сейчас, судя по всему, снова тряхнет!
Удачи вам!
– грустно прижмурился Ром.
Троица удивленно оглянулась: дракон, маленький
и зеленый, устало сгорбившись, брел обратно в глубь подземелий.
Ты, что, ошалел?!-воскликнул Лин.- Идем сейчас же!
Дракон помедлил, остановился. Покачал головой с поникшим гребнем.
Понимаете, друзья, я не могу!
Чего
– возмутился Ясон.- Там извержение, не понимаешь?!
Нет!
– снова вздохнул дракон.- Маленький народец много лет назад доверил мне свои сокровища, и я все еще несу службу!
Ну, не нелепость ли!
– воскликнул Ясон.- Там сейчас ни от сокровищ, ни от гномов следа не останется!
Вот потому я и должен вернуться!
– мягко пояснил дракон.- Мы с маленьким народцем много лет враждовали. Порой я кое-кого съедал. Порой они мастерили на меня ловушки. Но древний уговор в силе - и я должен выполнить свои обязательства. Я не могу маленькому народу позволить погибнуть в одиночку. Ведь это, как игра. Страшная, как оказалось. Гномы доверили мне свои богатства, но это ведь тоже как бы игра: никто всерьез не думал, что кто-то придет их грабить. Просто им, маленьким, хотелось чтобы кто-то большой и могучий был всегда рядом, на случай чего-нибудь. Клад - это только предлог. Маленький народец нуждался в защите, а я, которому не было места среди сородичей, нуждался хоть в ком-то, кому я действительно нужен. Как же я их теперь брошу?..- дракон еще раз прощально взмахнул лапкой и, так же понурившись, уходил все дальше и дальше. И становился все ближе и ближе к Пещере полнолуний.
Троица молча проводила дракона, пока Ром не свернул с центрального прохода в боковой рукав.
Идем! Он, наверное, прав!-тихо проговорил Ясон.- Долги, даже если задолжал гному, всегда надо платить.
Через несколько метров в лицо юноше ударила соленая струя холодного воздуха, напоенного влагой.
Море! Сто лет не видела моря!
– краешком губ улыбнулась Гала, жадно вдыхая воздух, напоенный йодом и запахом водорослей. Они оказались на побережье, далеко от залива с сыпучими песками, где начиналось это приключение Ясона.
Тут мы простимся!
– сказал Лин.- Нам с Галой не ужиться среди людей - попросимся к Посейдону!
– и нырнул в море, Ясон даже не успел остановить.
В печали и раздумьях долго сидел Ясон на скале. Все, происшедшее с ним, казалось сном без пробуждения. Его чувства оцепенели. Мысли были далеко. Мысль о маленьком народце, погибшем в горе, мучала Ясона. Вечерело. Он подумал, что волей-неволей выполнил обещание, данное гному-алхимику. Но не верилось, что со вчерашнего вечера минули лишь сутки, так много всего приключилось. Море было спокойно, словно и оно было поражено нелепой гибелью маленьких мохнатых уродцев.
Внезапно Ясон увидел на горизонте темную точку, что приближалась. Ясон всмотрелся: к берегу направлялось небольшое, но крепкое судно. Маленькие фигурки мореходов на борту засуетились. Спустили лодку, которая, направляемая гребцами, устремилась к берегу.
Ясон заторопился навстречу: кем бы ни были вновь прибывшие, юноше захотелось порасспросить мореходов, не возьмут ли они его с собой; Ясон торопился покинуть грустное побережье.
Ясон, перепрыгивая через камни, спустился с горы тогда, когда лодка причалила к берегу, и мореходы принялись выгружать какие-то ящики и свертки. Ясон инстинктивно отшатнулся: что-то тревожное показалось ему в быстрых и резких командах, в гортанных голосах и явном недружелюбии одних к другим.