Архикватор - королевский палач
Шрифт:
— Уже утро… Тебе пора.
— А ты? — всхлипывая, я все теснее жалась к нему, надеясь, что он сдастся и пожалеет нас обоих.
— Я… — он горько усмехнулся. — Не думай обо мне. Иди…
ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Проснулась от собственно протяжного стона, руки мяли и раздирали одеяло в попытках добраться до сокровенного местечка, но заклинание, наложенное Вейдом еще вечером к утру не сп'aло. Я вытерла слёзы, потрогала губы — искусаны и саднят. Поёрзала под одеялом, пытаясь
Что ж, наказание удалось на славу, сейчас я готова вопить и трахаться до одури. И знал бы Вейд, что не только грёбаная Амброзия довела меня до невменяемого состояния, то поостерегся бы появляться на мои глаза!
Декан Вейд не заставил себя ждать. В момент, когда я решила кричать и звать на помощь, дверь спальни с силой распахнулась и ударилась об стену. В проёме стоял Вейд и выглядел неважно.
Сердце подскочило к горлу и погнало кровь в известном направлении, взывая ко мне плюнуть на гордость и умолять его о…
— Пожалуйста… — вырвалось само собой.
— Ты просишь? — он приглушил голос так, что вопрос прозвучал очень интимно.
— Да, — выдохнула я.
Он небрежно щелкнул пальцами, и теперь я правильно распознала заклинание, с ненавистью откинула одеяло и потянулась рукой вниз. Вейд перехватил запястье и завел мне руки за голову. Я непроизвольно выгнулась навстречу его телу, когда он придавил меня сверху.
— Хочешь продлить наказание? — я с остервенением замотала головой, снова поддавшись бедрами вверх, чувствуя насколько плотно у него в штанах.
Сознание застилало туманом желания, поплыли границы сна и реальности, но не все ли равно, если и там и здесь я с ним, с Вейдом? От близости желанного мужчины меня накрывало еще сильнее, я терлась губами о его щеки, окончательно раздирая искусанные губы в кровь, я ненасытно вдыхала его аромат: густой, мужской, немного агрессивный и такой притягательный.
Вейд лежал не двигаясь, позволяя мне стонать, рычать, просить и требовать. Он все еще держал руки у меня над головой и поворачивал голову, когда я целовала его скулы, приподнимал, когда я прикусывала подбородок, наклонял, когда я прижималась губами к виску, но ни разу не подставил губы, ни издал ни единого звука, ни толкнул бёдрами вминая меня в постель.
— Не думал, что ты так быстро сломаешься… — прошептал Вейд мне на ухо, и чувствительно прикусил мочку.
— Мне пофиг, что ты думал, — я боднула его лбом, и когда он отстранился прижалась к губам, прикусив нижнюю, втянула и лизнула.
Вейд дрогнул и издал короткий едва уловимый стон.
— Полагаю, ты полностью искупила свою вину, — пробормотал Вейд и встал с постели, застывая взглядом на моем обнаженном теле.
— Не уходи, — я привстала на локтях и облизала опухшие губы, согнула ноги в коленях.
Он переводил напряженный взгляд с моего лица на ноги, и снова — на искусанные
— В тебе говорит Амброзия, — глухим голосом прохрипел Вейд. — Я хочу тебя, но ты пожалеешь…
— Я тоже хочу тебя, причем здесь Амброзия? Ты вчера тоже смаковал её в одиночестве? Выглядишь неважно…
— Я не пью в одиночестве, — усмехнулся Вейд, не сводя глаз с моих губ.
— Ты пил не один? — при всем моем невменяемом состоянии, меня словно водой окатили. В то время, пока я "отбывала наказание" в цементомагичном одеяле в реальности, и от его измывательств надо мной во сне, Вейд предавался утехам, получал удовольствие и выдавал оргазм за оргазмом не мне!
— Не заставляй меня повторять, я был не один.
— Кобель! Гадский ублюдок. Извращенец.
Я натянула одеяло до подбородка, орала, чтобы он убирался и ненавидела всей душой!
Декан сразу стал самим собой, сдержанным, холодным и злым.
— Минуту назад ты готова была лизать мне сапоги… И не только.
— Убирайтесь из моей комнаты, — сквозь зубы шипела я. — Ненавижу вас!
— Тогда держись от меня подальше и не делай глупостей, когда я прошу об этом.
— Вы не умеете просить, как научитесь, тогда и проверим, на что я готова.
Потемневший взгляд прошелся по мне от макушки до босых ног, поднимая внутри животный страх, что сейчас Вейд протянет руку к моей шее, и переломит одним движением.
— Хорошо, принимаю спор: или ты будешь валяться у меня в ногах, или я буду просить тебя…
— О чем? — опешила я.
— Какая разница, если этого не случится?
Декан вышел и я на трясущихся ногах трюкнулась обратно на постель.
— Мияна проплакала всю ночь.
Ена сидела напротив меня в трапезной и лениво ковыряла молочную кашу.
— Ты тоже не отходила от нее всю ночь? — Выглядела она паршиво, поэтому вывод напрашивался сам собой.
— Как я могу бросить ее в такой момент? А с тобой что? Что у тебя с губами?
— А что с губами? — я дотронулась до болезненно пульсирующих губ, проверяя, не смазалась ли замазка, которой их замаскировала.
— Словно наждаком содрала.
— Нет, это…
— Неужели он тебя… Это декан Вейд?
Я закатила глаза. Декан, конечно, виноват: наказал он, во сне снился он, даже небритые щеки — его. Но ведь это все косвенные причины — жевала то свои губы я сама.
— Нет, он наказал, да, но я просто неудачно закусила губу…
— Несколько раз? — уточнила недоверчивая и внимательная Ена.
— Да. Пришлось, — всем видом транслируя подруге, что пора сменить тему.
— Было очень больно? — её сочувствие будило во мне чувство вины…
— Ты знаешь, что такое Амброзия?
— Да, напиток Богов.
— А еще?
— Ээээ… афродизиак, кажется.
— Вот! Мы выпили с Нейтасом целую бутылку у Вейда.
Шокированная Ена уронила палочки и раскрыла рот: