Архимаг с пеленок
Шрифт:
Но я, пусть и с тяжёлым обречённым вздохом, согласно кивнул. И полетел вслед за батей в гостинную.
А там начались наши ежедневные тренировки.
Ползать я уже умею. Ходить тоже. Не знаю, пытается ли батя теперь научить меня летать… но обычно тренирует он меня, поднимая в воздух и создавая разнонаправленную неравномерную нагрузку на конечности.
Не очень сильно — я могу сопротивляться. И я должен сопротивляться — в этом суть тренировок!
Просто однажды мама заявила,
Что ответил батя?
Конечно же:
— Я сейчас не работаю, на бассейн денег нет. Я сам сделаю для Костяна такой бассейн, что всякие лохи обзавидуются!
Ну вот и сделал.
Воздушно-кинетический, чтоб его!
Да. Теперь я натурально каждый день занимаюсь воздухоплаванием. Причём с переменными течениями. Уж тут батя старается изо всех сил, аж пот на лбу проступает.
Надеюсь, он меня однажды случайно не расплющит!
— Даяй… исё! — тяжело дыша кричу я ему, когда он сбавил темп.
На самом деле, разумеется, я и сам рад происходящему. Подозреваю, что такое дикое нежелание, просыпающееся во мне перед каждой тренировкой — это от младенческого тела.
Ну какой ребёнок, скажите мне, будет всерьёз хотеть летать как очумелый по всей гостинной, то и дело уклоняясь от дорогой люстры?!
Но, как только тренировка начинается, как только я вхожу в темп, а моя тушка достаточно увлекается… тут на полную врубается моё собственное эго!
Ведь я не могу просто тупо тратить время — жрать, спать, играться. Да, детство важно, но я — архимаг! Бывший и будущий!
А значит, я должен быть предельно развит во всех возможных областях. В том числе физически.
Я знавал немало кабинетных колдунцов, презирающих собственное тело. Мол вот, тюрьма духа, мышцы можно и магией нарастить, то да сё.
Видал я и смерти таких. И что-то ни один из этих «духовных» ребят со своей тюрьмой не хотел расставаться!
А наколдованные магией горы мышц испарялись от первого же выстрела какой-нибудь антимагической стрелой.
Убивать магов в моём мире умели не хуже, чем их обучать.
Так что нечего! У нас всё должно быть натуральное, без ГМО и консервантов!
Что такое, кстати, эти ГМО? Я по телеку об этом слышал.
Не знаю, но явно что-то вредное, раз без них круто!
Ну ладно. Разумное Усилие всё-таки неплохо мне помогало. Но это заклинание тем и хорошо, что не делает ничего за тебя.
Просто максимально повышает эффективность работы твоего тела. И уже сейчас, спустя всего месяц этих изматывающих тренировок, я замечаю, что ходить стало куда легче.
Да и спина уже сама прямо держится, без особых усилий.
Да
— Что, мужчины, тренируетесь? — раздался смешок из прихожей. — Ну тренируйтесь, тренируйтесь!
Ого, мама пришла. Это что, мы уже два часа так «плаваем»?
— Мама пивет! — выдохнул я, тряпочкой опускаясь к ней на ручки.
Фух. Всё. Сил моих никаких нет. Посплю-ка я часок-другой…
Последним, что я успел услышать, был радостный крик Эммы из комнаты:
— Ой, а вы знаете завтра Адам на день рождения Костика приедет!
Ну вот, хоть кто-то обо мне помнит…
— С днём рожденья те-ебя! С днём рожде-енья те-ебя!..
А? Что? Открываю глаза.
Ох, ну я и наспал… О, мама, папа, привет!
Я радостно помахал ручкой.
— … С днём рождения, милый Костя, с днём рожде-енья те-ебя! Ура-а!!!
С этим дружным криком мама включила свет, а батя подхватил меня на руки и закружил в воздухе.
Да что за ужас тут творится?!
А потом я увидел нашу комнату, за ночь украсившуюся разноцветными шариками, нарядных родителей, Эмму с Саней на руках… о, и Адам тут. Помахал и им.
— С дём роения! — счастливо прокричал Саня, радуясь вместе со всеми.
Я и сам невольно заулыбался. Проснувшись наконец, я осознал, что это всё в мою честь — и довольно засмеялся!
Да, вот это правильно! Поздравляйте меня, хвалите меня, радуйтесь, что я есть у вас такой великолепный!
Ну все и радовались.
— Я так рада, что ты у нас есть! — аж прослезилась мама, обнимая меня. — Так счастлива, что ты с нами, сынок!
— Живучий ты пацан, Костян! — потрепал меня по волосам отец. — Сколько ты раз уже чуть не помер? Четыре, вроде?! Ан нет, кабан здоровый! С днюхой, сын!
— Дима! Ну вот ты всегда о плохом! — шутливо ткнула его кулачком мама. — Костик у нас такой талантливый и умный, с чем угодно справится!
— Это правда! — хохотнул отец. — А с чем не справится — мы поможем, да, мать?
Они все обнялись, дружно гладя меня по голове.
И даже не хочется жаловаться, что опять щас задушат. Так на душе радостно.
Грустно, что нормальные, обычные дети не помнят таких моментов. Память-то намного позже начинается. Годам к трём, как мама говорила.
Я задумался. Ну да, где-то там и лежит моё первое воспоминание, отделённое от меня пятью веками. Но всё ещё отчётливое и ясное.
Я лежу под ледяным дождём, на руках у матери, которая просит милостыню возле храма. С этого началась моя осознанная жизнь…