Архимаги не ищут лёгких путей!
Шрифт:
– И Ваську тоже покажите, мессир!
– крикнул кто-то из-за спин собравшихся.
– А то мне жена уже все уши им прожужжала - кто такой, почему его так сам архимаг уважает...
– Э-э-э, нет, думаю, сегодня мы обойдёмся без Васьки, - отказался Парацельс. Послышался недовольный ропот.
– Его по пустякам лучше не беспокоить! А то потом до утра полы в таверне будем мыть.
Распрямившись в полный рост, Парацельс, взмахнув руками, раздвинул в стороны столы, стулья и посетителей в центре помещения. Архимаг помахал руками, разминаясь, и с хрустом
С треском рвущейся материи пространство в центре помещения разделила трещина.
– Вперёд!
– рявкнул Парацельс. Его лицо покраснело от титанического напряжения.
– Быстрее!
Два раза просить Геренда и Магду не потребовалось. Они проскочили сквозь пролом и оказались в реальном мире. Парацельс выдохнул, словно скинул гору с плеч, и закрыл разлом.
Потап, слуги и посетители таверны смотрели на Геренда и Магду, распахнув рты. Даже ударная доза алкоголя в крови не умерила их удивление.
На взгляд Геренда, никакой особой разницы между нашим миром и Изнанкой не было. Те же ощущения, тот же воздух, те же краски.
Однако Магда, которая провела на Изнанке более века, ощутила разницу более остро, чем эльф. Из её глаз полились слёзы, она обняла Парацельса и зарыдала, уткнувшись ему в плечо.
– Да ладно вам, леди, - слегка смущённый волшебник похлопал Магду по спине.
– Мне было совсем не трудно.
– Надо поговорить, Парц, - сказал Геренд.
– Нам нужно тебе столько всего рассказать!
– Как скажешь партнёр, - согласился архимаг.
– Пойдёмте наверх. Полагаю, рассказ будет про то, сколько раз твоя задница за сегодня из-за меня подвергалась опасности?
– Ты даже не представляешь, насколько сейчас прав, - вздохнул Геренд, вспомнив и Зверокнику и суккуба.
ГЛАВА 11
Ранее Бенедикт никогда не бывал в тюрьме в качестве заключённого. Иногда по долгу службы он допрашивал обитателей камер, но никогда не думал, что в один не совсем прекрасный день окажется на их месте.
Два стражника швырнули его в небольшую комнатушку два на два метра и с грохотом захлопнули дверь. Приподнявшись на коленях, Бенедикт потрогал кончиками пальцами Пожиратель магии на шее и сплюнул кровавый комок. Все тело болело и саднило от ударов - в городском сыске неплохо поработали над ним, пудовыми кулаками выбивая показания. Он, разумеется, ничего им не сказал. Более того, Бенедикт позволил себе немного расслабиться и отдохнуть во время допроса - примитивные методы чертянских сыщиков не шли ни в какое сравнение с тем, что Бенедикту ранее устроила Беатриса.
Ей почти удалось сломать его. Почти.
Впрочем, рано или поздно она развяжет ему язык. Вопрос
Надо признать, она сильно выросла. Из нежной и робкой девушки, какой Беатриса была на первом курсе, выточили острый клинок, не знающий пощады.
Бенедикт огляделся по сторонам, рассматривая узилище. Не сказать, что по мрачности Чертянская тюрьма превосходит подобные учреждения в других городах. Разве что стены из черняка навевают чуть больше тоски и безысходности.
В остальном - тюрьма как тюрьма. Холодный каменный пол, честная охапка сена в углу, сквозь решётку под потоком пробиваются робкие лучи солнца. Сквозь щель между камнями злобно сверкает глазами крыса - толстая, отъевшаяся на тюремных харчах, целый крысиный царь.
Мрачновато и безнадёжно. Но Бенедикт был спокоен. Он нисколько не сомневался, что очень и очень скоро отсюда выберется. Может уже через несколько часов.
Усевшись на солому и обхватив руками колени, он принялся ждать.
Медленно текли минуты, секунды, часы. Бенедикт потерял счёт времени и просто ждал. Он умел ждать, натренировался за свою долгую жизнь.
В коридоре послышались шаги. Дверь в камеру под звон ключей и скрип петель отворилась. Бенедикт прищурился от яркого света.
В дверном проёме стоит тюремщик с широкой красной мордой и неиссякаемым жизнелюбием в глазах. В ножнах короткий меч, за пояс заткнут хлыст, в одной руке держит чадящий факел, в другой крутит связку ключей.
Тюремщик в свою очередь прищурился, выглядывая Бенедикта в полумраке камеры.
– Здесь он, ваша милость, сидит сын собаки, - обратился тюремщик к кому-то за спиной.
– Никуда не денется.
Он посторонился и в камеру вошла Беатриса.
Леди по прежнему была в своём охотничьем костюме. Она подошла к Бенедикту и, глядя на него сверху вниз, удручённо покачала головой.
– Ну что?
– спросила она.
– Не передумал? Всё также играем в молчанку?
Бенедикт поднял голову, бросил на Беатрису равнодушный взгляд и снова отвернулся.
– Это же бессмысленно, Бенедикт, - заметила леди.
– Ты сам прекрасно понимаешь, что я разговорю тебя. Или ты надеешься, что тебе кто-то поможет?
Молчание.
– Что ж, - леди с удручённым видом развела руками.
– По хорошему ты не хочешь. Это прискорбно. Со мной связался мессир Парацельс и сообщил очень интересную новость, о том, что одна небезразличная тебе личность хочет с тобой пообщаться.
– Таких личностей нет, - холодно ответил Бенедикт.
– Да ты что?
– Беатриса со странным выражением лица покачала головой.
– Она сейчас здесь, в коридоре, слышит каждое наше слово. Постарайся держать себя в руках и не совершать глупостей, хорошо? Помни, я следу за каждым твоим движением. Магда!
– крикнула она.
– Заходи!
Послышался робкий звук шагов. И этот звук заставил Бенедикта широко распахнуть глаза, стряхнуть всё напускное безразличие и холод.
Он вскочил на ноги и увидел Её. Увидел как Она входит в камеру и идёт к нему.