Архивраг. Дилогия

Стригунов Константин

– Отключить приборы ночного видения, – произнес главный. Все немедленно выполнили команду, не исключая и Меткого. – Закрыть глаза.

"Зачем?" – хотел было спросить сталкер, но вместо этого автоматически последовал команде и не зря. Включился свет и рефлекторно все бойцы сильней зажмурились, поскольку за время вылазки отвыкли от освещения. Секунд через двадцать каждый поднял веки, постепенно привыкая к свету. Меткий осмотрелся. Его взгляду предстало действительно просторное помещение, в котором можно практически полностью встать во весь рост, не касаясь головой потолка. Сталкеру было непонятно где хранился провиант, оружие, боеприпасы и все остальное, но приглядевшись он понял, что эта часть походила на санитарный шлюз, сделанный на базе "Долга". В металлическом полу, покрытом чем-то вроде резины (наверное, подумал Меткий, чтобы гасить звук шагов) имелись отверстия, куда, по идее, должна сливаться вода. "Тогда где емкости для ее хранения?"

– Сталкер, у тебя имеются средства дезактивации? – спросил кто-то из бойцов.

– Немного осталось.

– Тогда вот, держи. – Меткий получил комплект специально заготовленных тампонов, которым предстояло брать мазки с поверхности запачканных

маскировочных и защитных костюмов для помещения их в радиометр и обеспечения радиационного контроля. Каждый, проверив свой уровень загрязненности, сообщил его командиру, после чего , произведя некоторые расчеты, он сообщил о десятикратном превышении уровня допустимого значения для пребывания в убежище. Из этого был сделал вывод о необходимости срочной дезактивации для всех без исключения членов отряда и Егоров подошел к системе баллонов, которую Меткий сразу не заметил, так как она умещалась прямо за ним. Возле стены стояли приделанные несколько резервуаров, у которых сверху имелись по два воздушных штуцера с особым предохранительным клапаном, назначение которого, как понял сталкер, заключалось в предотвращении повышения давления в устройстве сверх нормы. От них по шлангам, подключенным к трубам, тянувшимся на потолок, под давлением сжатого воздуха подавался дезактивирующий раствор. Поскольку нечто подобное находилось у долговцев, то Меткий довольно хорошо разбирался в устройстве и принципе действия такого оборудования. В конце концов, радиационная безопасность лежала в основе систем жизнеобеспечения в Зоне, если, конечно, не хотелось погибнуть от передозировки в зараженной территории. Помимо специальных тампонов, каждый достал по две щетки, с помощью которых следовало отчищать себя от налипшей грязи, которая, к слову, налипла в больших количествах. Запустив систему, по трубам через разбрызгиватели поступил дезактивирующий раствор и Егоров отдал команду не терять драгоценное время, отмываться как можно более тщательно и оперативно. Само собой, подумал, Меткий, как и везде в Зоне, здесь техническая вода тоже была в дефиците. Вся грязь смывалась на пол, сделанный с небольшим уклоном, и уходила в спецканализацию, которая, по идее, выводилась далеко за пределы базы. Больше всего хлопот оказалось с маскировочными костюмами (растительность из них заблаговременно вытащили и спрятали задолго до подхода к укрытию), поскольку отчистить все их петли и куски ткани оказалось делом непростым. И все же, опыт дал свое, поэтому результату разведчиков могли бы позавидовать даже опытные сотрудники, работающие в сфере радиационной безопасности.

Поток раствора сверху прервался и сменился разбрызгиванием обычной водой, после чего процесс отмывания завершился, а затем настала очередь снова провериться дозиметрами. Приборы на экипировке каждого из бойцов зафиксировали весьма незначительный уровень нейтронного и гамма-излучения, а также приемлемое значение потока бета и альфа-частиц. Затем четверть часа была потрачена на отчистку оружия вместе с последующей повторной дезактивацией и контролем. Каждый занимался своим делом молча, однако после окончания работы Егоров открыл несколько отдушин для вентиляции воздуха.

"А они серьезно относятся к радиационному контролю, я даже у долговцев не видел столь тщательного подхода, хотя это удивительно, с учетом помешательства группировки на почве радиационной чистоты. В чем-чем, а в разгильдяйстве их обвинить никак нельзя" Кроме того, наличие входа с системой контроля, означало расположение выхода с другой стороны базы. Командир грушников, посмотрел на встроенный в одну из стен прибор и, убедившись в нормализации общего фона, лично проверил дозиметром каждого из отряда, включая их оружие. Тем, у кого все еще имелись частицы земли или другого вещества, содержащие радионуклиды, Егоров показывал отойти в строну, после чего им приходилось вновь отмываться. Меткий не вошел в число тех, кто с первого раза не смог должным образом отчиститься, почувствовав, что хоть в чем-то не уступает этим спецам. Когда окончательная проверка не выявила никакой опасности, каждый снял фильтры из противогазов и выбросил их в контейнер для отходов. Ворон открыл встроенные между двумя частями убежища железные гермодвери, отличавшиеся от тех, которые доселе видел Меткий лишь меньшей шириной. За ней находилась вторая дверь в полутора метрах от первой, поэтому бойцы перебирались в следующий отсек базы по одному, с целью соблюдения безопасности. Видимо, в промежутке между ними, подумал Меткий, велся дополнительный замер, чтобы вообще исключить всякую возможность случайно занести с собой зараженное вещество. К счастью, качество проделанной работы позволило не проходить заново отчистку и через две минуты бойцы вошли внутрь второго сектора, устало складывая в углу свои рюкзаки и ношу. Внутри этой части базы Меткого поразили ее масштабы. Здесь могло поместиться не меньше двадцати человек, если имелась бы на то необходимость, причем не просто напичкаться сюда как шпроты в консервной банке, а проводить полноценный длительный отдых и жить. Шлемы и противогазы разведчики положили рядом с собой, поглядывая в сторону Меткого, который отложил в сторону средства индивидуальной защиты и полной грудью вдохнул воздух подземного убежища. Скорее из вежливости, спецы старались не глядеть в сторону сталкера, хотя любопытство брало свое и Меткий это понимал. Ему же в свою очередь лица бойцов ничем особым не приглянулись – возрастом порядка тридцати плюс-минус пять лет, за исключением одного, который сам, в отличие от своих коллег, довольно внимательно следил за сталкером. Это был майор, молча укладывавший маскировочный халат в чехол, посматривая на агента, словно хотел спросить: "А не встречались ли они раньше?", ведь когда-то давно и он бродил по Зоне, внешне ничем не отличаясь от ходоков. Однако натренированный взор Егорова однозначно отметил, что лицо сталкера ему не знакомо. Короткая стрижка – не просто дань армейским традициям, но и следствие санитарных соображений, – внимательный взгляд карих глаз, ровный прямой нос и тонкий разрез губ. Да половина сталкеров на него похожа. Егоров прикинул, что такая внешность наверно идеальна для агента, но в общем выражении лица у этого сталкера совершенно однозначно что-то было. Какое-то волевое стремление, которое мало у кого из сталкеров увидишь. Чаще всего у бродяг выражение лиц было каким-то уставшим, словно потерявшим ко всему интерес, а их обладатели действовали скорее по инерции от осознания невозможности хоть как-то исправить свое положение. Назад для них путь был закрыт, а добиться чего-либо в Зоне не получалось и скорее всего таких ходоков ждало постепенное увядание, пока в один момент они не допустят ошибку в очередном рейде и не будут разорваны скрытой аномалий или затаившимся мутантом. Но у этого сталкера взор совсем другой. Он не действовал

механически и видно, что у него есть цель, наполняющая его жизнь определенным смыслом. Быть может, это работа на государство дает такой эффект? Причастность к чему-то важному? Возможно. Однако, так или иначе этот ходок не из тех, кто утратил всякую веру в свою работу, от чего не станет изливать в окружающий мир ненависть за столь жестокое обращение судьбы с ним. Нет, этот сталкер принадлежит к числу готовых действовать, а не остающихся в стороне, глядя на борьбу настоящих игроков с тем, чтобы в конце встать на сторону победителя. Он не хочет быть пассивным созерцателем и давно сделал свой выбор. Неожиданно для себя Егоров почувствовал уважение к этому сталкеру, еще до того, как толком его узнал, что с ним редко случается. Быть может, он нашел в нем кого-то близкого по духу? Пока майор не мог сказать. Тем временем Меткий, закончив складывать свои вещи, не без интереса рассматривал помещение. Из бревен установлены опоры и перекрытия, причем все сделано надежно и добротно – явно с прицелом для многократного использования. Здесь пол выкладывался из мешков, очень плотно уложенных друг к другу, причем набиты они были какой-то растительностью, не издававшей звуков когда становишься на них. В дальнем углу имелся уголок для приготовления пищи, а в противоположной части, судя по отгороженной пленкой области, отхожее место. Вдоль стен лежало несколько контейнеров и ящиков, в которых, вероятно, хранились боеприпасы, оружие или еще что-нибудь.

– Проверьте личное снаряжение и приведите себя в порядок, – скомандовал командир. – После этого Третий и Восьмой пересчитайте у кого сколько осталось запаса продовольствия и пополните их из схрона, а затем займитесь приготовлением пищи. Второй и Шестой – за вами контроль датчиков и проверка связи. Остальным – отдых, длительность смены четыре часа. Ну а нам с тобой, – обратился Егоров к Меткому, – есть о чем побеседовать. – Сталкер кивнул.

Пришлось снимать свои бронекостюмы с целью проверки их функциональности на предмет наличия разрывов или еще какой проблемы, способной существенно повлиять на жизнеобеспечение ходока, особенно, если внутрь попадет какая-нибудь дрянь вроде радиоактивной пыли. Само собой, длительное нахождение в таких средствах защиты приводило к тому, что от бойцов разило как от коней, а в воздухе стояло тяжелое амбре, однако блюсти гигиену никто не отменял, поэтому применяли дезинфицирующую смесь полупроцентного раствора марганцовки и двухпроцентного формалина, наполнявшей маленькую емкость, которая имелась у каждого разведчика. После экономного использования некоторого количества воды, они смогли обмыться, а точнее обтереться, чтобы не допустить возникновения дерматических заболеваний и натирания. Часть использованных личных вещей вместе с одноразовыми средствами личного ухода уложили в несколько отдельных полиэтиленовых пакетов. По окончании каждый занялся своей формой, приводя ее в порядок для возможности ее дальнейшего ношения. Особое внимание уделялось ногам, ведь больные ноги у разведчика есть первый шаг к гибели не только самого себя, но и всех своих товарищей. По завершению личного осмотра, контроль за которым провел сам Егоров, пошел черед оружия, требовавшее в Зоне особенно бережного отношения и лишь окончив все необходимые действия, направленные на недопущение возникновения возможных неполадок, бойцы взялись за непосредственное обустройство внутри базы.

Окликнув Меткого, майор подозвал его к себе и они сели напротив друг друга.

– Называй меня Первым, я командую этими людьми, а с недавних пор и ты переходишь в мое подчинение. По этой части вопросы есть? – осведомился Егоров, держа в руке топографическую карту. Меткий отрицательно покачал головой.

– Хорошо. Догадываешься, в чем заключается твоя задача?

– Имеются мысли, – признался сталкер.

– Какие?

– Вероятно, сверху дана команда проникнуть внутрь обнаруженного объекта с целью либо устранить наемников, либо что-то у них найти и забрать с последующей зачисткой. Причем второй вариант куда более вероятен. С учетом всей специфики моя роль в этой операции сводится к тому, чтобы я вас провел к их базе. Ввиду имеющегося у меня опыта и знаний той местности этот вывод наиболее логичен.

Выслушав, майор, кивнул.

– Выводы в целом верны. Однако все может оказаться несколько сложнее, чем представляется на первый взгляд.

"И почему я не удивлен?" – спросил себя Меткий. – А конкретней?

– Все дело в тех сведениях, которыми нас снабдили, в том числе и благодаря тебе. Изучив их, я пришел к выводу, что проникнуть и забрать интересующие наше руководство предметы путем попадания на объект обычным путем не выйдет. Слишком велик риск. Естественно, придется проверить все еще раз на месте, чтобы максимально точно оценить степень защищенности убежища, однако весь мой опыт подсказывает очень малую возможность осуществления такого замысла.

– Ваши предложения?

Встав, майор разложил карту на полу, указав на ней место расположения заброшенной недостроенной станции.

– Здесь, – Егоров ткнул пальцем в точку на карте, – из собранной информации следует наличие недостроенного еще в советское время военного объекта. По непроверенным данным он должен был стать локатором кругового обзора, хотя, повторюсь, точных сведений на сей счет у меня нет. Я внимательно изучил добытое тобою видео и, сопоставив с данными из других источников, пришел к выводу о крайне высоком риске любых попыток проникновения внутрь. Если у них имеется сигнальная аппаратура, а все важные подходы находятся под неустанным контролем, и не имея схемы внутренних помещений самой станции, суметь незамеченными пробраться внутрь подобным способом практически нереально.

– Однако есть одно "но", не так ли? – заметил Меткий, пытаясь догадаться, к чему ведет командир.

– Верно, есть. Подземные коммуникации.

Изменение выражения взгляда сталкера оказалось столь неожиданным, что немало удивило грушника, хотя он ничем это не выразил. Меткий скептически хмыкнул.

– Кхе… вот так вот просто – в подземные коммуникации? Собрали вещички и метнулись кабанчиком? Тогда два вопроса. Первый, где вход к ним? И сразу второй: вам известно, что может водиться под поверхностью?

Майор сузил глаза и с подозрением произнес:

– Отказываешься выполнять задание?

– Отвечать вопросом на вопрос – моветон. Я ни от чего не отказываюсь, просто я – не самоубийца и лишь хочу постараться найти более приемлемый путь пробраться к этим наймитам с вероятностью меньше ста процентов сдохнуть где-нибудь по дороге. – Последние слова он произнес повышенным тоном, из-за чего остальные бойцы рефлекторно оглянулись, прервав свои дела. Егоров это заметил и подал знак рукой, чтобы все продолжали заниматься своей работой.