Архивраг. Дилогия

Стригунов Константин

– Если ты так считаешь, то я с удовольствием приму любую твою разумную альтернативу, – предложил майор.

Меткий молчал, раздумывая над всем сказанным. Действительно, что если никакой альтернативы просто не существует? Как тогда поступить? Сталкер понимал, чем закончится попытка проникнуть внутрь логова, ведь, скорее всего они успеют уничтожить сведения об их деятельности в Зоне или попытаются воспользоваться запасным выходом и скроются в ее глубинах. Но лезть в подземелье, да еще без всякой предварительной разведки… Есть ли у них хоть какой-то план?

Егоров внимательно следил за работой мысли сталкера, давая ему возможность самому оценить обстановку, понимая, что если он взвесит все за и против, то сам придет к аналогичному выводу, чего майору и требовалось.

– Откуда вы намереваетесь проникнуть в заброшенную станцию, а главное, даже если такое место существует, где гарантии, что они не завалены или вообще ведут именно к наемникам? – усомнился Меткий и тут же пожалел о сказанном, но было поздно. Командир заметил промах сталкера и после окончательного перехвата инициативы в разговоре, объяснил:

– Нет никаких гарантий, абсолютно ни в чем. Есть только возможность, пусть небольшая, все же найти проход к станции. В двух километрах к юго-востоку от нее находится заброшенный туннель для железнодорожных путей, по которым доставляли строительные материалы и прочее. У нас нет никаких

оснований считать невозможным попадание через эти пути внутрь объекта, используемого наемниками для временного базирования. Во-первых, данный объект военного назначения, строившийся с учетом возможной ядерной войны, поэтому его проектировали с многократным запасом прочности. Для разрушения столь защищенной постройки нужно очень сильно постараться. Во-вторых, для противника проникновение через туннели может стать неожиданностью. Мы в своих действиях исходим из того, что им неизвестно о том, что известно нам о них, значит, на нашей стороне есть элемент неожиданности, который нужно использовать в полной мере.

– Но и они могли ставить себя на наше место при анализе уязвимости своей базы! – возразил Меткий.

– Думаю, так он и было, однако, исходя из разведданных, их группа в своих возможностях далеко не безгранична, отсюда следует вывод: наемники будут вынуждены основную часть своих сил по обеспечению безопасности потратить на прикрытие базы с поверхности.

– Резонно, – согласился сталкер. – И все же прежде, я бы посоветовал еще раз проверить даже самую незначительную возможность захвата именно наземным способом. Я вижу вы проходили серьезную подготовку в Зоне, поэтому знаете, что лучше воспользоваться малейшим шансом не лезть под землю.

Майор соглашаясь кивнул и подумал: "А ведь он прав". Нельзя рисковать, не про-

верив любой вариант избежать передвижения под землей в Зоне, но время… Как быть с ним? Если наемники уже скрылись? В таком случае от его отряда уже ничего не зависит, этим должны заниматься резидентуры. Однако поразмыслив, командир пришел к единственно верному выводу. Пусть лучше придется рискнуть и потратить усилия на перепроверку, чем погибнуть, упустив малейшую возможность. В конечном итоге, если окажется невозможным проникнуть по поверхности, то ничего не меняется, так как им по-прежнему неизвестно, покинули наймиты свою нору или нет.

– Ладно, – встал командир, – пора отдохнуть, сталкер. Будет наша смена все подробно обговорим и уж потом возьмемся за планирование операции.

После того, как все использовали свои сухпайки по назначению, в которых сбалансированная пища помогала быстро восстанавливать силы по окончании рейдов, бойцы в соответствии своим сменам шли на боковую. Для отдыха разведчики использовали собственные спальные мешки, но лишь в качестве подстилки и на удивление для Меткого им удавалось довольно быстро заснуть, хотя даже с его опытом это получалось далеко не сразу. Усевшись возле стены, сталкер осматривал подземное сооружение, немало удивляясь тому, как удалось отгрохать в Зоне такой вот… как он называется? Он напряг свою память, пока из ее глубин не появилась аббревиатура КГТ или крупногабаритный тайник. Если быть точнее, запасная база, служившая еще и в качестве тайника. В советские времена спецслужбы Советского Союза устраивали подобные схроны на территории потенциального противника, причем как потом стало известно, буквально у того под носом. И все это делалось для того, чтобы в час "Ч" диверсанты смогли навести шороху непосредственно на земле врага. Однако здесь соорудить нечто похожее? Меткий удивился. Наверное, подумал он, кроме санитарной части и той, где сейчас находится отряд, могут быть другие отсеки с дополнительным боезапасом и прочего. Как же им удалось незаметно сделать такую базу в Зоне? Причем сталкер заметил, что она была создана в то время, когда аномальная земля уже возникла. С точки зрения обеспечения скрытности нецелесообразно использовать для нее какое-либо старое помещение, ведь о нем уже могло быть кому-то известно.

"А как же наемники? Почему они не сделали подобное?" – вновь задался вопросами Меткий. – "Нехватка ресурсов или времени? Скорее всего, второго. В таком случае это косвенно подтверждает данные Синдиката об их недавнем появлении в Зоне" Глядя, как Егоров изучает по карте район предстоящей операции, сталкер и сам прикидывал шансы на ее успешный исход. Если действительно окажется невозможным проникновение внутрь наземным способом, то неужто придется лезть по этим заброшенным туннелям в отсутствии света, без какой-либо возможности связи с внешним миром, идти, всеми силами стараясь не угодить в очередную аномалию? Вообще подземелья относились к тем участкам Зоны, о которых было известно едва ли не меньше всего. И это понятно, ведь получить информацию об обстановке в них никаким способом, кроме непосредственного проникновения туда, было нереально. У сталкера имелись большие сомнения на счет существования статистики пропажах ходоков в скрытых от всего мира сооружениях. Причем совершенно неважно, кто погибал там, нелегалы или военные группы, для Зоны все они равны и кого сожрать, а кого нет, будет решать только она. "И все-таки шансы на успех должны быть" *** 22 октября 2016 года. Научно-исследовательский комплекс изучения Чернобыльской аномальной Зоны. Восемнадцать минут после начала инцидента Среди мертвых тел сотрудников комплекса Алексей Самонин лежал уже более четверти часа, укрывшись трупом эколога из отдела изучения аномальных экосистем. Страх, который он испытал, намертво сковал в нем всякое желание сопротивляться и лишь звериный инстинкт выжить не дал ему отключиться без чувств или умолять этих взбесившихся подонков. Нет, только не он. Да, измазаться кровью человека могло показаться чем-то кощунственным, но не в этой ситуации. У него не осталось времени, чтобы придумать что-нибудь получше и вариант прикинуться мертвым показался ему единственным шансом спастись. В общей суматохе и хаосе, когда крики и мольбы смешивались с автоматными очередями, такая идея не показалась Алексею аморальной, ведь покойникам уже все равно, верно? Измазав лицо кровью, Самонин залез в кучу наваленных тел сотрудников, по которым недавно открыли беспорядочный огонь на поражение трое человек из разведподразделения. Пролежав так, он услышал как в его сторону приближалась еще одна группа убийц, среди которых Самонин, глядя из-под мертвеца, узнал начальника разведывательного подразделения полковника Серегина. Полковник прошелся с пистолетом и произвел выборочно выстрелы в тех, кто казался ему еще живыми. Гром от выстрелов пугал меньше, чем звуки шагов медленно приближающегося убийцы, который с полным отсутствием эмоций на лице добивал ни в чем не повинных людей точно на скотобойне. Самонин зажмурился, старясь не дрожать и

контролировать свои эмоции, он понимал, что выходит у него довольно паршиво. Настал момент, когда полковник зацепился за ногу Самонина и сотруднику показалось, будто сердце у него просто остановилось. Последовал выстрел, но пуля по счастью застряла в том, кем Самонин прикрылся и сотрудник буквально представил как в следующую секунду последует второй, но ошибся. Полковник оценил свою "работу" и пошел дальше, ускорив шаг, а следом за ним кинулись остальные его сообщники, оббегая беспорядочно лежавшие трупы. Только через несколько минут Самонин осмелился приоткрыть глаза и, насколько у него получалось, осмотреться вокруг. Шевелиться он все еще боялся, ведь какой-нибудь службист мог обнаружить его живым и тогда… Нет, он вдруг ощутил, что не может погибнуть вот так, пристреленным, подобно бродячей собаке и дело было даже не в сильнейшем желании остаться в живых. Самонин абсолютно четко осознал простую истину: он должен сообщить о том, что здесь случилось. А если те, кому он сообщит и ответственны за бойню? Может, все так и задумывалось изначально? В такое просто невозможно было поверить. Нет, решил он, все больше походило на… что? Заговор? Саботаж? Да, хотя многое предстоит выяснить, но сначала нужно убедиться в отсутствии угрозы. Вдруг эти подонки оставили кого-то на посту охраны, куда приходит изображение со всех многочисленных камер наблюдений в помещениях и коридорах? Если кто-то решил понаблюдать – а не остался ли кто живой? – то любое существенное шевеление Алексея будет обнаружено и его обязательно найдут и уничтожат. В этом он уже не сомневался, тем более скрыться ему не удастся – через видеокамеры отследить "везунчика" проще простого. "Значит, надо ждать" – решил Самонин, хотя плечо, ноги и бок у него невыносимо затекли от неподвижного лежания и он не знал, как долго сумеет выдержать подобное состояние. Шок не покидал Самонина и ураган эмоций связанный с презрением к содеянному, переполнял его. Представить наличие протокола, согласно которому бо льшую часть персонала должны были ликвидировать, он не мог. Зачем тогда главный связист Дементьев, прежде чем его прошили очередью, передал ему книги с кодами связи? Здесь была какая-то несостыковка и Алексей понимал это, хотя из-за избытка адреналина за последний час события смешались в кашу в голове, не дававшей осмыслить причину трагедии, поэтому он решил оставить свои попытки разобраться на потом. Главное остаться в живых, в который раз сделал вывод Самонин, но черт побери, сколько ему тут лежать? Ответ на свой вопрос Алексей получил в виде шума, похожего на звуки взрывов – точно определить не получилось. От вида трупов и запаха крови у него начала кружиться голова и тогда сотрудник понял, что больше терпеть не может. С трудом сбросив с себя тело человека, Самонин еле успел отползти в сторону, прежде, чем его стошнило в углу коридора. Едва отдышавшись, он заметил, как замигал свет и последовали еще несколько взрывов – теперь в том, что это были взрывы отпали все сомнения. "Да они решили замуровать комплекс!" – от этой мысли Самонин испытал сильнейший приступ паники.

– Только не это! – исступленно закричал он и, шатаясь, бросился прямо по коридору мимо лабораторий и кабинетов, пока не добежал к первой гермодвери, не опасаясь быть увиденным. Пришлось преодолеть с десяток поворотов и проходов, прежде чем пройти все сектора и добраться до выхода, но здесь его ожидало разочарование. Интуитивно, Самонин чувствовал, что причастные к этому террору, выбежали, превратив комплекс в один гигантский склеп. Статус Алексея не позволял ему как и всем остальным сотрудникам самовольно покидать комплекс, не получив для этого специального разрешения. Сейчас же, когда ни о каком разрешении не могло идти речи, Алексей не смог бы ее открыть, так как не знал пароля, который был известен лишь начальнику разведслужбы, дежурившей смены охраны возле выхода, главе Службы безопасности и его заместителю-особисту. Именно при согласовании всех инстанций выдавалось разрешение покинуть комплекс через секретный подземный ход километровой длины. Лихорадочно соображая, что же делать дальше, Самонин, в охватившем его чувстве смятения, бежал к гермодвери, но из прохода к ней валил дым и целое облако пыли, поднятое взрывом. Из-за отсутствия респиратора идти дальше оказалось опасно, тем более дым успел добраться к датчиками системы противопожарной безопасности и с потолка при помощи разбрызгивателей во все стороны полилась вода. Сумев таки взглянуть на завал, Алексей понял, что даже за месяц работы не сможет разобрать его. Он оказался в ловушке и теперь не знал, как поступить дальше.

"Зачем им понадобилось заваливать входы, если они считали всех уничтоженными?" – и тут же Самонин нашел ответ на собственный вопрос. Серегин и остальные заблокировали входы не от тех, кто мог остаться живым внутри, а от тех, кто захочет попасть внутрь извне! "Но с какой целью?" – недоумевал Самонин. Общее моральное состояние и ситуация, в которой он очутился не позволили ему собрать все имевшиеся у него на руках пазлы из фактов в единую стройную последовательность. Сознание пребывало в непонятном тумане, пытаясь совладать с собой и не лишиться рассудка. Алексей сбросил с себя промокший халат и направился вперед, плохо понимая зачем. Куда бы он не свернул везде лежали трупы его бывших коллег, перестрелянных подобно бешеным псам и страшные картины все больше усугубляли его состояние. Коридор – тут мертвец, лаборатория и снова трупы. В один миг Самонин не выдержал и просто дико взвыл, не в силах стерпеть столь жуткое зрелище. Ему казалось, будто они сейчас встанут с мест, где лежали и ринуться за ним в желании разорвать за то, что ему повезло остаться в живых. Окровавленные лики людей стояли пред глазами, как вдруг он случайно зацепил чей-то труп. Самонин присмотрелся. Им оказался его самый близкий друг – инженер-электронщик Артем Трофименко. Его длинные волосы, связанные на затылке в хвост, были все в крови, а в голове виднелась дыра от выстрела с близкого расстояния. Подойдя ближе, Алексей перевернул тело покойного друга и с посмотрел в его глаза, потерявшие свой жизненный блеск и тогда из глотки вырвался стон, наполненный болью. Закрыв веки Артему, Самонин сел на пол и упершись, спиной в холодную стену, схватился руками за голову и что есть мочи закричал. Ему хотелось заставить себя поверить будто весь этот кошмар лишь плод его воображения и как только он вновь посмотрит вокруг, то увидит свою комнату, которую уже почти два года делил со своим напарником Витей. Тот удивленно посмотрит на него и скажет успокоительным тоном:

– Лёш, все в порядке. Тебе просто приснился очередной кошмар. Здесь такое часто бывает.

А в ответ Самонин кивнет и скажет что-нибудь в духе: "Я уже было поверил, словно все на самом деле!". Они вместе посмеются, посмотрят на часы и Витя своим задорным голосом скажет, мол, хватит расслабляться, пора и поработать. Тогда они поочередно отправятся в душ (не более пяти минут на человека – расход воды строго ранжирован) и после типичного завтрака вместе пойдут на свою работу, без которой они просто не могли представить свое существование.