Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Вау. Любая женщина, что носит такое и продолжает выглядеть настолько хорошо, должна быть долбаной богиней.
— Здравствуйте, — сказала она и улыбнулась мне. Возможно, это была просто вежливость к больному, но её улыбка и голос были ещё привлекательнее, чем всё остальное.
— Привет, — ответил я. Мой голос больше походил на карканье, чем на человеческую речь. Я закашлялся.
Она поставила накрытый поднос на небольшой столик у кровати, и села на её край. Сняла с подноса крышку и взяла в руки белую фарфоровую
— Вы каждый день повторяете эту ошибку. Начинаете говорить прежде, чем промочите чем-нибудь горло. Попейте.
Я сделал пару глотков. Это было здорово. У меня внезапно мелькнуло воспоминание о том, как я болел, когда был ещё маленьким. Я не мог вспомнить, где мы тогда жили, помнил только, что папа приготовил мне куриный суп с лапшой. Вкус был точно такой же.
— Думаю… что-то я помню, — сказал я после нескольких глотков. — Вас зовут… Сара?
Она нахмурилась, но я покачал головой прежде, чем она успела заговорить.
— Нет, постойте. Сарисса. Ваше имя — Сарисса.
Она подняла брови и улыбнулась.
— Уже кое-что. Похоже, что к вам, наконец, возвращается ясность мышления.
У меня в желудке заурчало, и я мгновенно почувствовал сосущий голод. Я удивлённо заморгал от внезапно появившихся ощущений и принялся жадно глотать суп.
Сарисса засмеялась надо мной. От этого смеха комната показалась более светлой.
— Не захлебнитесь. Вам некуда спешить.
Я прикончил чашку, лишь немного пролив себе на подбородок, затем пробормотал:
— Ещё как есть куда, чёрт возьми. Я просто умираю с голоду. А можно добавки?
— Вот что я вам скажу, — произнесла она. — Прежде чем получить второе, нужно сначала его заработать.
— В смысле?
— Можете сказать мне ваше имя?
— Вы что, не знаете, как меня зовут?
Сарисса снова улыбнулась.
— А вы?
— Гарри Дрезден, — представился я.
Её глаза сверкнули, и это заставило меня почувствовать себя отлично с головы до ног. Особенно когда она достала тарелку, на которой был цыплёнок с картофельным пюре и какими-то другими овощами, которые мне мало знакомы, но, возможно, полезны для меня. Я думал, что начну пускать слюни на пол, до того аппетитно выглядела еда.
— Чем ты занимаешься, Гарри?
— Я профессиональный чародей, а ещё частный детектив в Чикаго, — ответил я. Потом нахмурился, внезапно вспомнив кое-что ещё:
— Ох. И Зимний Рыцарь, полагаю.
Несколько секунд она внимательно смотрела на меня с абсолютно неподвижным, словно у статуи, выражением лица.
— Гм, — решил напомнить я. — Как насчёт еды?
Она вздрогнула и отвернулась от меня. Затем быстро собралась с духом, взяла странной формы небольшую вилку, какие дают детям с нарушением двигательных функций — с закруглёнными зубцами — и вложила в мою руку.
— Если
Вилка казалась странной и тяжёлой для моих пальцев. Я помнил, как есть вилкой. Я помнил, какая она должна быть, тонкая и лёгкая, и точность движений, с которой я мог отправлять еду с тарелки в рот. Эта вилка была другой, толстой и неудобной. Я возился с ней несколько секунд, затем удалось, со второй попытки, воткнуть её в пюре. Затем потребовалась ещё куча усилий, чтобы поднести его этой дурацкой штуковиной ко рту.
Картофель был превосходным. Достаточно тёплый, в меру солёный, с лёгким намёком на растаявшее масло.
— Умммм, — пробормотал я с набитым ртом и глотнул. Потом попробовал поддеть ещё.
Второй раз управиться с вилкой было легче, а в третий ещё легче, и прежде, чем я это понял, тарелка опустела, и я соскрёб с неё и отправил в рот последние остатки. Я чувствовал, что обессилел и объелся, хотя пищи было не так уж много. Сарисса смотрела на меня с довольной улыбкой.
— Я наверняка всю физиономию перемазал? — спросил я.
— Это значит, тебе понравилась еда, — ответила она, поднося к моему лицу салфетку, чтобы вытереть. — Было приятно наконец познакомиться с тобой, Гарри.
Послышался приближающийся звук лёгких, плавных шагов.
Сарисса немедленно встала, повернулась, а затем грациозно опустилась на колени, склонив голову.
— Ну, как дела? — спросил бархатистый женский голос.
Всё мое тело содрогнулось в ответ на этот голос, подобно тому, как задрожит гитарная струна, если на грифе взять соответствующий аккорд.
— Он пришёл в себя, Ваше Величество, вспомнил моё имя и своё собственное. Ел самостоятельно.
— Отлично, — ответил голос. — Ты свободна на сегодня.
— Благодарю вас, Ваше Величество, — поклонилась Сарисса. Она поднялась, взглянула на меня, и сказала:
— Я рада, что ты чувствуешь себя лучше, сэр Рыцарь.
Я попытался придумать что-нибудь угодливое или остроумное и ответил:
— Позвони мне.
Она удивлённо фыркнула, сдерживая дыхание, чтобы не засмеяться, бросила боязливый взгляд в сторону и отошла. Звук шаркающих кроссовок затих вдали за кроватным пологом.
По занавеси в ногах кровати начала перемещаться тень. Я знал, кому она принадлежит.
— Ты прошёл свой надир, — сказала она решительным и довольным тоном. — Ты растёшь, а не убываешь, мой Рыцарь.
Внезапное помутнение в мыслях помешало мне ясно отвечать, но я справился.
— Ну, вы же знаете. Сначала туда, потом сюда.
Она не стала открывать занавес вокруг кровати, просто скользнула вдоль, позволяя тонкой ткани прижиматься к ней, очерчивая формы. Она медленно выдохнула, когда встала сбоку от меня и посмотрела сверху; в её глазах головокружительно плясали мерцающие зелёные искорки.