Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я почесал щенка за ухом и полез в карман за ключами от Жучка.
— Хотя конечно же, это только теория, — сказал я ему. — Потому как мне-то, блин, откуда знать?
Глава двенадцатая
Я заскочил по дороге домой проглотить кусок-другой, принять душ и одеть что-нибудь, не так перепачканное кровью. Какой-то потрепанный «Фольксваген-Рэббит» бодранул бампером «Шевроле-Субурбан», так что пробка растянулась на милю. В результате я опоздал на
У входа меня встретила смутно знакомая девица с блокнотом в руках. Возраст она имела недостаточный для того, чтобы ее пускали в питейные заведения, но нехватка солидности с лихвой возмещалась у нее… как бы это сказать… избытком бойкости. Симпатичная, скорее, тощая, чем стройная, с кожей здорового кремового цвета. Волосы она уложила кольцами на манер Принцессы Леи; одежду ее составляли джинсы, этакая сельского вида рубашечка и сандалии с громко стучащими подошвами.
— Привет! — улыбнулась она.
— И вам привет, — отозвался я.
Она сверилась со своим блокнотом.
— Вы, должно быть, Гарри. Кроме вас никого больше не осталось… опаздываете.
— Утром я успел вовремя.
— Наполовину исправные часы — все равно что сломанные. Если, конечно, вы этим не гордитесь, — она снова улыбнулась, оборачивая свои слова в шутку. — Это не вас я, случайно, видела, разговаривающим с Жюстиной? На вечеринке у Артуро?
— Да, я там был. Только пришлось уехать, чтобы не превратиться в тыкву.
Она рассмеялась и протянула руку.
— Меня зовут Инари. Я исполнительный ассистент продюсера.
Я пожал ее руку. Славными духами от нее пахло: их аромат будил воспоминания о стрекоте кузнечиков сонным летним вечером.
— Рад познакомиться… если вы только не отнимаете у меня работу. Вы ведь не из таких, нет?
Инари расплылась в улыбке, и это превратило ее лицо из умеренно привлекательного в прямо-таки хорошенькое, такие классные у нее образовались ямочки на щеках.
— Нет. Я просто хомячок-ассистент. Ниже вас по служебной лестнице на несколько ступенек. Мне кажется, вашему рабочему месту ничего не угрожает, — она покосилась на запястье, на недорогие пластиковые часы. — Господи, нам надо пошевеливаться. Артуро просил меня проводить вас к нему к кабинет сразу, как вы придете. Сюда?
— Чего ему нужно?
— Ума не приложу, — сказала Инари. Она повернулась и торопливо пошла вглубь студии — мне даже пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать. На ходу она перевернула страницу блокнота и выдернула из волос карандаш. — Да, кстати: чего бы вы хотели в свою вегетарианскую пиццу?
— Мертвых коров и свиней, — отозвался я.
Она покосилась на меня и наморщила носик.
— Но они же вегетарианцы, — примирительно пояснил я.
Она, правда, отнеслась к этому явно скептически.
— При всех этих гормонах и прочих штуках, которыми
— Я предпочитаю статус хищника. А уж холестерину я в лицо смеюсь.
— С такими замашками вы кончите пуленепробиваемой закупоркой артерий.
— Да ну.
Инари тряхнула головой; лицо ее оставалось непреклонным, но привлекательности от этого не потеряло.
— Когда я заказываю, все выбирают овощные. Если хоть кто-нибудь закажет мясную, жир попадет и во все остальные… в общем, все соглашаются на овощные.
— Ну, тогда я, наверное, тоже.
— Но все-таки, что бы вам хотелось в свою? В смысле, мне положено обеспечивать, чтобы все здесь были счастливы.
— Раз так, убейте мне парочку животных, — предложил я. — Они богаты белками.
— Вот-вот, белки, — обрадовалась Инари. — Сыру побольше, или, может, фасоли… кукурузы там… Или постойте. Тофу. Чистый белок. Так и сделаем.
Пицца с фасолью и соевой сметаной… ужас какой. Надо потребовать прибавки к жалованию.
— Ладно, давайте, — щенок у меня в кармане пошевелился, и я застыл. — Да, вот… Вы мне можете помочь еще с одним.
Она вопросительно склонила голову набок.
— Ну?
Я сунул руку в карман и достал оттуда дрыхнувшего без задних ног щена. — Можете составить компанию моему приятелю, пока я буду говорить с Артуро?
Девица растаяла от восторга, забрала у меня щена и принялась ворковать над ним.
— Ой, какая лапочка! Как его зовут?
— Никак, — ответил я. — Он у меня всего на день, на три. Только проснуться он может голодным, или пить захочет.
— Я люблю собак, — заявила Инари. — Уж я о нем позабочусь.
— Премного благодарен.
Она повернулась, чтобы идти дальше, но снова спохватилась.
— Ой, Гарри, чуть не забыла. Что вы хотите пить? Кола сойдет?
Я подозрительно покосился на нее.
— Надеюсь, не с пониженным содержанием кофеина, нет?
Она обиженно нахмурилась.
— Я забочусь о здоровье, но не до маразма же!
— Умница, — одобрительно сказал я.
Она одарила меня еще одной очаровательной улыбкой и поспешила прочь, держа щена так бережно, будто тот сделан из стекла. Я вошел в кабинет.
Артуро Геноса сидел на углу стола. Седая шевелюра его была всклокочена; в пепельнице дымилась недокуренная толстая сигара. Когда я вошел, он выдавил из себя усталую улыбку.
— Привет, Гарри, — он подошел ко мне и удостоил одним из тех медвежьих средиземноморских объятий, после которых на теле остаются синяки. — Господь да храни вас, мистер Дрезден. Не окажись вы на месте, боюсь, мы потеряли бы их обоих. Спасибо.