Архивы Конгрегации 3

Автор: Дариана Мария Кантор

Краткое содержание: однажды у Курта случился день рождения...

Сегодня Курт собирался выспаться, поскольку все интересное, что смогло найтись в местном архиве, он уже просмотрел, а начальство с какой-то стати велело нынче на службе не показываться, благо никаких незавершенных расследований не имелось, а текущее перекладывание бумажек могло совершаться и без участия особо уполномоченного

следователя первого ранга. Если же паче чаяния случится нечто непредвиденное, его легко отыщут, в какой бы части невеликого города оный следователь ни находился.

Однако же пробудился он раньше предполагаемого от ощущения чужого присутствия. Незваного посетителя выдавало дыхание — тихое, спокойное и ровное в абсолютной тишине раннего утра.

Курт открыл глаза, все еще готовый мгновенно ухватить со стула пояс с оружием либо же полностью одеться и торопиться на службу, если незваный гость явился за этим; однако ничего подобного от него не потребовалось. На стуле у двери сидел Бруно и читал книгу.

— С каких пор мое скромное жилище превратилось в зал библиотеки? — недовольно поинтересовался Курт.

— И тебе доброе утро, — привычно пропустив шпильку мимо ушей, поприветствовал помощник.

— Если бы меня желали видеть на службе, — проговорил Курт, натягивая рубаху, — ты бы меня разбудил. А ты изображаешь сиделку у постели больного, ergo (Cледовательно (лат.)), не произошло ничего достаточно значимого, чтобы меня будить, но случилось нечто такое, что заставило тебя явиться сюда лично и сидеть, ожидая моего пробуждения; не оставить записку, не зайти позднее. Так в чем дело, Бруно?

— Ты прав, — покладисто кивнул Бруно. — Ничего важного или срочного не происходит, потому, увидев, что ты еще спишь, я решил просто подождать, пока ты проснешься. Тем более, что мне было чем себя занять, — помощник кивнул на книгу в своих руках.

— Зачем. Ты. Явился? — раздельно произнес Курт, постепенно закипая. Воистину, служба помощника следователя учит увиливать от ответов на вопросы не хуже, чем оные вопросы задавать и оные увиливания замечать.

— Тебе сегодня не нужно на службу, — покорно начал Бруно, — потому я и явился к тебе с утра, прежде чем ты отправишься куда-нибудь, чтобы предложить тебе одну вещь. Не пора ли тебе устроить себе день отдыха? Выспаться, никуда не мчаться, провести день в покое и праздности, размышлениях о чем-нибудь приятном… Да хоть в молитве или за чтением хорошей книги! — Помощник покосился на лежащий подле него пухлый том. — В общем, разгрузить мозг.

— Первое мне совершить уже не удалось, — покривился Курт. — Причем по твоей же милости. Что же касается остального… С чего такая забота?

— А почему бы и нет? — пожал плечами Бруно.

Курт поморщился.

— Бруно, недоговаривая и изворачиваясь, ты убедишь меня единственно в том, что лучше мне отказаться от всех твоих добрых советов разом и по отдельности. В последний раз спрашиваю: в чем дело? И если ты намереваешься хоть в чем-то меня убедить, советую ответить на мой вопрос. Лучше прямо и четко.

— Ну хорошо, —

вздохнул помощник. — Чтобы стало понятнее, скажи, какой сегодня день?

— Пятнадцатое марта. Мой день рождения. Понятнее не стало, — дернул плечом Курт, стремительно теряя остатки терпения.

— Именно! — торжествующе воздел палец Бруно. — В прошлом году ты в этот день отравился предназначенным не тебе глювайном и чуть не погиб…

— И что? Не погиб же. Я десять раз за год чуть не гибну.

— …А в позапрошлом году в этот день тебя подцепила на крючок одна вдовая графиня…

— И я ее сжег! Что с того, Бруно? Ты предлагаешь мне сидеть затворником в четырех стенах, трясясь за свою жизнь?

— У тебя голова не болит? — ничуть не впечатлясь обрушенным на него напором, язвительно поинтересовался Бруно.

Курт лишь вопросительно поднял бровь, дозволяя помощнику развить свою мысль.

— Ты упорно не замечаешь тот факт, что в твой день рождения неприятности… фатального толка неприятности… имеют обыкновение находить тебя и валиться на голову. Как известно, один раз — случайность, два — совпадение, три… А потому я — с полного одобрения начальства — прошу тебя провести сегодняшний день дома, никуда не высовываясь и ни во что не влипая. Хотя бы ради эксперимента.

— Id est (То есть (лат.)), вступил в сговор с начальством… А я-то гадал, отчего я так не нужен сегодня на службе.

— Собственно, книгу я принес тебе, — не дожидаясь следующих возражений, сообщил Бруно, протягивая Курту пухлый томик, который листал до того. –В подарок и в качестве легкого чтива, чтобы скоротать время. Это весьма занимательная история про одного святого отца с Британских островов, коий, отчаявшись найти справедливость у властей светских, самолично берется за расследование преступлений.

— О, Господи, — вздохнул Курт. — Давай сюда свою книгу. И если желаешь, чтобы я в самом деле не казал носа наружу, озаботься обедом и ужином.

Помощник кивнул и с облегченным вздохом удалился.

***

Когда спустя несколько часов Бруно возвратился, неся с собою снедь для обеда и ужина, Курта он застал в прихожей, полностью одетым, вооруженным и пышущим нетерпением.

— Самое время. Не придется разыскивать тебя по всему городу, — бросил он. — Где ты взял книгу?

— Эй, погоди… — оторопел Бруно. — Это ведь всего лишь вымышленная история. Шутка. Ты же не собираешься всерьез…

— За мной, — перебил Курт и прошел вглубь дома, даже не оглянувшись на помощника. На пороге занимаемой им комнаты господин следователь первого ранга остановился, распахнув дверь, и сделал шаг в сторону. — Нравится?

Комната носила очевидные следы поспешного обыска и напряженной борьбы. Все, что могло быть сдвинуто или опрокинуто, пребывало именно в таковом состоянии. А в довершение картины у распахнутого окна в луже крови остывал свежий труп прилично одетого мужчины.

— Матерь Божья, — оторопело проронил Бруно. И Курт краем сознания отметил, что еще год назад на этом месте помощник бы чертыхнулся. — Что здесь случилось?