Архивы Конгрегации

Коллектив авторов

– Этот мальчик - сын той женщины, да?
– хмуро спросила она.

Курт молча кивнул, замедлив шаг, но продолжая идти в сторону главного корпуса академии.

– Ты знал о нем?

Он качнул головой.

– И не предполагал? Ни разу не спросил?

Курт пожал плечами.

– Мы виделись с ней десять лет назад и этим летом, да еще мельком во время одного расследования, но тогда даже не поговорили толком. Когда бы мне было спрашивать?

Нессель вздохнула, медленно идя рядом. Затем спросила:

– Когда тебе уезжать?

– Вот поговорю с Бруно - узнаю, - отозвался Курт.
– Я,

как ты могла заметить, в этом вопросе решаю мало.

Ведьма снова вздохнула, разворачиваясь в обратную сторону.

– Я позабочусь о твоем сыне, - тихо проговорила она; Курт тоже остановился и посмотрел ей в глаза.

– Спасибо, - серьезно ответил он и добавил с какой-то тоскливой обреченностью: - Надеюсь, они подружатся.

Нессель усмехнулась, не ответив, и зашагала прочь.

Курт вздохнул, двинувшись дальше и надеясь, что духовнику не взбредет в голову объездить все те города и городишки, где майстеру инквизитору довелось побывать, чтобы проверить, не осталось ли там еще... последствий.

Первый урок улицы

Автор: Рино Кроу

Краткое содержание: То, что было упоминаемо Куртом о своем детстве, но с точки зрения другого человека.

– Эй, братва, гляньте-ка, какой шплинт к нам пожаловал!
– оправдывая свою кличку, прогнусил длинный Нэзль (прим.: Nasel, от нем. Naselnd - гнусавый) и, судя по звуку, сплюнул на грязный пол заброшенного дома, где ночевала мальчишечья банда. Послышалось хихиканье. Длинного Нэзля многие в банде боялись: он был самый старший - уже пятнадцать - и умел не только чисто срезать кошель или "свистнуть" какую-нибудь безделушку у зажиточного горожанина, не только забраться в дом или лавку так, что не услышит ни один сторожевой пес, но еще и дрался яростно и жестоко. Новичков и слабаков Нэзль "учил" до тех пор, пока они либо не отдавали Богу свои несчастные души, либо не становились мастерами воровского дела, с которыми на дело пойти не стыдно, - по словам самого Нэзля. А угодить ему было непросто. Так что с пятнадцатилетним дылдой старались не ссориться.

Выбираться из темного тихого угла не хотелось, но все же любопытство - кого это угораздило нарваться на Длинного и его приспешников?
– оказалось сильнее. Финк (прим.: Fink - зяблик (нем.)) выкарабкался из-под лестницы ближе к месту действия. Тусклый свет предвечернего неба, проникший в грязный коридор сквозь пустые рамы окон и щели между досками стен, осветил стайку ребят в лохмотьях, окруживших еще одного мальчишку. Одет он был едва ли лучше обитателей этой развалины, разве что на куртке и штанах было чуть меньше заплат и прорех. Оглядывался мальчишка с настороженной опаской, как щенок, уже успевший в жизни не раз получить по загривку, но не знающий, чего именно ждать от этих конкретных людей.

– Эй, а я его знаю, - подал голос толстяк Шерц (Scherz - шутка (нем.)). Как Шерца еще не прибили свои и не замели городские стражи - для Финка оставалось загадкой, но так оно и было; неуклюжий толстяк раз за разом становился на стреме, когда мальчишки грабили дома или лавки, и ни разу не попался. Впрочем, совсем в дело, то есть на грабеж, его не брали, справедливо опасаясь, что по неуклюжести и неловкости своей Шерц все попортит.

– Знаешь?
– Нэзль повернул к толстяку лениво-заинтересованную

физиономию, и Шерц поспешно закивал.

– Ага-ага. Это племянник булочника, что живет неподалеку. Мы как-то хотели брать его булочную, но...

– Племянник булочника?
– перебил Нэзль Шерца, не дав тому довспоминать "душещипательную" историю. Шерц закивал.

– Ну, раз так, то угости нас хлебушком, Бекер (Backer - булочник (нем.)), - издевательски усмехнулся в лицо новичку Длинный. Подобострастное хихиканье усилилось. Если бы тут не было Нэзля, Финк окоротил бы остальных, потому как ему не особо нравилось, когда на новичков налетали, как стая голубей на подбитого сородича. Но поскольку тут все же был Длинный, Финк промолчал, только чуть подался назад, впрочем, не прячась снова в свою "нору", так как хотел досмотреть - чем же все кончится.

– Или, может, тебя самого угостить?
– не унимался Нэзль. Он протянул мальчишке черствую заплесневевшую корку, и ребята грохнули со смеху, заметив, какой голодной жадностью загорелись глаза новичка и как он качнулся в сторону корки, протянув к ней руку. Еще больше смех усилился, когда длинный отдернул руку с коркой к себе. Но все тут же затихли, когда мальчишка все же изловчился и молниеносно выхватил корку из руки Нэзля, запихнул в рот и попытался дать деру. Впрочем, он тут же наткнулся на Юшлиха и Рыжего Кэфера (прим.: Juschlig - лохматый и Kafer - жук (нем.)) и был моментально отправлен обратно к Нэзлю.

– Ну ты и мразь, - со все той же пакостливой ухмылкой заявил Длинный.
– Тебя приветили, а ты у своих в первый же день воровать?

– Вы мне не свои, - буркнул мальчишка, явно успевший все же проглотить уже корку, и тут же согнулся пополам от удара в живот.

– Научите его - как себя вести, - лениво приказал Нэзль приспешникам, следующим ударом отправляя дерзеца на грязный заплеванный пол.
– Но... пока не убивайте.

Мальчишечий злой гвалт и звуки ударов заглушили единственный первый вскрик наказываемого.

– Эй...
– Нэзль внезапно обратил внимание на Шерца и Финка, не принимающих участия в избиении.
– А вы чего это в стороне стоите? Отмазаться хотите или присоединиться к этому шплинту? Так это можно устроить.

– Так я... это...
– забубнил толстяк Шерц, - меня ж, если полезу, самого и зашибут - вон их сколько. А чего я себя за какого-то приблудыша подставлять буду? Он, может, загнется сегодня или завтра валит, а я страдай?

Нэзль заржал, слушая это объяснение: - Не загнется, я не велел. И не свалит. Ладно, черт с тобой. Отработаешь сегодня ночью на шухере.

Толстяк покладисто закивал, радуясь, что отделался так дешево.

Затем губы Длинного тронула нехорошая улыбка, и он повернулся в сторону Финка:.
– Ну, а ты?

Тот пожал плечами.
– Там и без меня народу много, только помешаюсь. Да и верно Шерц сказал - зашибут.

Нэзль пытливо поглядел на мелкого худощавого парня - не врет ли? Но по лицу Финка невозможно было понять что-либо, он лишь иногда морщился, когда слышал уж очень звучный удар башмака по телу.

– Ладно, хватит.
– Решил наконец Нэзль.
– Вы...
– Он глянул на Финка и толстяка, - оттащите его куда-нибудь в угол. Коли и правда сдохнет - завтра выкинем падаль, нет - мы народ гостеприимный.