Арифмоман. Дилогия

Рудазов Александр

Философы нехотя прекратили дебаты и удалились на трибуны. А их место занял долговязый моложавый джентльмен с волосами, заплетенными в два хвоста. Оглушительно стуча котурнами, он встал у кафедры, выложил на пюпитр стопку бумаг и театрально вскинул руки.

Народ возбужденно загомонил. Кем бы ни был этот мэтр Нимбокол, он явно пользовался популярностью.

Оказалось, что он — естественный философ. Так здесь называли физиков. И сегодня мэтр Нимбокол явился в одеон, чтобы доказать отсутствие во вселенной пустоты.

— Пустоты не существует и не может существовать, — увлеченно говорил он. — Ведь если бы она была —

куда бы двигались находящиеся в ней тела? Во все стороны одновременно двигаться невозможно, но почему тело должно двигаться именно в эту сторону, а не в другую? И остановиться оно тоже не может, потому что почему ему остановиться здесь, а не в другом месте, если вокруг пустота? Следовательно, тела в пустоте должны либо находиться в абсолютном покое, что очевидно невозможно, либо бесконечно двигаться. Причем в последнем случае все тела двигались бы с равной скоростью, что тоже невозможно, поскольку тела имеют разный вес, а значит, не могут двигаться с равной скоростью. Нам известно, что скорость движения тела зависит от густоты среды — чем среда гуще, тем медленнее движется в ней тело. Вода гуще воздуха — и тело движется в воздухе быстрее, чем в воде. Но если бы пустота существовала, она была бы бесконечно разреженнее самого разреженного воздуха, а следовательно, любое движение в пустоте было бы мгновенным, но мгновенное движение невозможно, а следовательно, во вселенной не существует пустоты!

На трибунах воодушевленно зааплодировали, мэтр Нимбокол польщенно раскланялся.

— Имеет ли кто что-нибудь возразить на сие умозаключение?! — требовательно осведомился распорядитель.

Эйхгорна словно что-то подтолкнуло снизу. На протяжении всей речи мэтра Нимбокола он сидел со снулым взглядом, но теперь решительно поднялся и спустился на сцену.

— Добро пожаловать, мэтр… м-м-м?.. — вопросительно глянул на него распорядитель.

— Эйхгорн.

— Мэтр Эйхгорн! Приветствуем мэтра Эйхгорна… гостя в нашем городе, не так ли? — предположил распорядитель. — Как вам в наших стенах? Как вам наш одеон? Был ли достаточно любезен с вами сфинкс?

Эйхгорн открыл было рот, но вопросы оказались риторическими. Распорядитель сунул ему пару котурн и предложил занять место за свободной кафедрой.

— Жду ваших возражений, мэтр, — широко улыбнулся Нимбокол. — Но я бы на вашем месте не тратил зря времени, пытаясь опровергнуть мое безупречное доказательство.

— Дайте мне пробирку и сосуд с водой — я докажу вам, что пустота существует, — безразлично произнес Эйхгорн.

На трибунах зашептались — однако шепот этот был какой-то разочарованный. Разочарованно же посмотрел на Эйхгорна и Нимбокол. Он вздохнул и уточнил:

— Мэтр, вы что, хотите искусственно получить вакуум в герметично закрытом сосуде?

— Э-э… да, — удивленно заморгал Эйхгорн.

— Но так же любой дурак может… — покачал головой Нимбокол. — Кто угодно может опровергнуть мое доказательство экспериментальным путем. А вот попробуйте-ка сделать это одними только словами!

Эйхгорн замешкался. Он не знал, как доказать возможность существования пустоты одними только словами. Конечно, можно описать опыт Торричелли, но опыт на то и опыт, что его нужно проводить, а не описывать. Как подтвердить, что он действует, если не наглядным путем?

— Вы недавно в Озирии, да, мэтр? — жалостливо спросил Нимбокол.

— Только сегодня телепортировался.

— И

в наших одеонах раньше не бывали?

— Не доводилось.

— В таком случае неудивительно, что вы не понимаете. Мы философы. Здесь, на этой священной сцене, мы диспутируем. И победу одержит тот, кто одолеет противника исключительно силой своих аргументов. Чистой логикой.

— А разве эксперимент не является самым веским аргументом? — поинтересовался Эйхгорн.

— О, несомненно. Но именно это и делает его запрещенным оружием. Точно так же в поединке кулачных бойцов несомненно победит тот, кто спрячет в ладони кистень. Но это же испортит поединок, мэтр.

— И все же пустота…

— Мэтр, я знаю, что пустота существует, — перебил Нимбокол. — Любой образованный человек это знает. Но тем интереснее доказывать обратное! И замечу вам, что мои рассуждения таки возможно опровергнуть и чистой логикой, безо всяких экспериментов. В конце концов, я излагаю не антиномии…

— Что-что?.. — не понял Эйхгорн.

— Антиномии, — нетерпеливо повторил Нимбокол. — Магистр Воизамон. Вы же о нем знаете?..

— Никогда не слышал, — честно признался Эйхгорн.

— О Мыслитель!.. — всплеснул руками Нимбокол. — Из каких же краев вы к нам прибыли, мэтр?.. Магистр Воизамон, гордость нашей страны, великий философ! Не слышали?!

— Не слышал. Чем он таким знаменит?

— Парадоксами, — блаженно улыбнулся Нимбокол. — Неопровергаемыми парадоксами. Например, однажды он заявил, что ни один человек не способен пройти по главной площади Гнозиата из конца в конец.

— Что?.. Почему?

— А вот послушайте, как он рассуждал, мэтр. Чтобы пересечь эту площадь, вам вначале придется дойти до ее середины, верно? Но после этого перед вами откроется вторая половина пути — и у нее тоже будет своя середина. Надо пересечь и ее. Теперь перед вами четверть пути — и у нее также есть своя середина. Так вы будете идти бесконечно, но никогда не дойдете до конца — ибо сколь бы ни был мал отрезок, у него всегда будет середина, и вы не сможете дойти до конца, не пересекши середину.

Эйхгорн криво усмехнулся. Софизм Зенона, надо же. Значит, в этом мире тоже нашелся умник, который додумался до подобных конструкций.

Эйхгорн их всегда недолюбливал.

— Что скажете, мэтр? — снисходительно поинтересовался Нимбокол.

— Скажу, что я с легкостью пройду вашу площадь из конца в конец, и тем опровергну всю эту галиматью.

— Несомненно, пройти вы сможете. Любой сможет. Каждый день это делают сотни людей. Но сможете ли вы доказать, что магистр Воизамон неправ, не прибегая к помощи ног? Опровергните его умозаключения своими собственными! Это вы сможете?

— Даже пытаться не буду, — сказал Эйхгорн.

Его взгляд снова стал снулым.

Глава 41

— Я тебе говорю, что в земле скрыты огромные пустоты, заполненные водой! — бормотал Луарес, дыша Эйхгорну в лицо перегаром. — Проходя через них, сильные ветры беспокоят воду, пустоты расширяются, и оттого появляются провалы! Там, где провалы самые большие — там моря и океаны, а где провалов нет совсем — там горы!

— Че… чепуха… — отвечал Эйхгорн, краем глаза приглядывая за своей рюмкой. — Земная кора состоит из литосферных плит, ко… которые дрейфуют, плавая на поверхности мантии, состоящей из расплавленной магмы…