Арин
Шрифт:
– Орри, ты понимаешь, что это какая-то бессмыслица? – я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно. – Людей в Авендум привёл итлунг. А итлунгов – человек. И что получается?
– Что мы ничего не знаем ни о себе, ни о нашем мире, – вставил Рэй. – Вернее, нам не дали это знать. В какой-то момент нашу историю исказили так, как это было выгодно. Догадываюсь кому.
– Боюсь, Рэй, всё не так просто, – возразила я. – Как ты себе это представляешь? Нельзя взять да заставить всех людей верить в то, чего не было, и не только людей, но и итлунгов. Не сомневайся, я хорошо их знаю. И знаю, что, за исключением несущественных мелочей, они мало чем отличаются от людей. Долголетие, красота, физическая
Орри заинтересованно посмотрел на меня.
– Впервые слышу разумные слова об итлунгах от человека. Обычно вы превращаете нас или в мифических созданий, или в кровожадных монстров. Кто раздувает вражду в Авендуме? Итлунги. Кто насылает порчу и болезни? Кто скрывает от всех знания и мудрость, не желая ими делиться? Опять они. Ату их, выродков!
Я махнула рукой.
– Если всех слушать, так маги вообще самые главные враги всех живущих. Все поголовно некроманты и злыдни, спящие и видящие порабощение Авендума. К лешему досужие сплетни, Орри! Неда любила повторять: «Умный не слушает дурака, дабы не замарать себя глупостью», а она была самой мудрой из всех, кого я знала.
– Неда?
– Моя няня, чистокровный итлунг.
Рэй покосился на меня, но промолчал.
– Ты считаешь, о Свитке нужно рассказать? – серьёзно посмотрел на меня Орри.
– Не знаю, – пожала я плечами. – С моей стороны самонадеянно решать, что нужно или не нужно Авендуму. Наверное, я бы предпочла посоветоваться прежде с кем-либо из старых жриц, тех, кто пережил период Священных войн. Если такие остались.
– В Лессанге находится Храм Жизни, – хмуро заметил Рэй. – Ежели не врут, его жрица – последняя из Высших. Мудрее некуда. Мы всё равно будем проезжать мимо. Если выживем, конечно.
– Из каких это высших? – удивлённо спросила я.
Они оба повернулись в мою сторону.
– Ты что, не слышала о Высших? – недоверчиво протянул Орри.
– Для воспитанницы няни-итлунга это, по меньшей мере, странно, – буркнул Рэй.
– Да не выделывайтесь вы, – возмутилась я. – Мне и самой интересно, как это в Авендуме существует нечто, что Неда не заставила меня выучить наизусть и помнить аж во сне. Это клан такой?
– Нет, – в голосе Орри прозвучало неподдельное почтение. – Они… Как бы объяснить. Они не итлунги. И не люди. Они были пророчицами, магами и ясновидящими, умели общаться с Лесами, исцелять наложением рук и обладали великой мудростью.
– Два вопроса, – перебила я его. – Почему были? И почему женского рода?
– Потому, что ими являлись только женщины, – прозвучал грустный ответ. – И, несмотря на своё долголетие, они не дожили до наших дней. Тай-ал-Лaра, жрица Храма Жизни, единственная, что ещё жива.
– Если были женщины, должны были быть и мужчины, – резонно возразила я.
– Мужчины не обладали способностями женщин. У них проявлялись иные таланты… – Орри отвернулся. – Их истребили, Арин. Всех, одного за другим.
– Кто истребил?!
– Был такой маг. Олькрaф. Искал путь к бессмертию, изучал воскрешение на практике. Высшие мужчины казались неуязвимыми, у них было множество жизней. Но, как выяснилось, их тоже можно уничтожить. Олькраф
Я уткнула смущённое лицо в гриву Гнедко. Почему Неда утаила от меня эту историю? Страшную историю Авендума. Высшие. Не итлунги, не люди. В памяти возникла картина: женщина в золотой одежде стоит на краю утёса…
***
Я озадаченно рассматриваю картинку. Стройная черноволосая женщина в развевающейся золотой накидке стоит на самом краю обрыва. Художник передал отчаяние, застывшее на красивом лице. Руки изображённой приложены к груди. Внизу была намечена бурная река с острыми камнями. Я почему-то не сомневаюсь: женщина хочет прыгнуть туда. И прыгнет.
В доме царит непривычная тишина. Отец с Недой укатили в Анeж, на свадьбу Кирча, близкого друга, на старости лет (именно так я тогда воспринимала сорокалетие) рискнувшего круто изменить свою жизнь убеждённого холостяка. Меня сочли достаточно взрослой, чтобы ненадолго оставить одну. На прощание Неда взяла с меня слово, что я: не убегу в Лес, не устрою кавардак, не останусь голодной, и – главное! – не забуду про заданный урок.
Я и не забыла. А вот Неда, наказав мне выучить всё о периоде правления лорда Трога, не удосужилась в суете сборов дать мне книгу с его историей. Какое-то время я торжествовала. Затем призадумалась: а вдруг няня проверяет меня? Мол, хватит ли у воспитуемой соображения (и ответственности!) самой достать толстенный том, показанный мне накануне, и прочитать положенное? С Неды станется! Её хлебом не корми, дай загадать мне задачку позаковыристее! Пораскинув мозгами и так и этак, я поплелась в спальню няни.
Без Неды знакомая комната кажется слишком пустой и просторной. На длинных полках над кроватью ровными рядами выстроились книги. Я оцениваю чистоту покрывала, стягиваю туфли и забираюсь на постель. На книгах – ни пылинки. Я наугад достаю один томик. «Легенды Верчaны». Так, это я читала. «Песни скорби». Гадость. «Пророчества Ровeн». Листаю, текст мелкий, на полях уйма заметок, сделанных разноцветными чернилами и различными почерками, наверно, в разное время. Это для взрослых. Ага, вот то, что нужно. «Лорд Трог, или Благочестивый правитель». Сняв толстенный том, уже собираюсь спуститься, как вдруг вижу изображение на обложке соседней книги. Положив «Лорда Трога», я достаю и её.
Книга не старая, руны не написаны от руки, а напечатаны. Тиснёный золотом узор на переплёте, названия нет, но меня привлекает картинка. Я удобно располагаюсь на кровати, закидываю ноги на подушку и принимаюсь увлечённо её рассматривать. Затем – перелистывать страницы. К тому времени я уже неплохо разбираю итлунгские руны. Но смысл текста всё равно остаётся мне неясен. Речь о какой-то трагедии. Впрочем, у итлунгов всё – трагедия. Я пытаюсь найти объяснение поступку женщины на обложке и не нахожу. К тому же меня интригуют попадавшиеся тут и там две незнакомые руны. Приходится лезть за словарём Неды, толщиной с мою голову и шириной с маленькое поле. Снять его у меня не хватает сил, посему я его просто скидываю на пол. Поднять тоже не получается, приходится листать прямо на полу. Одна из рун попадается мне сразу. Она означает «охранник, берегущий». Для того чтобы найти вторую, пролистываю половину словаря. Наградой мне становится объяснение: «высший, не по размеру, а по положению». Вернувшись к книге, я просматриваю её до конца и ставлю на место. «Благочестивого Лорда Трога» я забираю с собой.