Арина Родионовна
Шрифт:
Глава 8
POST MORTEM — ANTE DIEM
В сердечные синодики большинства пушкинских знакомцев наша героиня, как и следовало ожидать, не была внесена. Однако находящиеся в распоряжении биографа тексты свидетельствуют, что кое-кто из знававших старушку не предал её забвению.
Так, Николай Языков сочинил на смерть пушкинской няни в 1830 году стихи, которые были напечатаны в альманахе «Северные цветы на 1831 год» под названием «Элегия»:
ЯВ последующих строфах выспреннего стихотворения Вессель [426] припомнил свои встречи с Ариной Родионовной в сельце Михайловском летом 1826 года и шумные деревенские пирушки Александра Пушкина, Алексея Вульфа и его, Николая Языкова, в которых няня принимала самое активное участие.
426
Прозвище, данное H. М. Языкову родными и друзьями.
А заключали языковскую элегию такие строки:
…И вот тебе поминовенье. На гроб твой свежие цветы! Я отыщу тот крест смиренный. Под коим, меж чужих гробов, Твой прах улёгся, изнуренный Трудом и бременем годов. Пред ним печальной головою Склонюся; много вспомню я И умилённою мечтою Душа разнежится моя! [427]В недавно опубликованных письмах Ольги Сергеевны Павлищевой Анне Петровне Керн за 1827–1835 годы [428] нет ни единой фразы об Арине Родионовне. Но мы знаем, что в мемуарах обе подруги помянули нянюшку тёплыми словами.
427
Цит. по: Языков H. М.Златоглавая, святая… / Сост., вступ. ст. и примеч. Е. Ю. Филькиной. М., 2003. С. 90, 92.
428
См.: Гордин А. М.Из неизданной переписки Ольги Сергеевны Пушкиной (Павлищевой) с Анной Петровной Керн // Звезда. 1992. № 7. С. 180–184.
Попала Арина Родионовна также в воспоминания И. И. Пущина, А. П. Распопова, М. И. Осиповой, И. П. Липранди и прочих друзей и приятелей Пушкина.
При случае рассказала про умершую «няньку» и мать поэта, Надежда Осиповна Пушкина. Соответствующий фрагмент её письма дочери Ольге Сергеевне от 4 января 1835 года был рассмотрен нами в начале данной книги.
Не приходится сомневаться в том, что и в разговорахлиц, так или иначе сталкивавшихся с «голубкой», имя Арины Родионовны иногда упоминалось: ведь она оставила по себе добрую память.
Главным же хранителем этой памяти сделался Александр Пушкин.
Он был поэт, он был эгоистичен и требовал, чтобы его любили.
И Пушкина всегда любили — да ещё как любили! — самые удивительные женщины, русские и чужестранки. Вот только их любовь мало походила на ту, что почти тридцать лет дарила ему «мамушка».
После ухода Арины Родионовны поэт сильнее потянулся к матери, а потом женился. Что бы ни говорили всезнайки XIX–XX веков, и Надежда Осиповна, и красавица Natalie,прозванная в обществе и Психеей, и «^ame de dentelles» [429] , каждая по-своему, тоже благоволили к Пушкину — однако и их чувства отличались от любви нянюшки к своему «ангелу».
429
Кружевная душа (фр.).
«Расспросы об Александре Сергеевиче сопровождались слезами»… «Она
Когда старушки не стало, такойлюбви к Александру Пушкину не сумел выказать уже никто.
И в этом смысле последние годы его жизни — сиротскиегоды.
Если за короткий срок исчезли в позапрошлом столетии на Смоленском кладбище захоронения таких знаменитостей, как поэт В. К. Тредиаковский или живописец Д. Г. Левицкий, то немудрено, что и могилка Арины Родионовны была утрачена очень быстро [430] .
«Проживи Пушкин дольше, могила Родионовны наверняка сохранилась бы, — утверждает наш современник. — А без него затерялась: некому было за нею ухаживать» [431] .
430
См. очерк А. И. Ульянского в Приложении I.
Напомним читателям, что памятник самому Пушкину (работы скульптора Е. Ф. Белашовой) был установлен в Михайловском (Пушкинских Горах) только в 1959 году.
431
Соколов В.Рядом с Пушкиным: Портреты костью и пером. Ч. 2. М., 1998. С. 572.
Это мнение едва ли основательно: думается, «любовь к отеческим гробам» (III, 242)вовсе не ассоциировалась у Пушкина, выражаясь по-нынешнему, с охраной мемориалов. Потому-то и нет в распоряжении пушкинистов никаких данных о том, что он хоть единожды приходил на могилы некоторых дорогих ему людей. Александр Пушкин мог, допустим, принять участие в подписке на монумент Н. И. Гнедичу, но обычно действовал иначе: он правил поэтическиетризны — и собственно «стишистые», и нетривиальные. Так, годовщину смерти дядюшки Василия Львовича в 1831 году Пушкин и В. А. Жуковский, записные арзамасцы, отметили «вотрушками, в кои воткнуто было по лавровому листу» (XIV, 217).
Тем не менее мы полагаем, что поэт посещалобитель няни на Смоленском православном кладбище.
Начнём с того, что на северо-западной оконечности Васильевского острова (а точнее, на острове Голодай) были тайно преданы земле тела казнённых руководителей военного заговора 14 декабря 1825 года. Учёные, изучившие имеющиеся источники (в частности, пушкинскую «чертовщину» — устную новеллу 1828 года о «влюблённом бесе», которую В. П. Титов опубликовал как повесть «Уединённый домик на Васильевском»), сделали вывод, что поэт, оплакивавший гибель бунтовщиков, в ходе предпринятого им расследования установил-таки точное место погребения декабристов на взморье и бывалтам [432] .
432
Весьма подробный обзор источников и литературы по данному предмету сделан, напр., в кн.: Невелёв Г. А.«Истина сильнее царя…»: А. С. Пушкин в работе над историей декабристов. М., 1985. С. 132–144, 191–194. Наши соображения касательно места захоронения заговорщиков изложены в статье: Филин М.Могила декабристов: миф и факты // Литературная Россия. 1989. № 16. 21 апреля.
К засекреченной правительством точке побережья Финского залива вело два пути: один — водный, другой — по суше, причём пешая дорога была значительно удобнее, да и выглядела она менее подозрительно. Особенно подходили для похода неприсутственные дни: ведь в тёплое время года, по праздникам и воскресеньям, петербуржцы по традиции совершали массовые паломничества за город.
Идя же на «скалистые берега» Голодая пешком и так же возвращаясь обратно, Пушкин — это хорошо видно на «Подробном плане столичного города С.-Петербурга», снятом под начальством генерал-майора Ф. Ф. Шуберта и изданном в 1828 году, — неизбежно должен был дважды проходить через Смоленское кладбище.Таким образом, за одну прогулку поэт имел возможность не только поклониться праху «друзей, братьев, товарищей» (XIII, 291),но и навестить последний приют Арины Родионовны.