Аристократ для пышечки
Шрифт:
— Что здесь происходит? — раздался внезапно холодный женский голос. Дмитрий Сергеевич нахмурился. Не вовремя здесь объявилась Воронцова. — Кто эта дама?
— Татьяна Иванова, — представилась девушка.
Глаза матери пациента сузились. Дмитрий Сергеевич поспешил вывести обеих женщин из отделения. Не хватало, здесь поругаться.
— Значит, ты та самая… особа, которая довела моего сына до реанимации?
Воронцова смерила девушку презрительным взглядом бледно-серых глаз. А Татьяна аж как-то сжалась
— И что ты здесь делаешь? Как смеешь являться сюда? — ее льдистые глаза обратились к доктору. — Нарушаете правила, Дмитрий Сергеевич?
Мужчина только хотел рассказать о необычном явлении, но ему не дали слова вставить.
— Я не желаю видеть тебя вблизи Андрея. Даже на пять шагов не приближайся.
— Вы можете мне не верить, но я тоже переживаю за Андрея и хочу, чтобы ему стало лучше.
— Переживаешь? — голос графини вымораживал насквозь. Дмитрий Сергеевич ощутил на себе его холод. — Ты переживаешь только за себя, не нужно мне тут слезы пускать. Всем очевидно, что если Андрей умрет, ты будешь виновата.
Доктор, наблюдавший за пациенткой, бросился к ней. Татьяна побледнела и пошатнулась.
— Этого не случится. Андрей не умрет! Он сильный, он будет бороться до последнего!
— Марина Андреевна, прекратите. Моя больная слишком плохо себя чувствует, чтобы выдерживать такой разговор. Иванова, сможете дойти до палаты?
Девушка неуверенно кивнула и пошла прочь.
— Простите, — пробормотала она, остановившись, но не поворачиваясь.
— Марина Андреевна пойдемте к вашему сыну, я хочу кое в чем убедиться.
У Дмитрия Сергеевича мелькнула интересная идея. Он провел графиню в отделение, предварительно одев ее в специальную одежду.
— Что вы хотели? Дмитрий Сергеевич, я надеюсь, вы слышали? Я не хочу видеть эту… Иванову близко от реанимации.
Мужчина промолчал пока. Подошел к энцефалографу.
— Марина Андреевна, возьмите сына за руку и поговорите с ним.
Воронцова недоуменно приподняла брови. Но сделала, что он попросил. Как и предполагал доктор, ничего не произошло. Никаких изменений колебаний. Ровно.
— Марина Андреевна, я бы настоятельно рекомендовал вам не ругаться с девушкой, даже постараться организовать доступ сюда.
— Что? Дмитрий Сергеевич, вы с ума сошли?
Он покачал головой и объяснил свои слова, подозвав поближе к прибору. Развернул энцефалограмму и ткнул пальцем в ту часть, где была высокая активность.
— Видите? Это случилось, когда Иванова разговаривала с вашим сыном. У него на ее голос нестандартная реакция. Я считаю, что дело в эмоциональной связи.
— Не может быть! Она ему никто. Знакомы от силы месяца два.
— Возможно, вы чего-то не знаете…
— Исключено. Я хочу, чтобы вы проверили свою теорию, когда придет невеста
Дмитрий Сергеевич обреченно вздохнул. Ладно, проверим. Он, конечно, сомневался, но мало ли.
Ланская появилась во второй половине дня. Ухоженная, волосок к волоску, словно кукла. Маникюр, педикюр, брендовая одежда. Дмитрий Сергеевич предложил ей то же самое, что и графине. Ожидаемо и результат был абсолютно таким же, то есть никаким.
Этот день был тяжелым, впрочем, как и все дни в Отделении неотложной нейрохирургии. Поступали тяжелые пациенты, одного перевели в обычную палату, одного едва не потеряли. Лишь ближе к вечеру образовалась возможность проверить свою теорию. Было уже поздно, когда доктор явился к Ивановой и, ничего не объясняя, потащил за собой. Медсестру он отправил обедать. Сам подошел к аппарату и снова попросил Татьяну поговорить с пациентом. Сначала ничего не было. Но чем больше та говорила, тем заметнее становились колебания. Да! Воронцов явно был к ней неравнодушен.
— Татьяна, какие у вас отношения с Андреем Александровичем?
Девушка покраснела до кончиков ушей. Понятно.
— Я его люблю. Дмитрий Сергеевич, зачем вы позвали меня? Ведь его мать запретила.
— Думаю, смогу убедить Воронцову допускать вас сюда. Вы будете приходить?
Татьяна схватила его за руку, глаза засияли.
— Если бы можно было, я бы вообще не уходила. Дмитрий Сергеевич, прошу вас, сделайте это, я буду бесконечно благодарна.
Мужчина и сам был бы рад. Остается убедить графиню.
— Моя смена послезавтра. Татьяна, если за эти дни ничего не изменится, я поговорю с ней.
— Как долго Андрей будет в таком состоянии?
— Никому не известно. Сейчас важно, чтобы состояние стабилизировалось. А в коме пациент может пробыть от нескольких часов до нескольких лет. Будем надеяться, что это не наш случай. Сейчас идите. Поговорим через два дня.
Татьяна ушла, слегка ссутулившись. Хорошая девушка. От нее идет тепло и свет, в отличие от Ланской. Понятно, почему Воронцов выбрал ее. Хотя она не так красива, как блондинка.
Два дня, как всегда пролетели не заметно. Эти двое, Воронцов и Иванова, настолько запали в душу, что он думал о них даже на выходных. Хотя раньше такой привычки не имел. Вышел из здания больницы — забыл о работе. Но не в этот раз.
Татьяну было жалко особенно. Эти две… дамы не дадут ей покоя.
Возвращение на рабочее место ознаменовалось еще одной аварией, занявшей почти полдня, а так же неплохой новостью — состояние Воронцова более менее стабилизировалось. Он попросил медсестру задержать Воронцову для разговора, но самому пришлось задержаться на полчаса. Ясно дело настроение графини лучше не стало.