Аристократ на отдыхе. Том 5
Шрифт:
Я дружески хлопнул старика по плечу.
— А ты все крепчаешь. Ну, веди меня к Луке Ивановичу. Где он, в гостиной?
— В гостиной, — обрадовался Прохор. — Помнишь дорогу? По лестнице, и прямо. Там он. А я сейчас чаю принесу.
— Лучше бы сразу порося, — улыбнулся я. — За весь день крошки во рту не было.
— Это я мигом, — кивнул Прохор.
Когда я поднимался по ступенькам, Прохлор снова меня окликнул.
— Никита Васильевич! Не знаю, может, беседа у вас затянется. Так ты когда
— Что? — удивился я. — Кошку испугаю?
— А? Да, кошку.
— Ну, ладно.
Глава 11
Лука Иванович сидел в удобном кресле возле стола. Под потолком уютно светила удивительная лампа, в которой бились элементали Огня и Молнии.
Увидев меня, старый артефактор поднялся навстречу:
— Никита Васильевич! Ну, наконец-то!
Он обнял меня, потом отстранился и оглядел с головы до ног.
— Загорел в своей деревне! Ну, как ты там? Восстанавливаешь поместье?
— Приезжай в гости, Лука Иванович, — улыбнулся я. — Все увидишь своими глазами, отдохнешь, загоришь.
— Да куда мне в моем возрасте, — махнул рукой Вознесенский. — Гуляю по саду, вожусь в лаборатории.
— Видел твой сад, — кивнул я. — Поразительные перемены. Внук старается?
— Да, — довольно кивнул Лука Иванович. — Александр у меня молодец. И отличный артефактор. Недавно закончил большой заказ для купеческой гильдии. Купцы были так довольны, что сверх оплаты еще и подарок сделали.
В словах старого артефактора звучала такая искренняя гордость за внука, что я порадовался за Луку Ивановича. При нашей первой встрече он выглядел надломленным, зато теперь совершенно преобразился.
Похоже, в его жизни опять появился смысл, а это бодрит посильнее лекарств и магии.
— Разрешите, ваше сиятельство?
Прохор, толкнув дверь плечом, протиснулся в столовую. В руках у слуги был поднос с чашками.
— Извольте чаю!
Он опустил поднос на стол и поставил чашку перед Лукой Ивановичем.
— Твой кофе, Никита Васильевич. На ночь-то глядя!
— Ничего, — улыбнулся я. — Спать пока не собираюсь. Так с кем ты хотел меня познакомить, Лука Иванович? С внуком?
Я предположил, что таинственный Александр может что-то знать о призраках. Недаром же он пропадал два года неизвестно где.
Но Лука Иванович покачал головой.
— Нет, Никита Васильевич. Александра сегодня не будет, он уехал по делам.
Вознесенский откашлялся и произнес громче и отчетливее:
— Расскажи мне о деле Лабуаля. Только не упускай никаких подробностей.
— Хорошо, мастер, — согласился я. — Ты ведь в курсе, сколько мне лет? Николай Степанович
— Понимаю, — кивнул Вознесенский.
— Кроме того, моя девушка защищает Лабуаля. Ты помнишь Киру?
— Киру Андреевну? — улыбнулся Вознесенский. — Конечно. Так вы вместе?
— Да, — кивнул я. — Она училась у Николая Степановича и поэтому взялась его защищать.
— Так, так, — одобрительно покивал Вознесенский. — Очень рад за вас.
Он посмотрел на пустое место за столом и попросил:
— Никита Васильевич, ты можешь говорить чуть погромче?
Неужели у старика ухудшился слух?
— Хочешь, Живчик тебя посмотрит, мастер? — предложил я. — В твоем молодом возрасте терять слух не годится.
— Да нет, — отмахнулся Вознесенский. — Это я так… устал к вечеру. Просто говори чуть погромче, и все. Так ты считаешь, что Лабуаль не виноват? А что он сам говорит?
— В том-то и дело, что ничего не говорит. Николай Степанович берет вину на себя. Но он жутко напуган. А в его камере я ощутил присутствие призрака.
При этих словах губы Вознесенского дрогнули.
— А ты не ошибся, Никита Васильевич? — спросил он.
— Были такие мысли, — кивнул я. — Поэтому я разыскал внучку Николая Степановича. Она была на даче в момент убийства. Я отвез Машу в безопасное место, и она рассказала мне, что Трубецкого убил призрак. Прямо на ее глазах.
Я сделал глоток кофе, наблюдая за реакцией Вознесенского.
Дверь столовой снова распахнулась.
— А вот и поросенок! — весело сказал Прохор, внося блюдо с большими ломтями дымящегося розового мяса.
Пахло мясо восхитительно!
Прохор торжественно водрузил блюдо на стол и принялся расставлять тарелки.
— Прохор, ты что делаешь? — строго спросил Лука Иванович, наблюдая, как Прохор ставит третью тарелку перед пустым стулом.
— Извините, ваше сиятельство, — смутился старый слуга. — Это я по привычке. Для Александра Лукича тарелку поставил.
— Александр вернется только утром, — напомнил Вознесенский.
— Так я уберу.
Рука Прохора потянулась к тарелке, но Лука Иванович его остановил.
— Не надо, пусть стоит.
И, повернувшись ко мне, объяснил:
— Примета нехорошая. Так что там с призраком?
Я пожал плечами.
— Пока моя версия в том, что призрак убил Трубецкого и напугал Машу. А приехавший не вовремя Лабуаль испугался за внучку и взял вину на себя.
Тут мне пришлось прерваться, поскольку на тарелке передо мной появился огромный кусок нежнейшей и сочной поросятины. Ее даже ножом не надо было резать, она разваливалась от одного прикосновения вилки!