Арийский мессия
Шрифт:
– Значит, вы полагаете, Геркулес, что эрцгерцог был уверен в том, что он – Арийский мессия?
– Да, Линкольн. Об этом свидетельствует очень многое. Он видел в своем лице объединителя германских народов, которыми намеревался управлять железной рукой, чтобы создать новую – гораздо более могущественную – империю.
– Поэтому он и не покинул Сараево после первого покушения, – сказала Алиса, которая после несколько глотков кофе почувствовала, как к ней возвращаются силы.
– Он, по-видимому, думал, что если он – Арийский мессия из пророчеств Артабана, то не может умереть, пока не исполнятся эти пророчества.
– Ну,
– Как нам теперь разыскать рукопись? Мы ведь не знаем, кто ее забрал.
– Мы не знаем, но кое-кто из известных нам людей, возможно, это знает.
– Не понимаю. Кто может подсказать нам, где искать рукопись? – недоуменно покачал головой Линкольн.
– Куда она подевалась, – а точнее, в чьи руки попала, – может знать юноша, который стрелял в эрцгерцога. Ему, возможно, известны имена тех двоих, которым удалось сбежать из больницы. Вы случайно не разглядели, как они выглядели, Линкольн?
– Один из них – молодой, высокий, худощавый, со светлыми волосами. Второй – уже пожилой, но еще в хорошей физической форме. Седые волосы, усы и борода. Одеты – как респектабельные господа.
– Прекрасно, Линкольн. Кто был заинтересован в смерти эрцгерцога? Кто не хочет, чтобы Австро-Венгерская империя возродилась?
– Думаю, меньше всего в этом заинтересованы боснийцы. Кроме того, убийство было совершено здесь, в Боснии.
– А еще русские, – добавила Алиса.
– Почему ты так думаешь, Алиса? – спросил Геркулес.
– Всему миру известно об их напряженных отношениях с австрийцами.
– А я об этом не знал, – покачал головой Линкольн.
– Ну, значит, об этом известно не всему, а почти всему миру. Австрия является союзницей Турции: она продает ей оружие и поддерживает с ней тесные торговые связи. Россия же хочет, чтобы ее союзница Сербия имела больший вес в этом регионе и служила для нее дополнительным козырем в противостоянии с Турцией и Австрией.
– Не знал, что ты интересуешься политикой, – ухмыльнулся Геркулес.
– Нас, женщин, интересует гораздо больше, чем вы думаете.
– Значит, за этим убийством стоит Россия, – сказал Линкольн.
– Если это и в самом деле так, то подобные действия равносильны объявлению войны. Однако больше всего не заинтересованы в возрождении Австро-Венгрии сербы. К тому же у них есть могущественная тайная организация, которая вполне способна на подобные поступки.
– Тайная организация? – в один голос переспросили Алиса и Линкольн.
– Да. Она называется «Черная рука». Ее создали сербские военные, совсем недавно она оказалась в центре скандала – была большая шумиха в прессе. Сербские военные настроены решительно: они даже убили своего, сербского короля Александра Обреновича, выступавшего за союз с Австрией, и сербские военные убили его вместе с его супругой.
– Геркулес, но все-таки как же нам найти тех, кто стащил рукопись? – нетерпеливо спросил Линкольн.
– Человека, стрелявшего в эрцгерцога, наверняка поместили в местную тюрьму. Нужно пойти туда и его допросить.
– Ага, вот так все просто: мы заявимся в тюрьму и скажем, что нам хочется поболтать с тем, кто стрелял в эрцгерцога, – усмехнулся Линкольн.
– Знаете, друг мой, вы иногда бываете весьма язвительным.
– Каким-каким? –
– Насмешливым.
– Да, это верно, таким я бываю, – засмеялся Линкольн.
– Но у меня есть неплохой план. Думаю, нам будет не сложно подкупить тюремных охранников. Нужно только предложить такую сумму, от которой они не смогут отказаться.
Алиса отправилась на поиски гостиницы или какого-нибудь постоялого двора, в котором можно провести ночь. Пытаться проникнуть вместе с друзьями в здание тюрьмы ей не хотелось: ей хватило на сегодня треволнений. Разузнав, где находится местная тюрьма, Геркулес и Линкольн с наступлением темноты отправились туда на извозчике. После долгих переговоров на немецком и французском языках Геркулесу удалось подкупить двух охранников, и те согласились позволить ему и его спутнику пообщаться с арестованным в течение десяти минут. Его звали Гаврило Принцип, он был несовершеннолетним боснийским сербом. Охранники провели Геркулеса и Линкольна в камеру и закрыли за ними дверь на засов. У Линкольна мелькнула в голове шальная мысль: а что, если охранники потом откажутся их отсюда выпустить, но через мгновение все его внимание переключилось на сидевшего у стены юношу.
– Гаврило Принцип? – спросил Геркулес.
Этот человек мало чем напоминал юношу, которого он видел несколько часов назад на Латинском мосту. Его распухшее лицо было обезображено побоями, на рубашке виднелись пятна крови, нос был разбит, под глазами темнели черно-фиолетовые синяки.
– Ты Гаврило Принцип? – повторил Геркулес.
Юноша поднял голову и посмотрел на Геркулеса пристальным взглядом. На вид он напоминал простодушного крестьянина, который, напившись, вляпался в большие неприятности. Геркулесу на мгновение показалось, что этот человек его узнал: там, на мосту, они посмотрели друг другу в глаза за секунду до того, как на них набросились полицейские и солдаты. Впрочем, Геркулес сразу отмел это предположение: такого не может быть. Там, на мосту, все произошло настолько быстро, что вряд ли этот человек успел его, Геркулеса, запомнить.
– Вы сбили меня с ног на мосту, – вдруг сказал юноша на корявом французском языке.
– Да.
– Зачем вы это сделали? Вы ведь не полицейский…
– Ты прав, я не полицейский.
– Эрцгерцог должен был умереть. Многие из моих друзей были убиты австрийской тайной полицией или же австрийскими военными. Австрия много лет угнетает Боснию, и мы не позволим, чтобы так продолжалось и дальше.
– Нам нужно у тебя кое-что узнать.
– Я вам ничего не скажу. Я не доносчик.
– Нас не интересуют имена твоих сообщников. Единственное, о чем мы хотели бы узнать, – слышал ли ты от своих товарищей о рукописи?
– О рукописи? – удивленно переспросил юноша.
Он чуть было не рассмеялся Геркулесу в лицо, но испытываемая им боль быстро вернула на его лицо выражение страдания.
– О рукописи с пророчествами Артабана.
– Какое значение имеет какая-то там рукопись?!
– Пожалуйста, попытайся вспомнить, не говорил ли кто-нибудь из твоих товарищей о рукописи, которая находилась у эрцгерцога.
– Моих товарищей никогда не интересовали рукописи…
– Это бесполезно, Геркулес, – сказал Линкольн, с трудом улавливавший лишь общий смысл разговора. – Он не понимает, о чем ты ему говоришь.