Аркадия

Козинаки Кира

– Мокрая, – еле выдавила из себя я, не смея шевельнуться.

– Я заметил, – бархатисто рассмеялся мне в ухо Роман. – И вкусно водорослями воняешь.

– Схожу в душ…

– Да подожди ты.

Он взял моё лицо в ладони, заглянул в глаза, снова улыбнулся широко и с искренней, похожей на хлёсткую пощёчину радостью, а потом поцеловал.

– Всё хорошо же? – тут же нахмурился.

– Да! – всполошилась я. – Да, конечно! Просто это... Я не… Ты когда успел приехать? Почему не предупредил?

Роман вновь рассмеялся, нашёл

мои руки, сжал их в своих и упёрся плечом в стену.

– Утром Янсен отменил встречу.

– Чёрт! Совсем?

– Надеюсь, что нет. Он очень нам нужен. Я попробую ещё связаться с ним в понедельник, но у меня вдруг появились свободные выходные. И я подумал, чего мне торчать в Амстердаме одному, если можно сгонять к Мирке. Хотел сделать тебе сюрприз. Зря?

– Ну что ты, Ром, – попыталась улыбнуться я. – Хорошо, что приехал.

Кажется, я только что впервые соврала будущему мужу.

– И кстати, я тебе звонил, когда весь такой внезапный тут нарисовался, а тебя дома не оказалось. Но ты не брала трубку.

Я округлила глаза и дёрнулась так резко, что накинутое на плечи полотенце стремительно поползло вниз, и мне пришлось высвободить одну руку, чтобы поймать его. Где мой телефон?! Второпях прокручивая назад события дня – и кожей ощущая зуд от некоторых особо ярких моментов, – я вспомнила, как ещё утром положила его на стол на кухне Ильи, чтобы ненароком не разбить в приступе ненависти к брату, а затем вообще не до него было.

– Я… телефон забыла… там… у друзей.

– Ничего, потом заберём, – беспечно отозвался Роман. – Меня больше волнует, что ты ещё кое-что, кажется, забыла.

С этими словами он поднял мою правую руку к лицу, и на ней были забившиеся под ногти крупинки песка и засохшие следы краски, но не было… кольца.

– Оно чуть-чуть великовато, – покаялась я, – поэтому я его сняла. Не хотела потерять.

– Как только до Москвы доберёмся, съездим на Петровку и всё исправим, – заверил Роман. – Но давай ты хотя бы сегодня его наденешь, ладно? Хочется похвастаться, что я тебя завоевал.

– Перед кем? – спросила я раньше, чем поняла,кто ещёможет увидеть сегодня моё кольцо, если я срочно это не исправлю, и сглотнула нервно и шумно.

– Перед твоей тётей, например, – довольно ухмыльнулся Роман и добавил заговорщически: – Я тут с ней поболтал, пока тебя ждал, и она офигенная.

– Премного благодарю! – весело раздалось с кухни, и до меня только сейчас дошло, что всё это время мы стояли буквально в двух шагах от тётушки. И она прекрасно слышала, как я мерзко юлю и выкручиваюсь.

– Да, хорошо. Надену. Пойдём.

Я провела Романа в свою спальню, кинула полотенца на кровать, достала сумку, долго и как-то даже обречённо в ней рылась, пока не нашла на дне голубую коробочку. Нажала на кнопку-замок и с тоской посмотрела на тонкий платиновый ободок и крупный бриллиант сложной огранки. Это было очень красивое, изящное и баснословно

дорогое помолвочное кольцо, то самое, легендарное, о котором мечтает каждая девушка, имеющая смелость позволить себе столь дерзкие мечты, но которое сейчас отчего-то казалось мне тяжёлым булыжником, оставалось лишь обвязать его верёвкой и скинуть со скалы. И на другом конце этой верёвки – я.

– Позволь мне? – попросил Роман мягко, беря коробку у меня из рук.

Не успела я опомниться, как кольцо оказалось на моём безымянном пальце, потянуло вниз, скобой вонзилось в сердце, узлом затянулось на горле, и стало вдруг так страшно и горько, что в глазах набухли слёзы.

– А это что? – обеспокоенно сдвинул брови Роман, заметив почти исчезнувшую, но ещё различимую царапину на всё том же безымянном пальце.

А это, Ром, напоминание о том, как в первую же ночь после приезда – и суток не прошло, как мы с тобой расстались – я отправилась в дом на лесной опушке и встретила там волка, он классный и безобидный, Ром, тебе бы он понравился, но шла я не к нему, понимаешь? Чудовище, от которого стоит защищаться и прятаться, которое способно сожрать заживо, – это вовсе не волк.

– Ерунда, – просипела я. – Поранилась немного.

– Мой бедный маленький крош, – улыбнулся Роман, поднёс мои пальцы к губам и поцеловал царапину.

А я расплакалась.

– Эй, ты чего? – встревоженно проговорил он, заглядывая мне в глаза.

– Я просто…

Я просто тварь, Ром, вот чего.

– Я просто соскучилась.

Он поверил. Выдохнул облегчённо и прижал меня к себе, а я зарылась лицом в его кашемировый пуловер и лила слёзы так, будто не исчерпала свой запас несколькими часами ранее, когда прижималась к другому мужчине.

– Голубки, – певуче произнесла тётя Агата, возникнув в дверном проёме. – Вы крайне мило смотритесь вместе, но давайте ужинать, всё почти готово, осталось на стол накрыть. И я хочу задать вам сто-о-олько вопросов! А ты бы переоделась, Мирусь. Мокрая вся.

– Да, я только сбегаю в душ на пять сек, – покивала я, отлипая от Романа и вытирая ладонями лицо.

– Давай, а я пока помогу накрыть на стол, – вызвался мой идеальный жених.

Они с тётушкой, мгновенно заведя беседу, направились на кухню, а я прошмыгнула в ванную, закрыла дверь, включила воду, постояла на месте, до крови впиваясь в губы зубами, а потом высунулась в коридор и истошно прокричала:

– Тёть Ага-а-ат! Подойди, пожалуйста, тут шампунь закончился!

Тётя двигалась неторопливо, и на лице её явно читалось понимание, что с ассортиментом шампуней в ванной комнате всё в полнейшем порядке. Но стоило ей зайти внутрь, как я прикрыла дверь, стараясь впопыхах не хлопнуть, и прошептала взволнованно:

– Я пригласила Илью на ужин!

– Ай да Мира, ай да молодец, – отозвалась тётушка, и я обхватила себя руками в хлипкой попытке защититься. Оправдаться у меня вряд ли получится.