Аркус. Книга убийцы
Шрифт:
– Долго ждать кавалеров, готовых утешить и осыпать комплиментами единственную наследницу Кейна, не придется. – Аркус неприятно ухмыльнулся, – А я просто хочу получить свои деньги.
– Хамло! – безапелляционно заключила Женевьева.
– Вполне допускаю. – Аркус подошел к столику с графином и кубками, – Еще вина?
– Ну, хотя бы тут додумался. – девушка поднесла опустевший бокал. – Благодарю.
– Стало быть, – Аркус наполнил бокалы, – от твоего имени действовал это слизняк?
– Не оскорбляй, Кларенса. – Женевьева вновь поморщилась. – Он не самый отважный мужчина,
– Ты это серьезно? – Аркус вопросительно взглянул на Женевьеву, – И такого человека ты отправила нанимать убийцу?
– Я ему доверяю. А до этого моя мать доверяла ему, пока это сукин сын не свел ее в могилу.
– Я так полагаю, ты имеешь в виду усопшего отца?
– Правильно полагаешь. Он взял маму в жены, когда еще служил у Эктора, но через год этот проклятый орк промахнулся и вместо того чтобы грызть землю, капитан Кейн вернулся в родной Кросстаун героем, получив от Эктора почетную отставку. А через год родилась я. Не знаю, каким чудом мне удалось выжить, ибо отец колотил меня с раннего детства. Я уже не говорю о матери. Днем он предстает перед всеми, как уважаемый глава мануфактуры Кейн, а вечером превращается в жестокого зверя насилующего жену и служанок на глазах у дочери. – Женевьева взглянула на Аркуса полными слез глазами, – И только его друг, Клетус Руберт мог утихомирить отца. До тех пор пока он в очередном порыве ярости не пырнул Клетуса ножом. Прямо в цеху. Что бы замять скандал, он принял на работу своим личным казначеем Кларенса – брата Клетуса.
Аркус молчал.
– А Кларенс без ума любил мою мать. И буквально страдал от того, что видел, как обращается с ней это животное. Мне с годами стало проще, ибо я провела три года в академии в Сироке, а потом еще пять лет при гильдии в Хиттерхилле. До прошлого года. Когда мама умерла. Точнее погибла. Он убил ее. Никто не знает. Мастер Бертольд рассказал Кларенсу, что у мамы был проломлен затылок, а отец потребовал объявить, что она скончалась от лихорадки, заплатив похоронных дел мастеру за то, чтобы тот скрыл, как следует рану. И тогда я решила, что не дам отцу умереть своей смертью. Вдобавок он намеревался вложиться в весьма сомнительное дело, что добавило недоброжелателей в гильдии.
– Тогда к чему были эти условия? – Аркус безучастно рассматривал очередной портрет зеленоглазой девочки, – На твоем месте я бы желал пустить цехмастеру кровь.
– Это привлекло бы внимание. А зная, какие у отца связи, это предприятие могло выйти боком. Лорд Эктор узнав о том, что его друга и соратника убили, перевернул бы всю префектуру вверх дном и рано или поздно я бы, в лучшем случае оказалась, на каторге в Кросмаунтине. Но тут весьма ксати появился ты. Купчина из Сирока похвалялся в «Сердце Кросстауна» о том, как лихо ты расправился с братьями Бредоками. А дальше дело техники.
– Ну как обычно и бывает. – Аркус поставил опустевший бокал на стол. – Далее ты посылаешь ко мне Руберта с предложением, от которого трудно отказаться.
– Да, – Женевьева немного виновато улыбнулась, – и ты соглашаешься выполнить работу. Знаешь, ты ведь совершил благое дело, прикончил тирана. Ты должен гордиться своей работой.
– И
– Цинично. – невесело усмехнулась Женевьева.
– Профессиональная деформация, – Аркусу надоедал этот разговор, – угрызения совести я оставлю вам, мадмуазель Кейн. Вы отдадите плату монетами или векселем?
– Да кем ты себя возомнил? – взвизгула Женевьева подскочив с кресла, – Кто ты такой, что бы сметь меня в чем то поприкать?
Аркус подошел к ней вплотную. Он практически ощущал исходящую от нее ярость. И сводящий с ума аромат парфюма. И запах молодого девичьего тела.
– Я всего лишь человек, которому ты должна четыреста золотых монет, – почти шепотом сказал охотник за головами.
– Похоже, ты компенсируешь свое хамство и наглость другими достоинствами. – задыхаясь, прохрипела Женевьева, откинувшись рядом на подушку.
– Практикуясь, обретаешь мастерство. – Аркус тоже часто дышал, – Так говорил мой учитель.
– И чему же он тебя учил? – девушка положила подбородок на грудь Аркуса.
– Убивать, – бесстрастно пробормотал Аркус. – и не быть убитым.
– Знаешь, давай ты вообще не будешь разговаривать.
– Угу.
– Аркус.
– М?
– Останешься в Кросстауне? Со мной?
– Прости, но за жалование я не работаю.
– Да нет же, глупый, – Женевьева снова сморщила носик, – мне не нужен убийца. Мне нужен ты. Останешься?
– Женевьева, – Аркус провел пальцами по плечу девушки, – боюсь, я не подхожу на роль фаворита.
– Ты будешь моим помощникам по решению временных проблем.
– Я же говорил, что не работаю за жалование.
– Тогда ты станешь главой одной из малых гильдий. – Женевьева заговорщицки улыбнулась.
– Я ничего не смыслю в торговле, я разорю гильдию.
– Не страшно. К счастью я очень богатая сирота.
– И ты меня упрекала в цинизме?
– Замолчи. Поцелуй меня.
И они снова сплелись в горячих объятиях. Изнемогая в конвульсиях экстаза. Она кричала. Громко. Страстно. Он же был как всегда холоден и рационален. Думал. Просчитывал. Да, она привлекала и заводила его. Будоражила тело и душу. Заставляла зарываться лицом в ее буйные каштановые локоны. Она по кошачьи выгибала спину перед ним. Впивалась ногтями в его спину. И кричала. Она отдавалась страстно, самозабвенно, как отдаются совсем юные девушки, впервые влюбившись. Она отдавалась вся без остатка. Но ему это было не нужно. Он знал только то, что ему должны четыреста криойев.
Аркус тихонько выскользнул из объятий Женевьевы, как только бледный рассвет забрезжил в окна. Он не собирался сбегать, просто ему по непонятным причинам захотелось сделать приятное Женевьеве. Натянув штаны и сорочку, он бесшумно вышел из спальни Руберта. Шлепая босыми ногами, он спустился на первый этаж в поисках кухни или слуг. И то и другое он нашел достаточно быстро. На просторной кухне трудилось две кухарки и тройка молоденьких служанок, уже собирая завтрак для Руберта и Женевьевы.