Арма
Шрифт:
— Да, я знатно оплошал… Но теперь знаю, что играть в кошки-мышки с тобой не стоит. Большую часть взрыва поглотил Фраксинус, но… Ты поплатишься за нанесенные мне увечья, — сквозь зубы произнес парень.
— Да ты меня совсем ни во что не ставишь, высокомерный наследник мертвого рода! Сейчас я тебе продемонстрирую истинную силу этих реликвий! — прокричал Аурум, захлебываясь собственной слюной.
Драгоценные камни в его сапогах потускнели, позволив их обладателю покорить воздушное пространство.
— Обувь левитации, значит… Если ты всерьез решил выгрызть из моих
Парень, мастерски совладавший почти с любым оружием ближнего боя, давно не практиковался с этим реликтом.
В обгоревших руках появилось одно из древнейших оружий, которым мало кто пользовался в нынешнее время — стальной серп с длинной белой цепью, на конце которой прикреплен ударный груз. Кусаригама, имя которой — Силентиум, была полна таинств, которые парень не хотел раскрывать до последнего.
— Нападай! — крикнул герой, провоцируя противника действовать первым. Тот, склонив голову, налетел на принца и взмахнул саблей у его головы. Сделав выпад вперед, герой раскрутил цепь и швырнул серпом во врага. Унда и Силентиум звонко соприкоснулись и отскочили друг от друга. Послышался негромкий хлопок, после которого дуэлянты продолжили атаковать друг друга.
Позиция участников фестиваля была предельно ясна — один соблюдал дистанцию, а другой навязывал свои правила. Как ни крути, преимущество находилось в руках Мироэна. Искусно управляя кусаригамой, он буквально держал противника на привязи. Взрывы, при помощи которых Золотой скорпион ранее наносил вред принцу, стали слабее и не имели прежнего эффекта.
Аурум понимал, что если он сейчас не закончит эту схватку, то попросту лишится сил — ведь духовная энергия расходуется не только мечом, но и другими реликвиями. Потому зачарованные перчатки и сапоги стали неактивны.
Спустившись на землю, рахасский воин спешно отступил, отражая летевший на него серп. Облако дыма и пыли, поднятое в результате взрыва, ненадолго скрыло мужчину. Однако, это сыграло на руку отнюдь не ему. Мироэн воспользовался невидением Аурума и запустил кусаригаму повторно. Как только цель оказалась на привязи, он резко подтянул её к себе и свалил на землю.
Но и принц, лишившись бдительности, тоже допустил ошибку. Прежде чем оказаться связанным, мастер оружия кинул в Люмийского саблю, и та неглубоко засела в его плече.
— Теперь ты взорвешься, ха-ха-ха! Все мои усилия были потрачены не зря! Наконец-то! — истерически завопил светловолосый. — Ха-ха!
Трибуны полностью затихли, ожидая завершения схватки. Безумный, неосмысленный смех, лившийся из глотки Золотого скорпиона, вызывал мурашки на коже у всего амфитеатра. Посмеявшись еще немного, Аурум наконец успокоился, и его сердце замерло. Он не понял, что произошло. А если быть точным — почему ничего не произошло.
Схватившись свободной рукой за обух сабли, Коллекционер сцепил зубы и, болезненно шипя, вытащил из себя вражеское оружие.
— Для того чтобы воспользоваться свойствами оружия, — принялся объяснять он, — мастер должен вложить в него определенное количество духовной энергии. Силентиум же напрочь
Обладатель императорских артефактов поник, осознав, что сил сопротивляться у него больше не осталось.
— Достойный противник… — огорченно проговорил Аурум.
Глашатай объявил конец дуэли. К слову, ему было немного неловко от того, что он раньше времени «похоронил» Люмийского.
На сей раз победитель оказался снисходителен и оставил оппонента в живых. Мироэн тепло принял овации и крики публики, вновь скандировавшей его имя.
Ноги резко подкосились. Он почувствовал, что не может устоять, и упал. Все стало расплывчатым, а веки медленно сомкнулись. Прежде чем потерять сознание, принц успел услышать, как с ним кто-то заговорил. Знакомый, слышимый ранее женский голос, пропитанный нежностью, заботой и теплом. Почти как у его покойной матери.
Глава 29. Место, которое каждый считал бы домом
До конца битвы оставалось не больше трех минут. Бойцы были на пределе, оба стояли в шаге от победы. Нужно было нанести решающий удар; выждать, пока один допустит грубейшую ошибку и, воспользовавшись моментом, закончить все это.
— Будешь стоять и смотреть? Или все же начнешь шевелиться?.. — торопил оппонента Герц, протирая рукой вспотевшее лицо.
Брион Семицвет, чью защиту вчера не смог пробить самый настырный колдун из тех, что попадались когда-либо латнику, задыхался от нехватки воздуха. Герой измотал его, проделал с десяток брешей в зачарованном облачении и даже пробил огромный круглый щит, покрытый чем-то, что напоминало драконью чешую. До этого еще никому не удавалось сотворить подобное. Времени на раздумья оставалось все меньше. Дрожащая рука опустила стальное забрало, вытянула из песка меч. Он был готов к решающему удару.
Заметив это, Герц принял коронную стойку, подогнул ноги и за один рывок настиг Бриона. Лезвие Кровопийцы проехалось по щиту и скрестилось с клинком оппонента. Песок окропился брызгами теплой крови. Поединок завершился под громкий звон колокола.
*
— Ай, больно же! — завопил Мироэн. Взгляд карих глаз был прикован к девичьей ручонке, которая хватко управлялась с иглой и зашивала рану на его левом плече. Несмотря на то, что это было до жути неприятно, парень вытерпел. Последний штрих — и все готово.
— Как так-то? На арене даже виду не подал, а тут ему, видите ли, больно! Советую отдохнуть какое-то время. Будешь перенапрягаться — швы разойдутся и твоя рука отпадет, — расхохоталась сестра милосердия, после чего сунула руки в карманы белого халата и покинула помещение.
Жалостливо взглянув на плечо, Мироэн коснулся перебинтованной части лица. Левый глаз все еще болел, но он не мог посмотреть на него из-за слоя ткани. Он не понимал, как в таком состоянии сражаться дальше — ведь все это за день, а то и два не заживет. Сейчас принц не отказался бы от помощи того лекаря, который подлатал его после первого этапа турнира.