Армия генерала Власова 1944-1945

Александров Кирилл Михайлович

Формальная передача 7 ноября 1944 г. 1-й казачьей кавалерийской дивизии в состав ваффен СС благотворно повлияла на поставки в дивизию тяжелого вооружения, автотранспорта, бронетехники. Внешним свидетельством переподчинения стало производство 1 февраля 1945 г. командира дивизии X. фон Пан-

нвица‘4 _{в чин} р(- _Группенфюрера, к чему, впрочем, сам Паи-^НвиД отнесся достаточно равнодушно. Г. Уильямсон, зарубежный специалист по истории СС, указывает на то, что контроль СС над казаками оставался исключительно административным. Казаки не носили соответствующих знаков различия, и У чинов корпуса в качестве удостоверяющих личность документов сохранились солдатские книжки Вермахта, а не ваффен СС. Современный российский исследователь истории ваффен СС К, К. Семёнов полагает, что в структурном отношении корпус Паннвица «все же являлся частью войск СС, несмотря на отсутствие ряда внешних признаков».

Он указывает на назначение в части корпуса офицеров связи от войск СС и прибытие в корпусной штаб аналогичного спецподразделения связи с № 115. Однако, даже с учетом аргументации К. К. Семёнова, вхождение во второй половине апреля 1945 г. XV корпуса в состав власовской армии «де-юре», сделало пребывание казаков Паннвица в рядах ваффен СС кратковременной формальностью. В связи с этим Э. С. Крёгер в письме от 12 ноября 1978 г. писал К. С. Черкассову: «Мне известно, что с марта 1945 и с немецкой стороны существовал план передать все казачьи дивизии в командование их собственных офицеров с постепенным выводом немецкого офицерского состава. [...] Мы были тогда все одного мнения, что в один подходящий момент командование казачьими частями должно быть передано собственному офицерскому составу».

Приказом Главного управления СС от 25 февраля 1945 г. началось преобразование дивизии в XV казачий кавалерийский корпус (XV. КозакепкауаИепекофз). По нашему мнению, это было сделано задним числом: по советским разведсводкам,

2-я казачья дивизия находилась на формировании в резерве ОКХ еще в декабре 1944 г.
– январе 1945 г., создание полевого управления XV корпуса зарегистрировано к 4 марта 1945 г. После боев на Драве против частей 57-й армии 3-го Украинского фронта и НОАЮ в первой половине января дивизия Пан-ив ица была выведена на формирование в резерв ОКХ и к 25 января убыла в резерв группы армий «Е» генерал-полковника

А. Лера, прибыв в подчинение Лера 2-8 февраля.

На пополнение и развертывание корпуса в конце 1944 г.
– начале 1945 г. поступили два казачьих полицейских батальона из Кракова, охранный батальон из Ганновера, полицейский батальон СС из Варшавы, выведенный с боями из Франции и прибывший в корпус 29 марта 360-й отдельный казачий полк подполковника Э. В. фон Рентельна¹⁵, 531-й Калмыцкий кавалерийский полк (бывший Калмыцкий кавалерийский корпус -до 3,4 тыс. чинов без немецкого персонала) и т. д. До 2 тыс. казаков прибыли через Казачий резерв генерала Шкуро. С. И. Дробязко добавляет, что в марте — апреле в составе корпуса оперировали кавказский конный дивизион, украинский батальон СС и группа русских танкистов из состава Восточных войск (РОА), на основе которой планировалось сформировать корпусной танковый батальон. 1-я и 2-я казачьи дивизии XV корпуса в целом соответствовали составу 1-й и 2-й бригад старой казачьей дивизии, конно-артиллерийские дивизионы по мере поступления артиллерии преобразовывались в конно-артиллерийские полки.

Вместо 5-го Донского полка 2-я дивизия получила два отдельных дивизиона, преобразованных в 5-й Донской полк II формирования под командованием майора Эльца. Кадры 5-го Донского полка I формирования были обращены на развертывание Отдельной пластунской бригады (в перспективе - 3-й казачьей дивизии) им. полковника И. Н. Кононова. Командиром бригады стал сам Кононов. Бригаду составили отдельный развед-батальон ротмистра Бондаренко и три полка: 7-й пластунский войскового старшины И. Г. Борисова, 8-й пластунский есаула Захарова и 9-й (бывший 531-й Калмыцкий)¹⁶ войскового старшины Назарова.

Сведения об общей организации корпуса¹⁷ мы приводим в таблице XII.

Анализ разных оценок численности казаков корпуса (без немецких кадров) позволяет нам считать наиболее вероятной цифру в 32 тыс. чинов, хотя встречаются сведения о 25 тыс. и 40 тыс. казаков¹⁸, а И. Н. Кононов в апреле 1948 г. утверждал, что численность его 3-й пластунской дивизии составляла 18 тыс. казаков, при численности всего корпуса в 72 тыс. человек вместе с немецкими военнослужащими. Подразделения XV корпуса продолжали вести ожесточенные бои в марте - апреле, подчиняясь штабу XXI горнострелкового корпуса группы ^армий «Е» (с конца апреля 1945 - армии «Е» группы армий «Юг») против частей и соединений НОАЮ. Как и в случае с Русским Корпусом, Лер использовал казаков для обеспечения вывода из Хорватии армейских соединений, и необходимо отметить, что это использование оправдало себя. 22-23 марта 4~й Кубанский полк подполковника фон Кляйна, приданный в районе города Осиека (восточнее Загреба) 11-й авиаполевой Дивизии, провел ночную кавалерийскую атаку позиций 1-й болгарской армии генерала В. СтоЙчева, подчиненной советскому

3-му Украинскому фронту. Четыре казачьи сотни под командованием капитана Маха в ночь на 23 марта захватили на противоположном берегу Дравы несколько батарей противника и более 400 пленных, понеся незначительные потери.

Один из наиболее убежденных сторонников переполни-нения XV казачьего кавалерийского корпуса командованию ВС КОНР, полковник

И. Н. Кононов, посчитал сложившуюся ситуацию после создания СКВ при КОНР в достаточной степени благоприятной для передачи корпуса власовцам. С его точки зрения, главную роль в этом могла сыграть позиция Паннви-ца, В свою очередь позиция командира корпуса должна была быть скорректирована с помощью «общественного мнения». Считавший себя знатоком казачьих традиций и обычаев, Пан-нвиц не мог не учесть решения «общеказачьего схода», и Кононов с жаром принялся за подготовку подобного форума. Его деятельность облегчалась одним любопытным обстоятельством. Хельмут фон Паннвиц, кадровый кавалерийский офицер германской армии и потомственный прусский дворянин, был избран казаками XV кавалерийского корпуса Походным Атаманом. Имевшее символическое значение звание на Паннвица произвело неизгладимое впечатление и, возможно, в дальнейшем стало одним из важнейших мотивов добровольной репатриации генерала в Советский Союз.

Переподчинение корпуса Власову теперь казалось предрешенным. Во-первых, Паннвиц находился под влиянием восторженной демонстрации казачьих чувств и церемонии присвоения Атаманского звания, во-вторых, для него традиция единодушного казачьего волеизъявления приобрела еще большее значение и он не мог с ней не считаться, в-третьих, среди чинов XV корпуса провласовские настроения достигли пика.

Избрание Паннвица Походным Атаманом 24 марта состоялось на подготовленном полковниками И. Н. Кононовым и И. Г. Борисовым съезде казачьих фронтовиков в Вировити-це. (Дата съезда так и остается неуточненной: Власов в приказе от 20 апреля 1945 г. называет 24 марта, Кононов в 1948 г. писал о 25 марта, встречается также даты 29-30 марта). Само место проведения, бывшее ранее центром ожесточенных боев, подчеркивало знаковый характер события: казачьи фронтовики собирались на победном фронтовом участке. Съезд, на который прибыли около 300 делегатов от подразделений Корпуса, открылся в здании городского театра.

Вел съезд председатель Президиума, Походный Атаман Войска Терского и военный инвалид 1920 г. полковник Н. Л. Кулаков (в 1920 г.
– войсковой старшина, помощник командира по строевой части 1-го Волгского полка Войска Терского). Форум в Вировитице превратился в бурную демонстрацию в знак скорейшего объединения с частями КОНР. В своих выступлениях Кононов, Борисов н другие офицеры подчеркивали независимость власовской армии, самостоятельность политических целей КОНР и называли казачество «почвой, создавшей Русское Освободительное Движение». Борисов закончил речь недвусмысленными словами, вызвавшими бурную овацию собравшихся: «Мы не наемники и не хотим быть таковыми». Утверждение Паннвица в должности Походного Атамана сопровождались назначением на пост начальника штаба Атамана полковника И. Н. Кононова, единогласным решением съезда о подчинении корпуса центральному штабу войск КОНР и предъявлением требования о ликвидации ГУКВ генерала П. Н. Краснова как «отжившего органа». 1 апреля Власов произвел Кононова в генерал-майоры. Во второй половине апреля, по свидетельству квартирмейстера штаба 1-й пехотной дивизии капитана Н. В. Гижицкого, Главнокомандующий назначил

Кононова командиром XV казачьего кавалерийского корпуса ^и Походным Атаманом всех казачьих войск.

Происшедшее трудно назвать самочинием или «бунтом власовцев» в корпусе Паннвица, как оценивали форум некоторые сторонники Краснова. Применительно к весне 1945 г. планы по постепенной передаче казачьих дивизий русским офицерам выглядят, конечно, утопично, но все-таки их существование косвенно свидетельствует в пользу возможного назначения Кононова. Известен приказ Власова от 20 апреля 1945 г., констатировавший вхождение всех казачьих войск в состав войск КОНР и подчинение их Главнокомандующему. Этим же приказом Власов сообщил об избрании Паннвица Атаманом Казачьих Войск. Приказ от 20 апреля еще нельзя рассматривать как свидетельство против назначения Кононова, которое могло состояться и позднее, по некоторым сведениям вплоть до 5 мая. Тем более что формальную санкцию на переход корпуса в подчинение Власову Гиммлер дал лишь 28 апреля, и назначение Кононова вполне могло быть последующим действием Власова. В свою очередь X. фон Паннвшт, по-впшшому, принял все происшедшее ровно так, как ему хотелось принять. В одном из писем к своей жене, Ингеборг фон Паннвиц. он написал: «Я никогда не оставлю их». К чести Паннвица. он свое слово сдержал при самых трагичных обстоятельствах.

Получив в первой половине апреля подтверждение от Бергера, Паннвиц предпринял неотложные шаги по установлению контакта с Власовым и штабом ВС КОНР. Генерал-майор И. Н. Кононов фактически передал должность командира 3-й пластунской дивизии подполковнику Э. фон Рентельну, став офицером связи с центральным штабом формирований КОНР.

30 апреля в письме к Власову Паннвиц в частности писал: чЯ искренне рад тому, что казачьи части вошли под Ваше командование. К этому всегда стремились все казаки и все командиры нашего корпуса, и только обстоятельства военного времени не давали нам возможности осуществить это раньше. [,..] В лице нашего корпуса Вы получаете сколоченный боевой коллектив, который беззаветно борется и будет бороться во имя ве-