Армия генерала Власова 1944-1945
Шрифт:
Вечером 2 мая с самого дальнего участка аятипартизанского фронта в Толмеццо прибыли, проделав путь в 30 км, 5-й Сводный и б-н Донской пластунские полки. Тогда же в пункт сбора прибыла 1-я казачья пешая дивизия. В ночь со 2 на 3 мая Казачий Стан начал движение из Толмеццо на север к перевалу Плоукен-пасс и далее в Австрию. Доманов покинул Толмеццо с арьергардом 6 мая. Движение строевых казачьих частей к Толмеццо и эвакуация Стана сопровождались беспрерывными нападениями партизан и перестрелками. 1156 чинов 3-го запасного полка полковника В. А. Лобысевича не сумели вовремя пробиться из Жемоны к Толмеццо, сдали вечером 4 мая оружие партизанам и 9 мая попали в плен к англичанам. Со своими сослуживцами 185 чинов 3-го запасного полка (преимущественно офицеров) встретились только в Западной
Передвижение десятков тысяч людей - строевых чинов и беженцев Казачьего Стана - в Австрию проходило в крайне тяжелых условиях высокогорного климата (в среднем 2 тыс. метров над уровнем моря). С учетом постепенного прибытия беженцев и строевых частей в Толмеццо в конце апреля общие сроки казачьей эвакуации из Италии в Австрию определяются с 30 апреля по 11 мая. По состоянию на 10 мая, в Казачьем Стане генерал-майора Т. И. Доманова числились: 35954 человека, в том числе 16123 строевых и 2134 нестроевых чинов Отдельного казачьего корпуса. В беженских станицах среди казаков %тшт*. 330
числились 8900 мужчин, 4866 женщин, 2875 детей, а также 986 лиц, не считавшихся казаками. В обозе Стана находились 12879 лошадей, 872 коровы, 6 быков, 89 верблюдов, 4 легковых автомашины, 29 грузовиков, 2 автобуса, бронеавтомобиль, 12 мотоциклов. Из 14752 взрослых беженцев до 4,5 тыс. мужчин пребывали в возрасте 51 года и старше, до 1,4 тыс. мужчин являлись военными инвалидами, 4866 женщин были старше 48 лет. из 2875 детей 569 являлись младенцами. Из строевых чинов казачьего корпуса естественная убыль составила за период с 22 апреля по 10 мая 2188 человек, из них 1156- чины 3-го запасного полка, оставшиеся вЖемоне, 640 - оставшиеся по разным причинам в Северной Италии чины других частей, 392 - боевые и не боевые потери, пропавшие без вести, погибшие при бомбардировке 30 апреля. Вместе с казаками из Тол-меццо эвакуировались сотрудники ГУ КВ. П. Н. Краснова сопровождала супруга Лидия Федоровна.
Обстановка психологически оставалась очень тяжелой. Не только в среде беженцев, но и строевых казаков ощущалась ужасная усталость. Опасные горные серпантинные тропы постоянно приводили к жертвам, к потерям скота и имущества. Н. Н. Краснов-младший откровенно свидетельствовал, что уже в начале пути «казачьи отряды генерала Доманова утратили свой подтянутый вид строевых частей». Несмотря на сносное снабжение довольствием германскими комендатурами по всему пути эвакуации, отмечались случаи мародерства, насилия и прочих безобразий. Зачастую преступления совершали чины Кавказской кавалерийской дивизии, по выражению Краснова-младшего, - «распущенная орда, прекрасно вооруженная автоматами, говорившая на семнадцати кавказских наречиях». Кавказцы отступали вместе со Станом, но не считались подчиненными Дома но ву. В 4-м Терс ко-Ставрополье ком полку полковника И. А. Морозова (2-я бригада 1-й пластунской дивизии) 4 мая произошли волнения, связанные с тем, что многие ставропольцы требовали немедленного марша вперед и скорейшего присоединения к власовской армии. С трудом удалось успокоить и восстановить дисциплину командиру дивизии.
Вечером 7 мая в Толмеццо вступили части 36-й пехотной бригады бригадира Д. Мэссона, входившей в состав 78-й моторизованной дивизии генерал-майора Р. К. Арбутнота (ХШ корпус 8-й британской армии генерала Р Мак-Крири). Через сутки 36-я бригада выступила к высокогорному перевалу Плоукен-пасс с целью нагнать Казачий Стан Доманова и днвнзню Ула-гая. Доманов, как и другие командиры соединений и войсковых групп власовской армии, не имел ни малейшего желания оказывать сопротивление союзникам.
В 8 утра 8 мая Походный Атаман выслал навстречу моторазведке британской бригады группу парламентеров во главе с генерал-майором Л. В. Васильевым. Проскочив через Пло-укен-пасс из австрийского селения Кетчах, парламентеры Доманова встретились с авангардом британской бригады в населенном пункте Тимау. Здесь в очередной раз повторилась история власовцев Мальцева и Трухина, однако, с некоторой вариацией. Беседуя в Тимау с казачьими офицерами, бригадир Мэссон согласился принять капитуляцию Стана на общих условиях Женевской конвенции. Однако от себя лично он выразил уверенность, что Правительство Его Величества не будет
Сейчас трудно сказать, верил ли бригадир Джеффри Мэссон в собственные слова, но они послужили прелюдией к цепи циничных поступков целого ряда британских офицеров, названных позднее Зарубежным Атаманом Войска Кубанского генерал-майором В. Г. Науменко «великим предательством казаков со стороны цивилизованного Запада». В тот же день, 8 мая, подразделения 36-й бригады вступили в селения Маутен и Кетчах, где находились штаб Походного Атамана и сотрудники ГУКВ. Части Отдельного казачьего корпуса в Северной Италии и беженские станицы (Казачий Стан) в период с 30 апреля по 10 мая совершили переход из итальянской провинции Фриулия через Карнийские Альпы и начали спуск в долину австрийского Восточного Тироля к городу Лиени. 36-я британская пехотная бригада нагнала казаков на спуске и позволила им завершить его. Для расселения британское командование
предоставило девяти а дцатикилометро вое пространство по течению вдоль реки Драва от Лиенца к Обердраубургу - для строевых частей, а лагерь Пегец палевом берегу Дравы в 3 км от Лиенца — для беженских станиц.
Наиболее удаленные от района концентрации власовской армии Русский и XV казачий корпуса практически до последних дней войны принимали активное участие в боевых операциях. Политический лидер Словении и ее «губернатор на полу-автономных началах», генерал Л. Рудник, надеялся с помощью корпусов Ланнвица и Штейфона, Особого отдельного полка «Варяг» полковника М, А. Семёнова укрепить уставшую от боевых и моральных потрясений домобраискуто Отечественную армию. Затем при поддержке четников генерала Прежеля, воевод С. Евджевича и М. Джуича, а также батальонов Омладин-ского покрета «ЗБОР», находившихся под командованием бригадного генерала К. Мушицкого, преградить путь в Словению бригадам 3-й армии НОАЮ генерала К. Наджы. Окончательная ставка военно-политических кругов Великобритании и США на И. Б. Тито с последующим предательством генерала Д. Михайловича казалась Руднику невероятной. Фактически он хотел реализовать план спасения войск КОНР, только в масштабах отдельно взятой провинции,
3 мая Словения провозгласила независимость. Рудник призвал добровольцев в ряды домобраиы для борьбы с бригадами Тито, но главные надежды губернатор возлагал на Главнокомандующего союзными силами на Средиземноморском театре военных действий ген ер ал-фельдмаршала Армии Ее Величества Г. Александера. Но практически одновременно с провозглашением независимости левые партии в Люблянском парламенте добились отставки Л. Рудника с поста губернатора, и он в связи с окончанием войны сдался в Шпитталс союзникам. Позднее по инициативе британского командования он был выдан политическим представителям НОАЮ и повешен зитовца-ми в Любляне как военный преступник.
Штаб Русского Корпуса во главе с генералом II) шифоном разместился в отеле «Эспланада» вЗафебс 14 апреля Поредевшие три полка и два кадрированных Попкович блилиша
27 апреля наконец-то сменились частями Вермахта группы армий «Е» и, соединившись впервые за все время существования Русского Корпуса, стали выдвигаться на Загреб. В период 28-29 апреля Корпус проследовал Загреб и получил расквартирование на краткий отдых на окраинах хорватской столицы. Здесь начальник маршевой группы Корпуса полковник А. И. Рогожин получил приказ из штаба командующего группой армий «Е» готовиться к переброске через Любляну под Триест.
После краткого совещания Штейфон и Рогожии решили добиваться передислокации Корпуса севернее Любляны, чтобы избежать боевых действий против союзников. Затем командир Корпуса провел смотр 5-му «Железному» полку. На следующий день генерал Штейфон скончался, по официальной версии - от сердечного паралича. А. А. фон Лампе позднее писал о каком-то впрыскивании, сделанном по требованию Шгенфо-на, после которого бывший комендант Галлиполи уже не проснулся. О самоубийстве героя штурма Эрзерума, как о факте, писал и генерал-майор С. К. Бородин. С точки зрения Рогожина, смерть Штейфона оказалась даже в чем-то благом для покойного, так как после капитуляции ему неизбежно грозил персональный арест с возможной экстрадицией в советскую зону оккупации в качестве «военного преступника». В командование Корпусом по приказу командующего группой армий «Е» генерала Лера вступил полковник Рогожин.