Армия генерала Власова 1944-1945
Шрифт:
Утром 11 мая Буняченко информировал Власова о неизбежной сдаче дивизией оружия по требованию американской стороны. Офицерам оставлялось личное оружие, остальным-по 10 винтовок с пятью патронами на роту для охранно-караульной службы. Главнокомандующий пытался возражать и настаивал на отправке дивизии с оружием целиком в глубь союзнической оккупационной зоны в Германии, но Донахью в ответ лишь мог развести руками. Неприятной новостью для Власова оказалось сообщение командира дивизии о дислокации вблизи Лнарже советской танковой бригады, представители
которой уже пытались вести среди чинов дивизии агитацию «за возвращение на родину». Захват и разоружение 1-й
Утром 11 мая 1 -я пехотная дивизия начала сдавать оружие в поле у Весского пруда (северо-восточнее Лнарже). Здесь же власовцы сдали американцам около 60 единиц бронетехники. Многотысячная обстрелянная дивизия фронтовиков разоружилась почти полностью. 13-14 мая 162-й танковой бригаде из всего впечатляющего арсенала дивизии достались лишь 5 САУ, 5 танков «Т-34», требовавших капитального ремонта, 5 бронетранспортеров и бронемашин, 159 пистолетов, 139 винтовок, 33 автомата и 2 пулемета Более-менее производил впечатление взятый автопарк - бригаде Мищенко достались 102 автомобиля. Но количество взятого 162-й танковой бригадой оружия свидетельствует, что все оружие власовской дивизии, в сущности, досталось американцам.
Обезоруженная дивизия покорно ждала решения своей судьбы, буквально упершись в американские боевые порядки 358-го полка 90-й пехотной дивизии. Судьба власовцев, зажатых в тисках на трехкилометровой полосе между американцами и 162-й танковой бригадой, была предрешена. Командующий 3-й армией США генерал Паттон не испытывал особых симпатий к социалистическим идеям. Еще 6 мая он был готов помочь власовцам получить статус «перемещенных лиц» в американской оккупационной зоне. Однако через штаб-квартиру 12-й группы армий в штаб Паттону пришел приказ генерала Д. Эйзенхауэра: с 00.00 9 мая запретить чинам германских Во-
°РУженных Сип и власовской армии пересекать демаркационную линию, а нарушителей выдавать на советскую сторону.
6 период с П по 13 мая XII армейский корпус генерала И. Ле Роя получил соответствующие инструкции на этот счет.
В 19.00 И мая посты власовцев донесли Буняченко о медленном движении советских танков 162-й танковой бригады к расположению дивизии. Подполковник Николаев тут же обратился к Донахью, и американский комендант совершил поступок, который формально не имел права совершать. Сев в джип, покрытый флагом США, Донахью выехал навстречу 162-й танковой бригаде и встретился с ее командиром полковником Мищенко. Комендант Лнарже решительно потребовал прекратить движение и вернуться на исходные позиции, угрожая в противном случае прибегнуть к помощи 4-й танковой дивизии США. Выругавшийся Мищенко хоть и не возвратился за линию демаркации, но бригаду остановил. Генералу Буия-ченко Донахью передал последнее сообщение из штаба корпуса: окончательный ответ на просьбу о проходе власовской дивизии за линию боевых порядков американской армии будет дан в 10.00 12 мая.
Если
При необходимости власовская дивизия могла оказать серьезное сопротивление й всему 25-му танковому корпусу 13-й армии. В последние дни войны корпус генерал-майора Е. И. Фоминых имел на вооружении 60 танков и САУ, в том числе 38 танков «Т-34» и 2 ИСУ-122, 28 орудий 76-мм и 11 орудии
57-мм, 7 реактивных минометов, 15 минометов 120-мм и 44 миномета 82-мм, около 700 человек личного состава. Если бы Фоминых решил развязать боевые действия против власовской дивизии, оснащенной значительным количеством противотанковых средств, бронетехникой и превосходящей его корпус по артиллерии, нельзя с уверенностью сказать, каким бы оказался исход сражения. Но вечером 11 мая дивизия Буняченко ничем не могла оказать сопротивление, хотя бы для того, чтобы дороже продать собственную жизнь.
В тот же день группа офицеров от имени чинов дивизии составили открытое письмо правительствам США и Великобритании, в котором авторы попытались объяснить мотивацию поступков власовцев, цели и задачи КОБР, а также причины, по которым они оказались союзниками Германии. В отчаянии власовцы заявляли о своей готовности «предстать перед судом мировой общественности на открытом судебном процессе в любой стране мира, в любом составе суда, при любых обвинителях и защите». Заканчивалось письмо предупреждением о необходимости «защиты человечества от дальнейшего распространения большевизма».
Временный выигрыш, который приобрели власовцы ночью и утром 12 мая, оказался в непосредственной зависимости и еще от одного случайного стечения обстоятельств. После разоружения власовской дивизии штаб Буняченко расположился в пяти автомашинах примерно в 1 км севернее Лнарже. Вследствие неожиданного продвижения бронетехники 162-й танковой бригады Буняченко был вынужден постоянно перемещать дивизионный штаб, и в ночь с 11 на 12 мая командиры полков не могли с уверенностью определить его точное место расположения.
Командир 2-го полка подполковник В. П. Артемьев вместе с шофером и ординарцем около 21.00, е темноте, подъехал к деревне Гвождяны, пребывая в полной уверенности, что едет в штаб дивизии. Однако здесь он наткнулся па охранение 162-й бригады и, спасая жизнь, мгновенно выдач себя за парламентера из штаба Буняченко. Артемьева проводили к командиру бригады. Артемьев сообщил, что прибыл по поруче-
385 ч-х
нию командования для определения взаимоотношений между 162-й бригадой и 1-й пехотной дивизией. Со слов Артемьева, власовская дивизия насчитывала до 20 тыс. чинов, имеющих на вооружении все виды оружия вплоть до полевой артиллерии, и во «избежание вооруженных столкновений и ненужного кровопролития генерал Власов прислал его, чтобы установить образ действия и поведения советских и власовских войск, стоящих друг перед другом в полной боевой готовности».