Армянское древо
Шрифт:
Мари Нахудян, кажется, идет на поправку. Одна армянская семья, проживающая в Париже, попросила меня разрешить ей провести один сезон в их доме. Я не возражал. У нее нет каких-либо физических или неврологических болей, которые оправдывали бы ее длительное пребывание в Ла Сальпетриер.
Да и вообще, я думаю, что ее выздоровление пойдет быстрее, если она будет находиться в дружеской семейной обстановке. Я договорился с ними, что они постоянно будут держать меня в курсе дела, и в любом случае я буду осматривать ее каждые 15
Я прочитал лекцию в Военном госпитале. Там познакомился с автором «Миттель Эуропа» Фридрихом Науманном. Он, как оказалось, хорошо знаком с проблемой армян и сухо называет ее «армянским вопросом». Он присутствовал на лекции и когда я упомянул знаменитый случай с девушкой, потерпевшей кораблекрушение, он подошел ко мне после лекции, Я бы не сказал, что этот человек испытывает большую симпатию к армянам. Он считает, что турки борются за свое выживание, а когда дело доходит до этого, то тут не приходится говорить о полутонах.
Он мне не очень понравился, хотя признаю, что он говорит с большим апломбом.
У меня была встреча с Зигмундом Фрейдом, который вручил мне экземпляр своей книги «Толкование сновидений» с дарственной надписью. Я убедился, что, несмотря на его ясный ум, это очень религиозный человек.
Мы поговорили об армянах. Он сказал, что существуют некоторые параллели между армянским и еврейским народами.
Фрейд — пессимист. Новости, поступающие из Турции, не вызывают оптимизма. Турция практически находится в состоянии войны, а в этих условиях всякий «другой» становится жертвой. Он считает, что армянский народ может стать легкой жертвой и рассказывал мне также о еврейских погромах в России.
В поезде Вена — Париж я случайно оказался попутчиком с Фридрихом Науманном и неким доктором Назимом. Они ехали в том же вагоне, в купе первого класса рядом со мной, и Науманн захотел, чтобы мы вместе поужинали в их купе.
Я, кажется, помню Назима на нашем факультете. Он был довольно странный — всегда одет в черное, выглядел как представитель Востока. По правде говоря, он показался мне порочным человеком.
Науманн представил меня как «знаменитого доктора», вылечившего от безумства армянскую девушку. Я обратил внимание на взгляд доктора Назима. По мне прошел холодок, когда я увидел блеск его глаз.
Назим хранил молчание во время ужина, зато Науманн болтал за троих. Он симпатизирует туркам, но, прежде всего, он германофил. Он сказал, что очень сочувствует армянской девушке как человеку, но, по его мнению, армяне, вообще говоря, сильно мешают. Я заметил, что Назим согласился с этим утверждением. Он добавил, что Германия — верный союзник Турции в этом конфликте.
У Науманна, так же, как и у Назима, дипломатический паспорт. Поэтому они перемещаются без каких-либо осложнений, несмотря на состояние войны. Назим настойчиво спрашивал меня, могу ли я поехать в Германию, и я показал ему свой паспорт от Красного Креста.
Потом он поинтересовался, не возражал бы я посетить Константинополь. Это могло бы быть весьма интересно
Я вернулся в свой госпиталь. Когда я попросил армянскую семью привезти мне в госпиталь на осмотр Мари Нахудян, меня ждал неприятный сюрприз.
Приехал Арарат Балакян, глава семьи. Мари исчезла. Они заявили в полицию, но там считают, что девушка ушла по своей воле. Следов ее нет нигде.
Я был очень раздосадован этой новостью. Я должен был бы предвидеть такую возможность. Разум Мари не позволял ей вести нормальную жизнь. Я глубоко раскаиваюсь в своем поведении.
Вновь появился Арарат Балакян. Он настоял на встрече со мной и ждал, когда я закончу прием. Он не знал, как начать разговор. Он думает, что Мари Нахудян выкрали и посадили на греческий корабль, отплывший на Кипр. Один армянин, работающий на фирме по перевозке грузов в Гавре, случайно проговорился об этом. Балакян занимается импортом ковров и разных предметов из Ближнего Востока и имеет контакты в компаниях, владеющих морскими судами.
На следующий день после исчезновения Мари из парижского дома один мужчина купил два билета до Кипра. Он выдавал себя за грека, но он не смог обмануть армянина. Девушка казалась больной и в полусонном состоянии, лицо ее было закрыто большой шалью. Мужчина, выдававший себя за ее отца, как бы между прочим заметил, что ее мать недавно скончалась в Париже.
Армянин ничего не заподозрил, пока «отец» не сказал, что они греки. Тогда он понял, что мужчина лжет. Хотя армянин и был уверен, что незнакомец был турком, но не захотел вмешиваться в то, что его не касалось.
Армяне во Франции — это как одна огромная семья. Кто-то сказал этому армянину, что известная всей округе девочка, потерпевшая кораблекрушение, исчезла. Тогда он все понял.
Когда Арарат Балакян рассказывал мне эту историю, в глазах у него стояли слезы. Он сильно переживал. Девушку похитили, потому что он не был достаточно внимателен к ней. Он не оправдал моего доверия, потому что когда я разрешил ему забрать девушку в его семью, он пообещал, что будет заботиться о ней больше, чем о собственных дочерях. Даже его собственная жена ругала его. Он не знал, что делать. Он был совершенно разбит.
Я простил его. Это была не его вина. Если кто-то и был виноват, так это я…
Арарат Балакян опять пришел. Он решил поехать на Кипр и найти там девочку. По его внешнему виду можно было догадаться, что он не спал уже несколько суток.
Может быть, это было безрассудство, но я сказал, что поеду с ним. Моя вина в этом деле такая же, как и его. Кроме того, у меня есть серьезное подозрение. Мне кажется, что я знаю, кто именно украл ее, хотя доказательств пока у меня нет. Доктор Назим. Описание мужчины, данное служащим судоходной компании в Гавре, совпадало с обликом Назима. Нечто отвратительное и зловещее. Он не рисковал бы так сильно, если бы не имел мощного стимула.