Аромагия
Шрифт:
— Про то, что Альг-исса меня не любит! — так горячо заговорил он, что удивительно, как снег вокруг него не растаял.
— Значит, — медленно проговорила я, — вы считаете, что она вас любит?
— Да! — энергично кивнул Вет-исс, в запале вытирая слезы вместе с косметикой рукавом парадного одеяния.
— И с чего вы это взяли? — уточнила я, прищурившись.
Петтер рядом хмыкнул.
— Она сама мне призналась! — простодушно сообщил Вет-исс.
— Хм, — Я задумалась. Нельзя сказать, что хель совсем не способны на ложь, однако
— Ну да, — он смотрел на меня, как на ребенка, не понимающего очевидных вещей. — Вы что же, думаете, я сам решился… ну, на это все?
Вет-исс ткнул пальцем на валяющуюся под ногами рыбу.
— Не знаю, что и думать, — развела руками я. — Согласитесь, она вела себя совсем не как счастливая невеста!
— Я знаю, — Вет-исс потупился и по-детски шмыгнул носом. — Не пойму, что с ней! Она уже несколько дней сама не своя! И даже говорить не хочет!
В голове моей пойманной рыбешкой билась мысль. Поведение Альг-иссы и мне казалось странным. Положим, даже опытный аромаг не всегда мог разобраться в эмоциях хель. Однако я достаточно хорошо знала Альг-иссу, чтобы различать ее настроение даже без помощи обоняния. Неужели я могла так легко перепутать отчаяние из-за нежелания выходить замуж со страхом потерять любимого?
— А вы уверены, — видя мою задумчивость, Петтер решил взять инициативу в свои руки, — что правильно поняли Альг-иссу? Может, она хотела просто… погулять?
Кислый аромат лимонника выдавал его сомнения.
— Да как вы!.. — Вет-исс задохнулся от негодования. — Она же мне рыбу присылала! Я… Я сейчас! Подождите!
Он развернулся и со всех ног куда-то кинулся. Нам с Петтером ничего не оставалось, кроме как отправиться в дом.
Я корила себя за помощь Вет-иссу. В конце концов, могла ведь и не вмешиваться без спросу, тем более не разобравшись?!
— Мирра, прекратите! — велел в конце концов Петтер, надо думать, утомившись наблюдать за моими метаниями. — Идите сюда!
Я усмехнулась его командирскому тону, однако послушалась. И была вознаграждена: Петтер выдал мне из неприкосновенного запаса чашку кофе и — о, чудо! — добыл из какого-то свертка еще горячую булочку!
— Петтер, вы — прелесть! — искренне сказала я.
— Ешьте, — хмыкнул он, и только звонкое мандариновое благоухание выдавало его радость.
Облизываясь, как кошка, я принялась завтракать, и на этот раз никто мою трапезу не прервал.
— Кажется, мы сглупили, — призналась я, дожевывая последний кусочек булки. — Мчались предупредить хель, толком не зная, что именно им грозит.
— Второй кинжал? — предположил Петтер осторожно.
— Вероятно, — кивнула я. — Но кто именно под угрозой? Не будем же мы ходить следом за всеми хель!
— Пусть Мать разбирается, — пожал плечами Петтер. — Альг-исса обещала ей все передать.
Продолжить разговор мне не дал громкий стук в дверь (точнее, в стену, потому что дверное полотно здесь заменяли
Сразу после этого в дом ввалился Вет-исс, трепетно прижимающий к груди сушеную рыбу. Он уже натянул шапку «с ушками» — знак своего нового статуса.
— Это нам? — улыбнулась я. — Благодарю за угощение, потому что Альг-исса…
Я хотела сказать, что моя подруга умчалась, забыв позаботиться о пропитании гостей, однако на лице Вет-исса отразился такой ужас, словно я предложила ему зажарить и съесть саму Альг-иссу (притом самое пугающее слово в этом предложении — «зажарить», хель ужасно боятся огня).
— Нет! — взвизгнул он, отшатнувшись так, что едва не уронил свою ношу. — Это же письма!
— Письма? — удивилась я, ища глазами хоть какую-то бумагу.
— Да! — Вет-исс аккуратно выложил на стол рыбу, бережно поправил. — Вот, гляньте! Ее рукой!
В голосе его звучало такое обожание, что я не выдержала, подошла ближе. Петтер уже разглядывал знаки, кое-как накарябанные на сушеной рыбе. Признаюсь, в хельской грамоте я не сильна, а уж разбирать столь экзотичные послания… увольте!
Впрочем, сомневаться в словах Вет-исса не приходилось. Пахло от него столь торжествующе — лавром и гвоздикой — что недоверие можно было отбросить.
А я наконец вспомнила, что все брачные обряды хель с давних времен связаны с рыбой. И если Альг-исса дарила ее милому, то у нее действительно были серьезные намерения. Которые вдруг изменились — если верить Вет-иссу, ни с того, ни с сего.
— Итак, Альг-исса внезапно вас разлюбила, — резюмировала я, сформулировав наконец про себя ускользавшую мысль. И почувствовала, как холодеет сердце. — И ведет себя странно, верно?
— Да, — кивнул Вет-исс, явно не понимая, к чему я клоню.
А я повернулась к Петтеру и мрачно сообщила:
— Думаю, мы нашли ту хель, которой угрожает опасность.
— Альг-исса? — мгновенно уловил мою мысль он. — Но почему?..
— Откуда мне знать? — я принялась нервно наматывать на палец рыжий локон. Вет-исс переводил с меня на Петтера недоумевающий взгляд, и я решилась: — Вет-исс, вы можете найти Альг-иссу? Мне нужно срочно с ней поговорить.
По правде говоря, просьба моя носила весьма необычный характер — своенравие у мужчин хель, мягко говоря, не поощрялось. Неизвестно, что предпримет жена, узнав, что муж за ее спиной обсуждал их отношения с посторонними.
— Хорошо, — решился Вет-исс наконец. — Я вам должен. Спасибо вам! Пусть благословит вас добрая Хель!
— М-да, — признаюсь, я искренне надеялась, что благословение владычицы мертвых не скоро мне пригодится. — Благодарю на добром слове!
Он кивнул и вышел, на ходу нахлобучив на голову шапку.
Не прошло и десяти минут, когда Вет-исс снова ворвался в дом.
— Там! Там! — выговорил он, трясясь от волнения. — Моя рыбка куда-то собралась! Седлает своего медведя!
— Возможно, в дозор? — предположила я. — Или по приказу Матери?