Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
когда-то ее не было. А потом вдруг появилась. Сразу вместе с городами, полями и укреплениями.
Как появилась? Уже и не знает никто, давно это было.
Лет сто тому назад собрались наши и решили на этот Аваллон напасть. Богатые земли,
отчего ж не напасть-то? Собрались кланы вместе, выставили войско — пять тысяч киммерийцев!
Такое войско любую силу сломит. Поначалу все шло гладко. Взяли один из пограничных замков,
разграбили пару городков ближайших. А потом — столкнулись с аваллонской армией. Говорят,
возникла она прямо из воздуха. Ну, может и не из воздуха, может и врут старики, но разбили нас
основательно. Из каждой сотни только один из наших обратно в горы вернулся.
С тех пор уже много воды утекло — и дружили мы с ними, и снова воевать пытались.
Старейшина Мортаг бродяжничал в юности, то к тем, то к этим нанимался и даже в аваллонской
армии послужить успел.
— А вот имя «Марк», — интересуюсь я у Мортага, — в каких землях употребляется? Не у
пиктов ли?
Спрашиваю, а про себя думаю: «Только бы не у пиктов!»
— Нет, — качает головой Мортаг. — У пиктов сроду таких имен не было. У них имена
длинные, с первого раза и не выговоришь. А имя «Марк» легко в Аваллоне встретить. У меня там,
к примеру, когда я в ихней армии служил, так полусотника звали. Толковый вояка был, хотя и пил
по-черному.
Аваллон,
посетить эту страну. Само собой, в свое время. Это дело обдумать надо. Мы, киммерийцы, народ
основательный.
Ну, значит, рос я потихоньку, оружием владеть учился, на зверей охотиться — все как
полагается. Про оружие врать не буду — хотя я от природы ловок и учусь быстро, однако мои
старшие родичи — те, которые в походы уже ходили и опыт военный имели — на мечах меня
четыре раза из пяти побеждали. Тут мне хвастаться нечем. Опыт и мастерство выше природной
силы и ловкости. Про другое скажу: каждый год, летом, устраивают у нас в Киммерии кулачные
бои. Победителю рог с медом полагается. Так я с тех пор, как в шестнадцать лет первый раз этот
рог осушил, так и в последующие года первенство никому не уступал. Уже и старшие родичи
заинтересовались, и вот, когда исполнилось мне восемнадцать, вышел против меня Бораг из клана
Вепря. Вообще-то, в кулачных боях обычно бьются только юноши, но Бораг, видать, решил
тряхнуть стариной. Ему было уже за тридцать, и в своем клане был он вождем. Выше меня почти
на голову и в полтора раза шире в плечах. Каждая рука — толщиной с мою ногу. На шее —
ожерелье из медвежьих клыков. Рассказывали, что как-то раз Бораг зимой охотился в горах и,
попав в метель, укрылся в пещере. А в той пещере медведь жил. Копье борагово медведь сразу
сломал, и пришлось, считай, Борагу без оружия с ним драться, только с ножом одним… Ну, вот с
тех самых пор он и носит на шее это ожерелье.
Сцепились
притомился мой супротивник. Тут-то я его над головой поднял и на землю бросил. Бораг еще
встать попытался, но как встал, так и упал снова — ноги не держали. Вот уж победа так победа!
Есть чем похвастаться! Наши, из клана Медведя, заревели, закричали, заулюлюкали победно.
Девушка красивая мне рог с медом поднесла. Третий уже по счету. Выпил я его и решил: ну, все.
Больше на этих состязаниях драться не буду. Пускай другие бьются. А мне уже неинтересно.
3
На следующий год, как снег сошел, собрались вожди на совет. Ветер южный в то лето
особенно заманчив был, так и просил, так и звал удаль свою показать. Вдобавок, рабов совсем
мало осталось — быстро мрут они в наших горах от холода. Потому решили единодушно: идем на
пиктов.
Когда я про это узнал, само собой, обрадовался. Не каждый день воюем, а для меня этот
поход вообще первым будет. Харальд в поход не пошел — старый он уже стал, а вместо себя
послал своего сына, Хедина. Если Хедин живым вернется, то из рук Харальда родовой меч примет
и с тех пор вождем станет. А Харальда станут величать уже не «вождем», а «старейшиной».
Вторглись мы в пиктские леса. Идем, веселимся, поселки и городки как орехи
раскалываем, пиктов как траву косим, девушек их портим, золото и серебро, а так же пленников
берем, брагой и медовухой накачиваемся. Однако с самого начала похода возникло у меня
сомнение. Пиктов никто не боится, дозорных у нас — раз, два и обчелся, разведки, считай, нет
никакой. А вдруг как пикты соберутся и коварно нам в спину ударят? Что мы тогда делать будем,
если все войско после взятия городка очередного по погребам лазает да девок щупает? Не лучше
ли собрать добычу (и девок в том числе) и спокойно распивать брагу в родных киммерийских
горах? Но как только я об этом Хедину заикнулся, он насмешливо посмотрел на меня и сказал:
— Хотя и необычно силен ты, Ар-тоор, однако и опаслив чрезмерно. Кто пикты, а кто мы?
Да будь их тут хоть тьма, что они смогут против нас?