Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
нас несколько другая… эээ… специфика. Для начала я назначу вас десятником. Посмотрю, как вы
будете справляться. Если вы и в самом деле так хороши, как пишет о вас Оттон, ваша карьера
быстро вверх пойдет. Ну а если нет…
И многообещающе руками разводит. Мол, если нет — значит, до свиданья.
У них тут, что, принято при переводе звание понижать? Или, может, этот Ланселот
киммерийцев не любит? А почему, спрашивается? Я задумался. Может, он в той войне участвовал,
когда мы с гор спустились и Аваллон пощупать попытались? Глупо на нас за это в обиде быть —
вон
считают?..
Пожал я плечами и ничего не сказал. Десятником — так десятником.
Ланселот написал приказ о моем назначении, но не отдал, а вместо этого некоторое время
задумчиво мое лицо рассматривал.
— У меня такое чувство, киммериец, — сказал он наконец каким-то другим,
неофициальным тоном, — что где-то я тебя уже видел. Мы никогда раньше не встречались?
— Не знаю. — Сказал я. — Может, вы моего прадеда на Нэлеорских равнинах запомнили?
Он, говорят, прежде чем пасть с честью, не меньше десятка ваших успел положить.
— Может быть. — Нахмурился Ланселот, протягивая мне бумагу. — Ну, все. Идите,
Артур.
— Да, сэр.
Так стал я служить на южных границах Аваллона. От орков их охранять. Орки жили в
болотах. А болота там — мама не горюй! От моря до Арденского леса — считай, тыща миль, не
меньше. А вглубь — вообще никто толком не знает, насколько они тянутся. Потому как не
проверял никто.
Охрана границы организованна так: по краю болот, от моря до Ардена длиной во всю эту
тыщу миль насыпь сделана. Кое-где частокол имеется. Через каждые пять миль — форты или
заставы. За ними — лагеря военные. На заставе несут службу человек пятьдесят, а иногда и сто. За
болотами следят. Отдельных орков вылавливают и небольшие отряды уничтожают. А если
соберется орчья банда побольше, с заставы сигнал дают, и тогда из ближайшего лагеря войско на
помощь выступает. Такая вот система. По-моему, вполне разумная.
Стал я жить-поживать — по насыпи прогуливаться, на наблюдательной вышке зевать, на
болото поглядывая, в орков постреливать, да людей своих муштровать. А людей под моим
началом было всего шестеро. Неполный, значит, десяток.
Чтобы со скуки не сдохнуть, занялся я самообразованием. Азбуке аваллонской я еще когда
у Оттона служил, обучился. Сейчас же книг себе всяческих накупил — сижу, читаю. Интересное
занятие, оказывается — читать! Я и не знал.
Прошло так полгода. Если Ланселот от меня каких неприятностей ждал, то так он ничего и
не дождался. Службу я исправно нес, за своими людьми следил, не буянил ни разу и особо по
увольнительным не напивался. Да еще и книжки читал! Ангел, а не киммериец! Когда у генерала
недоверие ко мне прошло, назначил он меня сотником. То есть — начальником заставы поставил.
Не той заставы, где я служил (там свой командир имелся), а другой, которую банда орков неделю
назад разгромила. Орков, конечно, уничтожили, но заставу восстанавливать пришлось.
В сотне моей людей вовсе не сто, а вдвое меньше. Недобор у нас. Никто на юг ехать не
хочет. Участок, опять-таки, опасный. Форт еще не восстановлен и в частоколе кое-где дыры. Зато
я на этой заставе — царь и бог.
Отложил я
починили, форт восстановили и еще лучше укрепили, полдюжины новых наблюдательных вышек
построили. Солдатам своим дурака валять не позволяю: кто не в патруле, тот спит, а кто не спит,
тот либо на тренировочной площадке с мечом прыгает, либо мишени из лука дырявит. Кто
обязанности свои хорошо исполняет, тому — увольнительная, а кто в потолок плюет — тому шиш
и сверхурочные работы по углублению оборонительного рва.
Ланселоту мой образцовый порядок понравился. Даже в пример меня другим сотникам
поставил. Да только что толку мне с его похвалы? Перспектив не вижу. Скучно. Может, через пять
лет и повысят в звании, да я до тех пор уже от тоски помру.
Решил я так: либо увольняться, либо придумать что-нибудь этакое. Думал я, думал, а
потом позвал к себе своего заместителя, Никоса Эрбеша, налил ему пива и вопрос задал:
— Слушай, — говорю, — Никос. А чего, собственно, эти орки на нас лезут?
— Кабы знать! — Гундосит Никос, пивко похлебывая.
10
— Нет, подожди. Ты вот какой год на границе служишь?
— Десятый уже. — Отвечает.
— И раньше они также лезли и лезли? Мы их мочим, а они лезут. Мы их мочим, а они…
— Не. — Качает головой Никос. — Раньше такого не было. Вал этот оборонительный —
Ланцелотов вал, как его называют — при мне строили.
— И раньше эти орки — что? Не нападали?
— А раньше их тут и вовсе не было. — Удивляет меня мой заместитель. — Лет двадцать
тому назад завелись, а может, и того меньше.