Арзюри. Книга 2. Данк
Шрифт:
— Это хорошая изолирующая и клеящая смесь, готовится из местной смолы. Но тебе, парень, придется после Противостояния хорошо потрудиться, чтобы отстирать ее от одеял… Ладно, не стойте, бегите одеваться, иначе потом через большой зал уже не сможете пройти… Гардеробная там, справа ход… увидите… или спросите кого…
Так для Вадима и Вениамина началось первое в их жизни Противостояние.
* * *
Соров умудрился собрать самые разные данные о Противостоянии — от состава, температуры и влажности воздуха до содержания в нем мелких и мельчайших частиц, от перепадов атмосферного давления до интенсивности солнечного излучения. Они с Химиком засели в наскоро подготовленной лаборатории
А вот Вадим даже через неделю не мог описать пережитое: ни в галактическом, ни в русском, ни в других известных ему языках не находилось подходящих слов. В голове сидело лишь воспоминание о бодром старичке, с которым они вместе с детьми разных возрастов и несколькими женщинами пережидали стихийное бедствие в «детской».
Старичок оказался разговорчивым и все рассказывал о том, что это его пятое Противостояние, что скоро он отправится домой, а сюда пришлет своего прототипа «в целях оздоровления». И три года сможет смотреть на голубое небо, по которому страшно соскучился под этим лиловым кошмаром и его колючими звездами. А на третий, последний день разгула флоры, он погиб — пошел в большой зал Пещер, поскользнулся на плесневой пленке и неудачно упал, сломав шею. Это, в отличие от предыдущих бедствий, была единственная жертва, чему в колонии все радовались, но Вадиму было очень жаль несчастного. Он и сам уже начал скучать по голубому небу, так что мечты старичка были ему близки и понятны.
Когда разгул природы закончился, Вадиму пришлось основательно заняться хозяйственными работами — очищением, а затем обработкой ядовитым паром своей кельи и палатки от налетевших туда мельчайших спор местных растений, стиркой и просушкой множества вещей. Дважды в сутки его привлекали поддерживать костры на кухне — этот его талант был признан всеми. Вадим заменял сразу двоих, а рабочие руки были нарасхват — колония спешно обустраивалась после хаоса, необходимо было пропарить дымилками кухни, палатки, цеха, туалеты, дорожки и так далее. Занесенные в лагерь семена и споры забивались в любые щели и могли начать прорастать в любой момент.
Пока руки были заняты, в голове Вадима стучала мысль, что происходящее ему категорически не нравится. Если такой кошмар происходит дважды в год, то люди с мозгами давно должны были бы найти способы приспособиться к Противостоянию. Интересно, а что в это время происходит под водой? Может быть построить купол в озере и укрываться там?
С этой мыслью он и пришел на утреннее совещание следственной бригады, которое было назначено перед ужином. Соров горячо поддержал идею подводного купола, но все остальные одернули их, попросив переключиться на вопросы расследования.
Впрочем, говорить было не о чем. Никаких улик, никаких новых фактов найти не удалось. Разве что быстро отчитались об опрошенных, возможных мотивах тех, кто не имеет алиби, но все это было пустой болтовней. В итоге все сдали свои записи Вениамину — пусть у него голова болит — и отправились в столовую. По пути речь снова зашла о спасательном куполе на дне озера.
Но Соров вдруг остановился, отступил с тропы, увлекая с собой Вадима и пропуская остальных вперед. Посмотрел на него внимательно и сказал:
— Погоди немного. Давай сразу скажу, а то потом опять замотаюсь и забуду. Я вот смотрю на тебя, и понимаю, что ты парень умный, увлеченный. Но, знаешь, без обид, у тебя есть один серьезный недостаток. Впрочем, вполне решаемый.
— И какой? — напрягся Вадим.
— Догадайся сам, — хмыкнул Соров. — Даю подсказку. Ты придумал арки для солнцезащитной пленки — мне тут о
— Но…
— Ты генератор идей, но доводить до конца ничего не привык. На Земле это нормально, там существует распределение обязанностей, всегда найдутся люди, готовые довести до ума твои замыслы. А здесь ситуация иная. Либо ты сам задумываешь, планируешь, организовываешь и завершаешь, либо от твоих идей никакого проку.
Вадим хотел возразить, что на Земле-то у него все получалось — купол развлечений в Японии, цепь жилых, научных и обзорных куполов на Красном море, не говоря о пяти лабораторных куполах в разных концах света. Но тут же прикусил язык. Действительно, осуществлением всех его проектов занимались совсем другие люди. Да, он давал идею, участвовал в ее начальной проработке, приезжал контролировать завершающие этапы. Ни доведением проекта, ни строительством он ведь действительно никогда не занимался!
— Я же… не умею… — нерешительно проблеял он.
Соров улыбнулся и похлопал его по плечу:
— Не умеешь, так научишься. Дерзай! Всем бы твои проблемы!
Глава 9. Арки и купол
После Противостояния прошло чуть больше месяца когда на кухне Вадим вдруг встретил Лиз. Она была спокойна и весела. Он с чувством раскаяния подумал, что с той ночи на берегу так ни разу к ней и не подошел, даже не поинтересовался, побывала или она на Земле. Но девушка даже виду не показала, что тот разговор у них когда-то был. И он махнул рукой: Лиз сделала свой выбор и не ему вмешиваться в ее дела. Магду он время от времени видел в столовой, но она перестала заходить в Пещеры, так что общения не получалось. Девушка сторонилась его, а он не навязывался. Взятые на себя профессиональные обязанности перевешивали желание ввязаться в какие-либо личные отношения. К тому же компания соратников у него подобралась отличная и дефицита в общении он не испытывал.
Помня о совете Сорова, он решил по возможности довести все свои проекты до завершения. Помощники у него были, но всю организационную работу — вдобавок к физической — пришлось взвалить на себя. Времени теперь даже на сон не всегда хватало.
На кухню он теперь заглядывал только чтобы проведать своих учеников. Их было трое и они посменно укрощали пламя под многочисленными сковородами, котлами и чанами. Практикум управления кострами Вадим провел с двумя десятками колонистов, но лишь трое влюбились в эту работу так, что теперь их с трудом отгоняли от очагов. Вадим переложил на учеников все свои дежурства по кухне, время от времени забегая, чтобы проведать, как у них идут дела.
Он был рад, что Соров подсказал ему заняться учениками для работы с огнем. Работы у него было очень много и на кухонные дежурства времени уже не оставалось.
Вначале он нарисовал проекты арок и передал их на Землю, попросив переслать в свою архитектурную мастерскую — как бы Вадим ни хотел все сделать сам, но специалистов по материалам и расчетам конструкций здесь не было. Конструкции были доставлены на Арзюри и смонтированы. Заодно появилась новая должность, которую назвали «мастер укрытия» — два человека дежурили весь день, передвигая раз в два часа солнцезащитные пленки, прикрывая столовую и оба палаточных лагеря. Народ ликовал — в палатках стало намного прохладнее, так что в них можно было находиться даже днем. Впрочем, большинство продолжало по привычке спать на воздухе, под навесами палаток, забираясь внутрь лишь в непогоду.