Ашер
Шрифт:
нас с Дикси не было секса, хотя мы в отношениях уже девять месяцев, я не воздерживался от секса так долго, с тех пор как мне было пятнадцать, и Бренда Ви-керс показала мне свои восемнадцатилетние сиськи. Затем Бренда показала мне на-сколько хорошо скользить в горячей киске. Секс стал таким же важным, как и ки-слород. Затем я влюбился в Дикси, и ожидание её стало более важным. Иногда бы-ло непросто отказываться от жаждущих женщин. Но Дикси того стоила. Она была лучше, чем ночь, проведённая с незнакомкой.
немного завидую тому, что в середине
«Джип» Дикси был припаркован снаружи, и я глубоко вздохнул, подходя к её двери. Я не хочу больше ждать. Это длилось в течение двух дней. Дикси не зво-нила и не писала мне. И я не мог сказать ей, что мы узнали от мамы потому, что был чертовски уверен, что Ашер захочет приехать сюда и забрать её. Я верю, что Дикси любит меня. Она говорила, что любит меня. Но я не уверен, что она любит меня так же сильно, как любила Ашера.
Он не планирует приехать к ней. Он позволил мне получить её без борьбы. Входная дверь открылась, и на улицу вышла Дикси в обрезанных джинсах и
клетчатой рубашке, завязанную в узел на животе. Она была босиком и выглядела, как фантазия любого южного парня.
— Привет, — сказала она улыбаясь.
53
Эффи Вон Ашер
Она не выглядела так, будто ей причинили боль. Сейчас в её глазах нет той боли, которую я видел два дня назад. Я не уверен, что чувствую по этому поводу. Я не хочу, чтобы ей было больно, но хочу, чтобы она хотела меня. Чтобы всё ещё любила меня.
— Как ты? — спросил я, желая, чтобы она дала мне надежду.
Она пожала плечами.
— Хорошо. Лучше. Я поговорила с моим папой.
То, как она сказала «моим папой», с оттенком уверенности и облегчения в голосе, сказало мне, что её отец развеял заблуждение, в которое мы все поверили.
— Так значит ты знаешь правду, — сказал я.
Её брови немного нахмурились, и она кивнула.
— Да, но она не такая, как думает Ашер.
Я кивнул.
— Мы знаем. Мама всё объяснила нам.
Глаза Дикси расширились, и она посмотрела в сторону нашего дома.
— О. Когда?
— Два дня назад. Я был бы здесь раньше, но нам всем требовалось время осмыслить это. Ты понимаешь…
Она медленно перевела печальный взгляд на меня, и мне захотелось пнуть себя. Зачем я ей сказал, что знал два дня и не пришёл к ней? Насколько это глупо?
— Мне жаль, —
Она заставила себя улыбнуться и покачать головой.
— Нет, всё в порядке. Я тоже знала и не пришла. Я просто… — она сделала паузу и нервно сглотнула. — Неважно. Я не придала этому смысл. Думаю, это бы-ли сумасшедшие дни.
— Да, — согласился я, а затем потянулся, чтобы взять её за руку. — Но я ни-когда не переставал любить тебя. Я любил тебя даже тогда, когда думал, что это неправильно. Я не мог просто вырезать из себя эти чувства.
Она оставалась напряжённой, и её взгляд метнулся к моему дому.
Это было из-за Ашера. Она ждала его. Мне следовало этого ожидать. Я дол-жен был знать, что это произойдёт. Он был тем, кого она потеряла, после чего так и не оправилась.
— Я ждал из-за него, — сказал я ей. — Из-за него я не пришёл сразу. Я дал ему шанс. Но он пришёл ко мне сегодня утром и сказал, чтобы я навестил тебя.
54
vk.com/fallen_too_far ЭББИ ГЛАЙНС / Сделай Последний Шаг
Чтобы не заставлял тебя больше ждать. Чтобы я любил тебя больше, чем когда-либо мог он, потому что ты это заслуживаешь.
Боль вернулась в её глаза, и я хотел зарычать из-за несправедливости. Поче-му она не чувствовала подобного ко мне? Я ждал её. Я был ей верен потому, что любил. Почему она должна хотеть его больше? Он отправил меня к ней. Он позво-лил ей уйти.
Я был здесь.
— О, — сказала она, не в состоянии смотреть на меня, вместо этого она изу-чала свои руки.
«О». Не «я тоже люблю тебя» или «я скучала по тебе». Просто грёбанное
«о».
— Дикси, ты по-прежнему этого хочешь? Нас? — спросил я, желая, чтобы она посмотрела на меня, чтобы дала мне хоть что-нибудь.
наконец она подняла взгляд и посмотрела на меня.
— А ты? — спросила она.
Она ещё спрашивает?
— Больше всего на свете, Дикси.
Она не сразу ответила. Вместо этого она выждала несколько минут прежде, чем мягко вздохнула.
— Да, я тоже этого хочу.
Облегчение накрыло меня, и я захотел заколотить по своей груди. Я выиграл. Она — моя. Дикси Монро была самой великолепной женщиной, которая когда-либо привлекала меня, и она выбрала меня.
— Я сделаю тебя счастливой, Дикси. Я клянусь, детка.
Она кивнула, после чего сделала шаг ко мне и положила голову мне на грудь. Это было тем, в чём я нуждался. Тем, что я хотел больше всего остального.