Аскольдова тризна
Шрифт:
Весть о том, что в церкви вместе с греком сожгли русского князя, застала епископа Михаила в Херсонесе, откуда он уже собирался отплыть в Константинополь. Узнал об этом от купцов-киевлян, ехавших по торговым делам тоже в столицу Византии. А купцы, возвращавшиеся оттуда, огорошили епископа и другой вестью, не менее, а может быть, и более прискорбной, чем предыдущая: в Малой Азии Василий Македонянин изрубил в походной палатке на куски дядю императора Михаила Третьего Варду... В самом мрачном настроении прибыл Михаил домой. Как бы зря прошла духовная миссия в Киевскую Русь: главный его крестник Аскольд, нареченный Николаем, погиб и умерщвлены почти все русские христиане. А тут ещё жуткое убийство Варды... «Что дальше-то
Почему так сильно напугало убийство Варды епископа Михаила? Не потому, что не стало всесильного при императорском дворе человека, которого называли кесарем и который покровительствовал сторонникам Фотия, а потому, что неумолимо наступало другое время — пора иных фаворитов.
Сосланный патриарх Игнатий, узнав о гибели Варды, возликовал настолько, что несколько дней кряду не выходил из монастырской церкви, вознося благодарственные молебны Христу Спасителю. Огорчали патриарха лишь смерть в Риме Николая Третьего и повеление нового папы Адриана Второго вызвать к себе из Великоморавии солунских братьев. Но Игнатий понимал, что повеление ещё не означало смену курса в политике нового папы. Может быть, он, как Николай Первый, наложит запрет на проповедническую деятельность славянских просветителей. Хотя, если б даже косвенно предполагалось такое, Фотий вряд ли отпустил бы своих любимцев в Рим, да ещё с частью мощей святого Климента... Ну что ж, подождём, посмотрим, чем закончится сия духовная миссия. А Игнатий и его сторонники умеют ждать. И выжидать... И Бог на их стороне: разве гибель Варды тому не доказательство?! Хорошо, если бы такая участь постигла и Михаила, и Фотия... Хотя последний как сатанист должен подвергнуться сожжению в утробе Медного Быка. Быть изрубленным на куски, как Варда, для него — счастье!.. Лёгкая смерть...
А изрубили Варду при следующих обстоятельствах. В очередной раз, когда император Михаил Третий приехал из Константинополя на место боевых действий в Малую Азию, Василий-Македонянин, одержавший ряд локальных побед над арабами, заявил василевсу — византийскому императору, что на жизнь его Варда готовит покушение. Михаил посмеялся над шталмейстером. Но Василий не отступал:
— Присночтимый, ты видел у Варды новую накидку? Нет ещё... Так вот, ему прислала её из Гастрийского монастыря его сестра Феодора, твоя мать, которую ты заточил несколько лет назад.
— Хорошо, пусть дядя придёт ко мне в этой накидке. Я спрошу его.
Варда заявился в палатку василевса в накидке короче обычной, но с вышитыми на ней золотом крупными куропатками. Михаил поинтересовался у Варды, откуда у него эта накидка?
— Твоя мать, сестра моя Феодора, прислала из монастыря. К моему дню рождения, на который ты, к сожалению, не смог приехать...
Михаил, уловив в словах скрытый упрёк в невнимательности к родному дяде, почувствовал свою вину перед ним и далее никаких расспросов уже не вёл.
Взбешённый Македонянин в борьбе против кесаря стал искать сообщников и в первую очередь нашёл его в лице зятя Варды Самватия, враждовавшего с тестем.
— Самватий, — как-то обратился Василий к такому же высокому, красивому и честолюбивому человеку, как и он сам. — Ты знаешь, что василевс любит тебя и желает твоего повышения. Я его поддержал в этом, но воспротивился твой тесть...
— Негодяй! Я сотру его в пыль! — сжал рукоятку меча вспыльчивый Самватий.
— Дорогой мой, сие хорошо удаётся тебе делать с врагами на поле боя, С Вардой такое содеять не так-то просто... Помни, что император питает к нему слабость. Когда я сказал Михаилу о происках Варды, он только посмеялся надо мной. Поэтому ты должен подтвердить василевсу, что твой тесть — заговорщик.
Когда Михаил Третий узнал об этом ещё и от родственника Варды, сомнения императора в отношении невиновности Логофета дрома [91]
Но кесарь был могуч: в Константинополе его почитали как василевса, если не больше, а сын его Антигон обладал огромным авторитетом у солдат. Пытаться нанести сейчас удар Вардё значило обречь себя на явную неудачу. Предстояло разъединить Варду с сыном. И тут подвернулся благоприятный случай: патриарх Фотий запросил у василевса надёжную охрану для сопровождения посольства в Рим, так как, кроме даров, Константин и Мефодий повезут новому папе часть мощей святого Климента, цены не имеющих. И тогда Василий и Самватий уговорили Михаила Третьего выделить охранную стражу во главе с Антигоном.
91
Логофет дрома — управляющий делами Византийской империи, в том числе иностранными.
Логофет дрома был предуведомлен о кознях против него и ни за что не хотел отпускать от себя сына. Нашёлся предсказатель, который указал на зловещие приметы, предвещавшие якобы близкий конец его, Варды. Одна из таких примет и есть та самая присланная сестрой накидка, оказавшаяся недостаточно длинной. Слишком короткое платье и говорило о неминуемой смерти Логофета дрома, а куропатки означали измену.
Об этих предсказаниях доложили императору. Тот, уже настроенный против дяди, высмеял их и повеление своё отослать Антигона с места боевых действий не отменил. Тогда Варда в отчаянии придумывает сон. Но лучше бы он этого не делал, так как Михаил Третий, после того как Логофет дрома его рассказал, с бранью набросился на дядю и выгнал из своей палатки.
— Сучий сын! — кричал василевс. — Это я, по его мнению, притеснитель!..
Антигон сразу же был отослан в столицу Византии, оттуда он отправился во главе охранной стражи в Рим.
А выдуманный сон заключался в следующем: будто входит Варда с императором в Святую Софию впереди торжественной процессии и вдруг в абсиде храма замечает святого Петра, сидящего на троне в окружении ангелов, а у ног его патриарх Игнатий, требующий правосудия против своих притеснителей. И апостол, подав меч одному из ангелов, одетому в золотые одежды, велит императору стать подле себя по правую руку, кесарю по левую и приказывает поразить последнего, то есть Варду.
Но Михаил Третий истолковал этот сон иначе, поэтому с криком прогнал дядю. Самое удивительное заключалось в том, что придуманный Вардой сон оказался пророческим!
Василий и Самватий после отъезда Антигона решили не тянуть с расправой над Логофетом дрома. В один из дней Македонянин зашёл в палатку к Михаилу, который мучился головной болью с похмелья. Начав прикладывать к вискам василевса смоченный в холодной воде кусок льняной материи, Василий уговорил его выйти наружу. Свежий воздух взбодрил императора. Македонянин приказал принести вина. Они с Михаилом выпили, и тогда Василий, показывая на палатку Варды, стоявшую на холме, осторожно заметил:
— Я говорил тебе, присночтимый, что дерзость Варды не имеет границ. Обрати внимание на его палатку, которую он расположил выше твоей...
— А ведь и верно! — присмотревшись, воскликнул император.
К этому времени начали подходить к палатке василевса сообщники Василия, среди которых находился и зять Варды.
Послали за кесарем, чтобы потребовать от него объяснения. Увидев необычно большое сборище возле палатки императора, Варда подумал: «А не собираются ли меня убить?!» Но веря в свою счастливую звезду, что у врагов не хватит смелости убить его, и желая подчеркнуть, что он не боится их, Варда надел великолепные одежды и верхом в сопровождении свиты отправился на аудиенцию.