Асмодей
Шрифт:
– Более чем! – отозвался хор голосов.
– Тогда в бой!
Возглавив шествие, Асмодей, сопровождаемый предводителями падшего воинства, вышел из грота. Десятки тысяч глаз устремились на него, затаив дыхание. И в этой тишине слышен был малейший шорох: звук шагов, скрежет железа, едва уловимое для слуха перешептывание. Пожалуй, если бы в груди хотя бы одного обитателя Ада билось сердце, остальные смогли услышать его трепетание.
– Они ждут, – положив руку на стальной наплечник Асмодея, произнес Абаддон. – Ты и так слишком долго молчал. Пришло время сказать свое слово.
– Да, – кивнул демон, пытаясь на ходу выдумать речь, но истина и ложь смешались в его голове, выдавая нечто совсем несуразное.
– И помни, – склонившись к его уху,
В этот раз Асмодей в очередной раз пожалел, что это бремя выпало ему. Сам-то Абаддон, безусловно, справился бы с этой задачей намного лучше. У него наверняка и список заранее заготовленных речей был. И правда, сколько тысяч войн он увидел с момента сотворения мира, сколько цивилизаций уничтожил, сколько боевых кличей услыхал. Асмодею до этого было далеко. Его стезя – иной порок, вот тут ему равных не было. Но судьбу не изменить, коль впрягся в упряжь – тащи за собой и плуг.
С разбегу вскочив на спину Нифелима, который, предчувствуя грядущую бойню, в нетерпении встал на дыбы, расправив крылья и выпуская огненную струю изо рта, демон начал говорить. И голос его, бархатистый с легкой хрипотцой, огласил весь Оазис, вышел за его пределы, разносясь по всей Преисподней, проникая в незнающие жалости души, завладевая ими, пленяя сознание. Не думал Асмодей, что простые слова, идущие от «сердца», могут вселить в падших такую непоколебимую веру. То было новое, весьма приятное открытие. Воистину, сколько ни живи, а все равно узнаешь что-то новое.
– Я знаю, какие мысли одолевают вас, при виде полчищ предателей, что движутся к Черному замку. Вельзевул желает стать Владыкой этих земель, но у трона его будет ждать лишь тень Люцифера, который ждет на Земле того момента, когда мы откроем ему адские врата. Взгляните, взгляните на эти темные легионы, и задайте себе вопрос: что это за Великий Владыка, который путем предательства и ворованных душ покупает себе сторонников? Что это за Великий Владыка, который, набирая армию, обращает своих подданных в рабов? Что это за Владыка, который обрек на позорную смерть равных себе: тех, кто олицетворял наш мир? Что это за Владыка, который осмеливается презреть вековые устои, пленить Смерть и поставить свое разоренное королевство на грань войны с сильнейшим противником – небесами? Что это за Владыка? За этим Владыкой лишь пустота. Как не может быть на небе двух солнц, так и у Ада не может быть двух Властелинов. Эти демоны не за свою честь бьются, не за свои дома и не за свои убеждения. Они делают это потому, что им приказал Вельзевул. Их орды будут таять на глазах, потому что эти демоны не знают верности Властелину рабов! Но мы с Вами не рабы – мы свободны! И мы будем биться за эту свободу! – при этих словах он повысил голос до крика, и ответом ему был такой же вдохновенный клич воинов, мечами ударивших по щитам. Асмодей замолчал, выдерживая театральную паузу и дожидаясь, пока замолкнут другие голоса, медленно проезжая вдоль боевого строя, – кто-то из вас, а возможно и я, не увидит как Венера сегодня спустится за эти горы. Но я скажу вам то, что с незапамятных времен известно каждому воину Ада: страх нужно убить на корню и тогда, я обещаю, вы победите смерть, ибо ваш подвиг будет увековечен на стенах замка Люцифера. Так пусть же в танце со смертью гордо реет наш стяг, ибо мы бьемся за свободу и во славу… Ада! – он вынул из ножен меч серафима, лезвие которого запылало священным огнем. Веками обычные демоны не видели этой древней реликвии божественного происхождения, а потому буквально взревели, окрыленные этой речью и надеждой.
– Пожалуй, даже Люцифер не сказал бы лучше, – произнес Азазель, наблюдая за своим товарищем.
– Хорошо сказал, – кивнул Абаддон, – жаль, что в этих словах нет и слова правды. Дьявол меня побери, он пообещал им легкую смерть, вечную память и благородную войну. Но благородной войны не бывает. Это всегда гибель и увечья, плен и истязания, это жестокость
– Он сделал то, что должен был.
– Так разве его в том кто-то упрекает?! – отозвался Абаддон, провожая проезжающего Асмодея задумчивым взглядом. – И все же он не прав. Мне нужно с ним поговорить! – вскочив на двурогого кошмара бросил он, даже не вслушиваясь в слова Азазеля, брошенные вдогонку.
Армия стремительно покидала Оазис Жизни, направляясь на встречу с неизбежностью. Только одни уходили с надеждой, а другие с тяжелым сердцем, ибо несмотря на громкие речи знали, что идут к своему страшному итогу.
– Постой! Остановись! – прокричал Абаддон, ухватив Нифелима за поводья уже около выхода из Оазиса. Дракон встрепенулся, крылом пытаясь отбросить надоедливого всадника, но демон оказался проворней, уведя кошмара в сторону.
– Что еще? – в этот раз в голосе Асмодея не было злости, не было ненависти, скорее Владыка гнева услышал там тихие нотки смирения, которые играли в его сознании свою траурную мелодию.
– Нам нужно поговорить. И поверь, ты не покинешь пределы Оазиса до тех пор, пока не выслушаешь меня.
– На это сейчас совершенно нет времени, – возразил демон.
– Ничего. Смерть подождет. А догнать пехоту, так еще и на драконе, ты всегда успеешь.
Асмодей лишь покорно кивнул, пропуская вперед небольшой отряд конницы под командованием Аластора, а потом последовал в глубину рощи вслед за своим надоедливым товарищем. Обогнув каменный уступ, поросший кустарником белоснежных деревьев с огненными кронами, они подошли к небезызвестному гроту.
Казалось, прошло не более четверти часа, но и этого времени было вполне достаточно, чтобы пещера, которая стала им скорбным пристанищем на последние несколько недель, из благоустроенного на скорую руку жилища превратилась в необитаемую пустошь. Здесь больше не было ни мебели, ни сияющих сосудов с душами, не было и намека на то, что в этом месте только что решилась судьба трех миров.
– Итак, что ты хотел? – первым заходя в грот, произнес Асмодей, повернувшись к товарищу, да так и застыл в немом удивлении, инстинктивно сжав рукоять меча.
– Не кипятись раньше времени, – с легкой улыбкой произнес Абаддон.
– Это что за шутки? – оглядев демона, облаченного в точную копию его собственных доспехов, произнес Асмодей. В руках Абаддон держал трехликую маску, плечи его укрывал такой же плащ, цвета королевского пурпура. Кираса, поножи, наплечники, даже орнамент и вмятины на доспехах – все было скопировано с величайшим мастерством и точностью.
– Ну что, хорош? – Абаддон шутливо повернулся вокруг своей оси, демонстрируя чудеса своей магии, с упоением ловя на себе непонимающий взгляд Асмодея. Собрав свои длинные серебряные волосы в хвост, демон закрепил их серебряной заколкой, надев шлем с алым плюмажем.
– Что это за шутки? – повторил владыка похоти, глядя на Абаддон, как на свое зеркальное отражение, отличающееся от оригинала, пожалуй, только цветом глаз.
– Я придерживаюсь того мнения, которое высказал на совете, – ответил демон. – Не ты должен идти во главе обреченного воинства, и раз уж не нашлось других добровольцев, то это сделаю я. Ты хотел вдохновить их, хотел, чтобы они пошли за тобой, пожалуйста, – он демонстративно указал рукой на свои доспехи, – они пойдут за тобой, по крайней мере будут так думать.