Ассистент
Шрифт:
— Эльдар Матвеевич, — она учтиво кивнула. — Мне велено вас накормить.
Пришёл Эрик Рыжий, признал — потёрся о ногу, я почесал за ухом. Вполне себе кот, хоть и покрупнее.
— Как ты тут поживаешь, мохнатый?
— Вчера на вязку носили, — сказала Ленка, накладывая еду. — Вон какой довольный, да?
— Лена, — начал я. — Тот случай…
— У меня парень есть, — сказала она, снова отведя взгляд. — Эльдар Ма… Даря, вы мне… всегда…
— Нравился?
— Ага. Но вы ж, типа, барин. Ну и нехорошо так. Мне так стыдно теперь!
—
— Вы социалистом заделались? — она улыбнулась. — У меня тут есть знакомые. Все уши прожужжали про отмену крепостного.
— Подобных знакомых надо брать на карандаш. Ну-ка, кто это? Поподробнее, фамилии, явки, маркировка, производные?
Посмеялись, разрядили обстановку. Посидела рядом, уткнувшись в телефон, немного поговорили про работу и тётушку — очень вышло всё уютно, по-домашнему. Перекусил, похвалил еду, пожелал спокойной ночи и намеревался идти в комнату, как вдруг она тоже поднялась со стула и подошла ближе.
— Можно вас… обнять. Ну, просто так. Тогда тётушка в Казани предложила, а я постеснялась.
Обнял, что делать, почувствовал запах волос и приятную мягкость тела под халатом.
— Я очень переживала, когда сказали, что вы умерли, — прошептала она.
— Давай на «ты» уже?
— Нет.
Поцеловала в щёку, я почти машинально повернул голову и потянулся к губам, но она осторожно отпустила объятия.
— Нет, у вас есть девушка… а у меня — парень. Нельзя так.
На утро тётушка была ощутимо бодрее, сама сварила нам кофе, снова разговоры про поездку, про моё загадочное исчезновение из Голицына-Южного — про корабль она толком ничего не знала.
Но, похоже, догадалась, прищурилась, спросила:
— По стопам Матвейки пошёл, смотрю? Я сразу поняла. Ну, жалко, конечно. Теперь за двоих переживать.
— Тётя, я вообще даже не в курсе, чем именно мой отец занимается, — решил я спросить. — Где он именно, в Антарктике, или где-то ещё, звонит всегда, говорит загадками. Кто он, блин?
На лице тёти на секунду было сомнение, но потом она сказала приглушённо.
— Заезжал он неделю назад. На твоём месте сидел. Денег привёз. Чемодан. Я уже парочку крепостных выкупила, да вон Алиске, двоюродной Ленки комнатушку.
— Заезжал?! Он здесь? В России, в смысле, в метрополии?
— Уже, думаю, нет. Да не боись, он сказал, что с тобой тоже должен будет увидеться. Я спросила, не с ним ли ты теперь, он сказал, что нет. А чем он конкретно занимается — я тоже не знаю, Эльдарушка. Есть пара догадок, но это даже вслух я бы не стала озвучивать.
— В общем, на некоторую организацию он работает, видимо.
— Вот-вот, на неё самую. На некоторую организацию, в которую я так и не попала… А была кандидаткой, да. Впрочем, ни о чём не жалею. Меньше знаешь — крепче спишь.
— Откуда, кстати, пошло это выражение?
— Из арабского, кажется…
Вернулся в отель я быстро и без проблем — как раз, когда мой напарник собирался на завтрак,
— Моё предложение про карточный клуб, кстати, в силе, — сказал Тукай. — У нас там теперь очень интересные игроки. Очень! И играем не только покер.
— Поподробнее?
— Первое правило карточного клуба — никому не рассказывать про карточный клуб, знаешь ли. Не смотрел, что ли, фильм? Винландский, девяносто девятого года, кажется, с Бреттом Питерсоном.
— «Карточный клуб»? Припоминаю, да. Это где были мультиличности?
— Спойлер! — воскликнул Мигран. — Я уже какой год забываю посмотреть.
— Расскажи мне про Демидовых? Ты говорил, у тебя с ними могут быть какие-то проблемы.
Тукай кивнул.
— Мой батюшка от них пострадал. Они ему угрожали и чуть в тюрьму не упекли. На самом деле, у Демидовых несколько подкланов, и вот именно уральские — самые страшные. Если финские воюют только юридическими методами, то эти… Надеюсь, их фамилия ни у кого не проассоциируется.
— Ты бы мог отказаться, если это тебе кажется небезопасным, — сказал я. — Все бы поняли, никто бы не огорчился.
— Да нет, деньги нужны. А чаевые обещают быть неплохими.
Поезд на север шёл шесть часов мимо живописных пейзажей — холмов, речек, поднимался по старым мостикам. Более всего непривычно было видеть на Среднем урале заливы моря на горизонте и здоровенные озёра с большими, несомненно океанскими лайнерами на них, которые, если мне не изменяла память, здесь точно не должны были быть.
— Казаки ещё в шестнадцатом реке канал прорыли, — пояснил Тукай. — Когда вогулов повоевали. Чтобы потом по Чусовой из моря товары таскать.
Примерно через часа два Тукай снова указал в окне куда-то на горизонт.
— Вон, видишь те конструкции? Это Ирбитский космодром. Самый молодой, всего пару лет назад доделали. Скоро на Луну с него будут запускать.
— Сколько на Луне население сейчас? — как-то слёту спросил я, чем вызвал дружный хохот спутников.
— Кто тебе скажет-то? Всё под секретом, только отдельные факты всплывают.
На вокзале в городе Надеждинск мы выгрузили груз — приличных размеров ящик, который нести можно было только вдвоём, затем перекусили какими-то чрезвычайно жирными пирожками и позвонили клиенту.
— Ждите машину, — сухо ответили там и бросили трубку.
Городок был небольшой, меньше сотни тысяч населения, в нём виднелось две новеньких высотных стекляшки, а все остальные дома стояли пятиэтажные, многие — с облупившейся краской. Группки местных на привокзальной площади смотрели на нас косо, а на наш груз — с большим интересом. Удивительно, но откровенной алкашни я не увидел даже в такой дыре, все были в одинаковых серых куртках и кепках и выглядели трезвыми. Многие — с северными круглыми лицами. Но определённая северная нищета даже тут немного проглядывала, а вместе с ней — и особый криминальный взгляд.