Ассистентка антиквара и город механических диковин
Шрифт:
– Не пил я никакого вина! – всерьез рассердился Максимилиан. – Я провел утро в ювелирном магазине, выбирал тебе кольцо. Да, я сказал, что буду помогать тебе, пока мы будем вместе. Я имел ввиду – всю жизнь.
– Да как я могла это понять?!
– Полагаю, никак, – озадаченно сказал Максимилиан. – Говорю же, в твоем присутствии я глупею. Становлюсь косноязычен.
– Странно. Ты всегда выражал свои мысли предельно четко.
– Да я вообще не знал, как к тебе подступиться, такой гордой и независимой. Особенно после твоей тирады о том, что не желаешь встречаться
– Нет! Не вставай. Мне нравится смотреть на тебя сверху вниз.
– Ну хотя бы позволь сменить позу. Колени онемели.
Максимилиан, кряхтя, уселся на пол со скрещенными ногами на восточный манер, поставил локоть на колено и подпер подбородок рукой.
– Что еще ты хочешь узнать, прежде чем дашь ответ?
– Есть один важный вопрос.
– Давай, спрашивай. Не тяни. Я страдаю.
Польщенная Аннет открыла рот, но задать свой важный вопрос не успела. В приемной послышался шум голосов, топот ног, и трепетный голосок Ванессы произнес:
– Нет-нет, господин Молинаро, туда нельзя! Господин Молинаро-младший очень занят! У него важная встреча!
– Какая встреча может быть важнее встречи с главой фирмы! – раздраженно ответил мужской голос.
Дверь распахнулась, в кабинет ворвался пожилой господин. У него было хитрое морщинистое лицо, расчесанная на прямой пробор шевелюра сочного оттенка, что дает краска для волос «Черный каштан», и разноцветные глаза: один карий, другой зеленый.
Увидев развернувшуюся перед ним сцену, он присвистнул. За его плечом стремительно розовела Ванесса. Одновременно сунувшиеся в дверной проем эксперт по бронзе и машинистка многозначительно переглянулись и плотно сжали губы, чтобы не захихикать.
– Что это за спектакль? – весело вопросил бесцеремонный господин.
Аннет ожидала, что Максимилиан немедленно подскочит и примется суетливо извиняться – так поступил бы любой другой мужчина, которого застали в двусмысленном положении! – но он не шелохнулся, а лишь насупился и произнес:
– Добрый день, дядя. Прошу тебя удалиться. Госпожа Крон, уведите его и всех зевак. Я занят.
– Чем это ты занят в такой странной позе? – не отставал господин, нетерпеливо притопывая ногой в лакированном штиблете. – Да еще в присутствии столь милой девушки? Позвольте представиться – Абеле Молинаро, владелец фирмы «Раритеты Молинаро» и дядя этого неуклюжего юноши. Надеюсь, он вас не обидел? Максимилиан совершенно не умеет обращаться с женщинами.
Абеле Молинаро улыбнулся, показав ряд идеальных фарфоровых зубов.
– Я делаю госпоже Вик предложение руки и сердца, – ответил Максимилиан. – Дело идет к тому, что она собирается ответить мне отказом. Мне бы не хотелось испытать это унижение в присутствии посторонних. Закрой дверь и
– О, ты решил жениться второй раз! Отличный выбор. Я вижу в госпоже Вик стиль и благородство. Макси, детка, если она ответит отказом, то будет совершенно права. Предложение не делают, сидя на полу. В этой позе ты похож на бедуина-попрошайку на восточном базаре.
– Вон отсюда.
Максимилиан спокойно показал пальцем на дверь.
– Ладно-ладно! – дядюшка Абеле вскинул руки, – Не кипятись. Мы уходим. Я только хотел спросить, не забыл ли ты привезти мне гостинец из Механисбурга. Помнишь, я просил тебя? Особый горный мед… хехе… лечить старые суставы.
– Господин Молинаро, идемте! – прошипела Ванесса, схватила главу фирмы за локоть и с неимоверной силой потащила назад. Дверь захлопнулась. Снаружи послышалась возня, мягкий стук и возмущенный шепот:
– Уберите глаз от скважины, господин Молинаро! Это недостойно!
– Да погоди ты! Сейчас и тебе дам глянуть!
Наконец, шум стих.
Аннет покосилась на дверь, потом перевела взгляд на угрюмого Максимилиана.
– Прости, – сказал он и опять встал на одно колено. – Мой дядя невыносим. Но он прав. Кажется, я действительно не умею обращаться с девушками. Я запланировал романтическую сцену, а она превратилась в фарс. Так что за важный вопрос ты хотела задать? Давай покончим с этим поскорее. Я уже понял, что испортил все, что мог.
– Забыла, что хотела спросить, – солгала Аннет и отвела взгляд. – Вставай. По полу действительно дует.
Максимилиан поднялся, сунул коробку с кольцом в карман пиджака, а потом шагнул к Аннет. Она и опомниться не успела, как он подхватил ее на руки и поцеловал.
– Я люблю тебя, – сказал Максимилиан и посадил ее на стол, а затем поцеловал еще раз, и еще. – Эти десять дней тянулись бесконечно. Я не мог работать, только и делал, что думал о тебе. Не явись ты сегодня в контору, вечером я бы начал осаду твоего дома в квартале «Десять муз».
Аннет зажмурилась и затихла в его объятьях. Она оцепенела от счастья.
Максимилиан медленно разжал руки.
– Прости. Кажется, я ошибся… знаешь, тогда, на крыше башни, после того, как я применил дар пиромансера, а потом странгулятора, у меня сильно гудело в ушах. Я был ранен, испереживался, истратил много сил, все было как в тумане. Мне показалось, будто ты сказала, что любишь меня. Потом я понял, что это был самообман. Галлюцинация. Я услышал то, что очень хотел услышать.
– Я действительно это сказала, Максимилиан. Это правда.
– Так что же, ты принимаешь мое предложение?
– Да. Пожалуйста, женись на мне. Думаю, ты меня достоин.
Аннет взяла его за лацканы пиджака обеими руками, притянула к себе и быстро поцеловала, но тут же отстранилась и строго заявила:
– Я совершенно не представляю нашу семейную жизнь. Все это очень… неожиданно. У нас так мало общего...
– Шутишь? Мы идеально дополняем друг друга. Понимаю твои колебания. Тебе придется нелегко. Мне заранее стыдно за своих родственников. Им порой не хватает воспитания.