Ассистентка антиквара и город механических диковин

Корсарова Варвара

– Несколько лет назад я нашел документы Жакемара. Не поверите, но это та самая пила, которой фокусник прикончил свою жену! Костюм мы ему обновили. Теперь автоматон одет по последней цирковой моде. Раньше и рубаха на нем была та самая, с пятнами крови. Увы, ее погрызли мыши.

Механик отпустил пилу, достал платок и брезгливо вытер пальцы. Пожилые туристы выглядели так, словно их вот-вот стошнит. Форс перестал зевать и заинтересовался.

Ангренаж откинул крышку ящика и продемонстрировал выложенные красным бархатом внутренности.

– Этот автоматон приглянулся членам столичного кружка оккультистов, -- поведал он. –

Они часто приезжают в наш город, что поохотиться на призрак Железнорукого – ах да, Аннет, я все забываю рассказать вам его историю! Она не менее интересна, чем история Пильщика. Так вот, не поверите, некоторые оккультистки платили большие деньги, чтобы забраться в этот ящик. Говорили, что внутри они слышали потусторонний голос, который приказывал им делать всякие занятные вещи. Мы прекратили потакать их прихотям после неприятного случая. Однажды автоматон включился самопроизвольно. Бывает, что поделаешь! Механизм старый. В ящике в этот момент разлеглась туристка, и ее чуть не порезало пилой. Она потом уверяла, что в Пильщика вселился злобный дух. Когда пришла в себя, была в полном восторге. Даже статью написала в «Вестник оккультизма».

Аннет пробрала дрожь, и не ее одну; в этот момент послышались шаркающие шаги. Туристы вцепились друг в друга, Форс подпрыгнул, чертыхнулся, и нервно рассмеялся, когда из теней выступил Петр. В руках он нес поднос, уставленный стаканами. Подошел к столику в углу, поставил поднос, полюбовался на него, вздохнул и отошел.

– Наш городской шарманщик, а по совместительству капельдинер и рабочий сцены принес вам освежиться, – успокоил экскурсантов Ангренаж, посмеиваясь. – Вы, поди, решили, что по вашу душу явился призрак Пильщика или Железнорукого?

– Я как раз подумал, что неплохо было бы промочить горло, – ответил Форс, живо схватил рюмку и клацнул металлическими зубами о край.

На подносе была и кружка Аннет с золотистым напитком. Она с благодарностью взяла ее: мучила жажда. Мешалась сумочка, пришлось положить ее на стол. Максимилиану и туристам достались высокие бокалы с чем-то красным. Пили в неловком молчании. Казалось, стеклянные глаза автоматонов смотрят на них с упреком. Особенно жутко выглядел Пильщик. На его лице с узко поставленными глазами и провалившимися щеками навечно застыло пустое, а оттого особенно страшное выражение. Аннет почувствовала непреодолимое желание снять его маску и посмотреть, что под ней скрывается. Разумеется, там была механическая начинка, но фантазия рисовала ужасные образы. Аннет чуть было не призвала свой талант репликатора, чтобы глянуть на истинную природу автоматона, но вовремя спохватилась.

Форс хихикнул и подкрутил ус:

– Не желаешь клюнуть на брудершафт, приятель? – фамильярно обратился он к железному фокуснику и протянул рюмку. Аннет содрогнулась. Ей показалось, что Пильщик вот-вот любезно наклонит голову, принимая угощение, и приготовилась удирать с громким визгом.

Страшного автоматона заслонил Петр. Он встал перед Аннет, кивнул ей в сторону черного ящика и сделал выразительный жест: мол, ложись, не стесняйся. Ангренаж шикнул на него, а Максимилиан сказал насмешливо:

– Мне кажется, господин Колезвар приглашает вас соприкоснуться с потусторонним.

– Нет, и не уговаривайте. Я не любительница оккультных наук и маньяков.

Петр покачал головой, нахмурился, а затем красноречиво протянул руку ладонью вверх. Он рассчитывал

на вознаграждение за оказанные и неоказанные услуги. Аннет предположила, что шарманщик, он же помощник механика, он же капельдинер, он же городской сумасшедший, прорицатель и чистильщик аттракционов, частенько получал мзду от экзальтированных дамочек, проводя их тайком за кулисы, чтобы они могли устроиться в ящике, где двести лет назад встретила свой конец неверная жена фокусника.

Шарманщик пошевелил пальцами: поторапливайся, не жадничай! Стало неловко. Она пошарила в сумочке и высыпала на заскорузлую ладонь пригоршню мелочи. Хитрый забулдыга расцвел, подмигнул и произнес сиплым голосом:

– Премного благодарен, прекрасная дама. Надвигается гроза, но старый Петр видит, что тебе она не страшна. А вот лесенка хороша выйдет! Раз ступенька, два ступенька –и на волю.

Ошеломив прорицанием, шарманщик повернулся и резво поспешил к выходу.

– Аннет, что вы наделали?! – возмутился Ангренаж. – Вы что, дали ему денег? Ох, зря, зря! Плакал мой свободный вечер. Теперь Петр напьется, и ищи-свищи ветра в поле. У него много работы в театре. После спектакля нужно смазать и перебрать каждого актера, а то в следующий раз они засбоят в неподходящий момент. Теперь придется заняться этим самому. Пильщик ужасно капризен! Однажды у него разъехались ноги, он согнулся пополам и застыл на сцене в неподобающей позе… кхм… нижней частью торса кверху. При этом трясся и скрипел, точно сломанная кофемолка. Зрители хохотали, вместо того, чтобы трепетать. А ведь сцена распиливания доктора полна мрачного символизма! Кара за грех гордыни, искупление через боль…

– Откуда она знала, что ваш полоумный кузен такая важная птица в театре и ему нельзя давать ни гроша? – раздраженно прервал его Максимилиан.

Ангренаж рассыпался в извинениях.

– Простите, Аннет, конечно, вы не виноваты. Я должен был лучше за ним следить. В чем-то Петр похож на большого ребенка…

– Мне очень жаль, что так вышло, – расстроилась Аннет и от смущения сделала добрый глоток из своей кружки. Ангренаж проследил за ней круглыми глазами.

– Вы что, пьете медовуху? – произнес он сдавленным голосом. – Вас никто не предупредил? Как вы себя чувствуете?

Максимилиан быстро вырвал кружку из ее рук, понюхал содержимое и скривился.

– Я правильно угадал? – спросил он Ангренажа сердито. – Приготовлено из того самого галлюциногенного меда? Ну, дела…

Механик виновато пожал плечами.

– Туристы любят наш особенный напиток из меда горных пчел… Его добавляют не так много, но эффект бывает удивительный… Вы в порядке, Аннет? Голова не кружится? Видите что-нибудь странное? Ну ничего, в жизни нужно попробовать все. Главное, не пить много.

Аннет стояла с полным ртом приторного напитка и не знала, что ей делать. Не выплевывать же прямо на пол! К счастью, Максимилиан вовремя догадался о ее проблеме и быстро протянул кружку. Она стыдливо отвернулась, освободила рот, поставила кружку на стол и прислушалась к собственным ощущениям. Пока все было в порядке. Как она могла забыть, что за мед собирают местные пчелы!

Туристы зашушукались, а Форс оживился:

– Эй, я не знал, что вы подаете медовуху! Зачем, спрашивается, я пью эту кислую дрянь вместо того, чтобы хлебнуть вашего чудесного медку? Вы как хотите, а с меня хватит пыльных задников. Пора повеселиться.