Ассоциалия. Игра начинается
Шрифт:
— Скорее с перекидыванием, — напряжённо ответил ему Гиляк и кивнул Ленке, — Готова?
— Да.
Только она замахнулась в сторону Виталия, как услышала из-за спины слова Колесника:
— А зачем вы белые перекидывать собрались? Кошка ведь всё равно сошла с дистанции.
— А Славик прав. Выходит, только чёрные в игре. Готова? — снова спросил Гиляк.
Ленка кивнула ему в ответ.
— Тогда лови!
И от Виталия к Ленке потянулась вереница. Спрятав в карманчик белые звёздочки, в левой руке она оставила
И снова, по уже хорошо знакомой игрокам традиции, сверху, от отыгранных карт, стали открепляться шарики. Они сдувались и падали вниз, в руки своих хозяев. И вот здесь-то и случилась одна странная вещь. Почему-то, белая фишка упала в руку Ленки. Этот факт её сильно удивил, ведь отныне она должна играть чёрными. Разжав свой левый кулачок, она увидела остальные пять фишек. И они все, до единой, были белого цвета.
— Что?! Почему они снова белые. Мы же поменяли…
Ленка не успела договорить. Она растаяла. То есть, растворилась в воздухе, словно дымка. А белые фишечки упали к лапам огромного желейного пса.
— Нет!!! — в отчаянии закричала Вика.
Виталий испуганно полез в карман и, к его огромному удивлению, там снова оказались звёздочки. Он сгрёб их в вместе и достал. Все они были чёрного цвета. В ту же секунду Виталий понял, что участь его предрешена.
— Всё, друзья! Кажется, и моя песенка… — Точно также, как и Ленка, он не успел сказать то, что хотел. Растаял, как и не было его до этого. И чёрные фишки посыпались вниз.
Глава 15
— Нда-а-а, — горько протянул Илья, — Вот и осталось нас только трое.
— Как в песне, — продолжил его мысль Славик.
Вика же ничего не говорила. Попросту не знала, что и сказать. Молча сидела и смотрела на пустые фигуры слона, пса и кошки.
— Сначала Анюта, — продолжил Славик, — Потом Ленка с Виталиком. Кто же следующий?
— Давайте играть. Недолго осталось. — Илья поднял руки вверх, в знак того, что они готовы. И карты из центральной колоды полетели к трём игрокам.
— Чей ход? — спросил Илья.
Но ни Вика, ни Славик не знали, кто загадывает ассоциацию на этот раз.
— Это ход Ани. После неё роль ведущего переходила Виталику, — мрачно сказала Вика.
— Но их нет. Кто же следующий? — спросил Колесник и посмотрел на Илью.
— В прошлый раз после Веталя загадывала Ленка. Значит, теперь мой ход.
Илья опустил глаза. Посмотрев на колоду в своих руках, он обмер. На новой карте, что прилетела к нему в руки была… Вика. Она гуляла со своей дочерью, держа малышку за руку, по школьному двору. Вместе они подошли к, нарисованным на асфальте, квадратикам. Это была любимая игра её дочери — классики. Девочка, не устояв на месте, бросила мамину руку и стала прыгать на одной ножке.
— Один, два, три, четыре…
Так, маленькая Вероничка допрыгала до конца клеточек и, развернувшись на последней — одиннадцатой, вернулась обратно.
«Прямо как в ассоциалии», — подумал Вяземский.
И вот, Вика, с трудом добравшись до последней клетки, остановилась. Вот только, если в случае с Вероничкой, в центре клеточки было число одиннадцать, то Вике пришлось пропрыгать на десять клеток больше, и остановиться в центре двадцать первой.
«Двадцать один. В игре уже звучало это число. Но не от Вики. Точнее, не только от неё. Кто ещё? Это должен быть кто-то, кого сейчас нет на игровом поле. Ведь не даром эта карта появилась именно сейчас. И потом, Манекен оговаривал в правилах с самого начала, что такая карта, где изображен кто-то из игроков, может попадаться. И тогда…».
— Илья, ты не уснул? Над чем так задумался? — спросил Славик.
— Над ассоциацией размышляю. У меня, как и у Ленки, когда ей историю придумать надо было, мысли вообще голову не посещают.
«Ленка, Ленка… А ведь она перепрыгнула на фигуру Виталика именно на двадцать первом квадрате. Получается, эта карта ассоциирована с ней?».
Он снова принялся рассматривать сюжет, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку. Обдумывая каждую деталь, Илья продолжал размышлять:
«Нет, ну образ Ленки никак не вязался с материнством и заботой о ребёнке. Двадцать один… двадцать один…».
— Народ! Вспомнить надо одну вещь. Аня перед тем, как игра её поглотила, что говорила?
Вика и Славик переглянулись.
— А зачем тебе? — спросил Колесник.
— Нужно, раз спрашиваю. Так что?
Вика пару минут подумала и сказала:
— Аня хотела пройти игру и вернуться обратно.
— Ну это понятно! Как и все мы! А что-то поконкретнее? Из последнего?
— Говорила! — Вика и Илья посмотрели на Славика. — Говорила, ребята! Её последние слова были: «Вперёд на двадцать первый квадрат»!
Словно эхом прозвучала эта фраза в сознании Ильи. Он всё понял. Мама, дочка, двадцать первая клетка, на которую стремилась попасть Аня — это всё было ассоциировано с нею. В эту же секунду он всё для себя и решил.
— Я хочу вернуть Анну! — громко крикнул Илья кому-то, обратив лицо к небу. — Игрока, который сидел на синей фигуре. Взамен я отдаю себя!
Произнеся эту фразу, будто заклинание, Илья подбросил вверх ту карту, на которой была изображена Вика с дочкой.
— Это что? Ассоциация такая? — удивился Славик и тут же посмотрел вниз на квадрат, который они делили вместе с Вяземским. — Странно. Илья, тут нет никаких специальных условий для ассоциации. Илья?