Астарта. Предназначение. Книга 3

Белышева Ольга

Я бросила быстрый взгляд на Богдана, который выглядел так, словно был готов сорваться и разорвать шамана в клочья. Тихонько покачала головой, призывая его к сдержанности.

Вдруг я услышала голос Якова в тихом чате:

— Дина, восстанови проекции их предметов над каждым из них, — прозвучала его просьба.

— Я согласен быть этой жертвой, — неожиданно сказал Яков вслух.

— Что?! — воскликнул Петрович, глядя на него с ужасом. — Я не допущу, чтобы ты пожертвовал собой ради наших близких. Если кто и должен стать жертвой,

так это я!

— Только не подеритесь! — усмехнулся довольный Текумсе. — Мне все равно, кто из вас это сделает.

— Петрович, у нас очень сложная ситуация. Так нельзя. Клавдия мне не простит, если я вернусь без вас! — умоляюще глядя на него, сказала я.

Мне показалось, что Яков предложил себя не просто так. И если честно, я думала только о спасении сына. Это было единственным вариантом, который казался хоть сколько-нибудь приемлемым.

— Яков, я буду молиться за вас бесконечно, — грустно сказал Богдан, его голос дрожал.

— И, может быть, — продолжила я, с трудом сдерживая слезы, — мы найдем способ вытащить вас или хотя бы ваше сознание.

Пока я говорила, мои глаза, мысли быстро работали. Я сосредоточилась и начала создавать проекции их предметов над каждым из шаманов. Богдан, стоявший неподалеку, заметил, что я делаю, и, возможно, понял, что у меня есть план. Он отошел в сторонку, стараясь не привлекать к себе внимания.

Надо было успокоить Петровича, но я боялась, что если расскажу ему о плане, он отреагирует слишком резко. Его поведение могло насторожить шаманов, а это поставило бы под угрозу всех нас. Поэтому я решила оставить его в неведении, чтобы он играл свою роль искренне.

Яков сделал два шага вперед и спокойно сказал:

— Приступайте.

Шаманы выстроились спиной к дверям, встав плотной стеной напротив Якова. Они вытянули руки в его сторону и начали произносить заклинания. Их голоса слились в зловещий шепот, наполняя комнату странным вибрирующим эхом. Они накладывали свои печати на каждую часть его тела.

Прошло несколько мучительных минут. Затем шепот прекратился. Все началось.

Сначала исчезла его рука, затем нога, потом голова. В конце концов его тело растворилось в воздухе. Все, что осталось от Якова, упало на пол и растеклось в лужу странной субстанции.

Я заметила, как глаза Петровича расширились от шока, его лицо побледнело.

— Петрович, надо срочно развидеть то, что вы видите! — резко крикнула я в чат, пытаясь заставить его прийти в себя.

Он посмотрел на меня, явно не понимая, о чем я говорю, и медленно покачал головой.

В этот момент шаманы ухмыльнулись — их лица исказились в злобных, торжествующих гримасах. Они резко развернулись и, не говоря ни слова, скрылись за дверями, где находились наши близкие. Двери захлопнулись с глухим звуком, словно поставив точку в этой ужасной сцене.

— Нет! — закричала я, бросившись к дверям. — Нет!

Я судорожно дергала за ручку, пыталась толкнуть их, но они не поддавались.

Казалось, что двери запечатаны магией. У меня в голове царил хаос. Я не могла поверить в то, что только что произошло.

Петрович рухнул на колени, закрыл лицо руками и издал приглушенный стон.

— Это все моя вина... — прошептал он, почти неразборчиво.

Богдан подбежал ко мне. Он резко развернул меня к себе и крепко обнял, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Они нас перехитрили, — прошептала я, чувствуя, как ком подкатывает к горлу.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Богдан, его голос дрожал от напряжения.

— Создав амулеты, они проникли в тела наших близких, — ответила я, с трудом сдерживая слезы. — Мы не успели их остановить.

«Пустота» погрузилась в тягостное молчание. Мы потеряли Якова. А теперь наши близкие... они в во власти шаманов. И самое ужасное — я не знала, как их спасти.

Глава 4 «То, что мы знаем, — это капля воды; мы игнорируем океан.» (Исаак Ньютон)

Но затем произошло нечто невероятное. Внезапно двери засияли ярким светом, и на их поверхности начали проявляться мелкие красные капли, словно их окроплял дождь. Мы с Богданом отступили в ужасе, не отводя глаз. В этот момент сверху хлынула кровь, полностью окрасив двери в ярко-алый цвет. Сквозь эту кровавую завесу проступил мерцающий желтый свет, образуя сложный узор. Я смогла различить четкие символы. На дверях были изображены четыре предмета: кольцо, ракушка, тарелка и коробка.

— Я ничего не понял, — неожиданно произнес Петрович, убирая руки от лица. — Нам сейчас плакать или радоваться?

Мы стояли в полной тишине, обдумывая происходящее. Было ясно, что эти символы значили что-то важное, и, возможно, наши близкие в безопасности. Я почувствовала, как волна решимости захлестнула меня.

— Надеюсь, радоваться, — ответила я.

— Праздновать! — воскликнул Яков, выглядывая с довольным выражением лица из-за двери.

— Тогда громкое ура-ура! Давайте уже выбираться. От волнения у меня вот-вот сердце выпрыгнет, — сказала я, стараясь справиться с охватившим меня волнением.

— Мы будем тебя ждать, — заверил Яков.

Я закрыла глаза и погрузилась в темноту, сосредоточившись на возвращении из астрала. «Пора на выход», — сказала я себе и, увидев впереди сияющую, как солнце, дверь, быстро направилась к ней. Открыв ее, я ощутила, как поток энергии подхватил меня и понес обратно в реальность. Я словно летела сквозь пространство, оставляя за собой яркие образы сновидений. С каждым мгновением свет становился все ярче, пока наконец не поглотил меня целиком.

Я открыла глаза и обнаружила себя в комнате, лежащей на кровати рядом с Богданом. Сердце бешено колотилось, и я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Возвращение всегда немного дезориентирует, но я чувствовала облегчение оттого, что все прошло успешно.