Астарта. Предназначение. Книга 3
Шрифт:
Я резко отвела взгляд на еду.
Думаю, объяснить им, где правда, а где ложь, будет сложно. Годы жизни в этом состоянии заставили их считать себя беспомощными и бесполезными. Здесь потребуется команда профессиональных психологов, чтобы разобраться в их травмах и вернуть им уверенность в себе.
— Это наша вина, — тяжело вздохнул Петрович, глядя в пол. — Мы упустили такую очевидную «брешь» в нашем управлении.
— Самое важное сейчас — не свернуть с пути и, главное, не стать похожими на прежних хозяев, — добавила я, вспоминая об Анатолии, которого заперли в кладовой. — Иногда до этого всего один шаг.
—
— Ты заблуждаешься, — неожиданно перебил его Яков. Его голос был твердым, даже резким. — Неважно, была ли в нем сущность или чего он боялся. Сущности не могут напрямую манипулировать твоими чувствами или действиями. Они не делают тебя злым. Они просто открывают твою дверь в «пустоту» — в твою слабость, страхи, болезненные моменты. Когда ты смотришь в эту пустоту, они охраняют ее, поддерживая баланс твоих страхов. В результате ты становишься пассивным, трусливым, нерешительным. Ты теряешь способность критически мыслить и начинаешь подчиняться чужой воле, уверенный, что это — твой единственный путь к спасению.
Яков выдержал паузу, а затем продолжил:
— Анатолий всегда был гнидой. Просто раньше он не имел власти. А когда она появилась, вкупе с поддержкой шамана-наставника, он сумел сделать из города ловушку. Шаман помогал ему управлять этим местом так, чтобы никто не смог узнать правду.
— Именно поэтому, когда люди приезжали сюда, через некоторое время они начинали бояться уехать, — добавил Петрович. — Они становились заложниками ситуации, даже не понимая, что с ними происходит.
Наступила тишина. Я переваривала услышанное. Все это было страшно, но в то же время многое объясняло.
— Есаул, теперь все в твоих руках. Не подведи нас, — внезапно произнес Яков, нарушив молчание.
Есаул поднял голову, его лицо выражало смесь волнения и решимости.
— Так точно! — произнес он, сжав кулаки, словно только что принял присягу.
Есаул, довольный и воодушевленный, казалось, уже мысленно разрабатывал план развития города. Яков предложил ему должность губернатора Чоси, и он с радостью согласился. Когда мы вернулись с детьми, он как раз подводил итоги разговора с советом и настраивал его на правильные первые шаги. Архетип его был «фермер», профессия — «экономист», класс — «агроном», что делало его идеальным кандидатом на пост главы города. Яков понимал, что Есаул обладает не только знаниями, но и потенциалом для развития сельского хозяйства, что могло стать основой для процветания Чоси. И я была уверена, что он справится.
— Ну что, Есаул, организуем новое правительство? — спросила я с улыбкой.
Мы долго разговаривали, смеялись и шутили за столом. Есаул рассказывал о своих идеях, а мы с Яковом делились опытом и давали советы. Затем мы вместе отправились в городскую администрацию. Яков, как представитель руководства города Квамос, разъяснил всем новые правила работы и представил совету нового губернатора. Также он рассказал о недавних событиях в Чоси, что вызвало у многих удивление и тревогу.
Все деньги, найденные у Анатолия, были переданы в городской бюджет, а его дом стал собственностью Есаула. Так была проведена конфискация имущества у нечестного правителя в пользу государства. Петрович взял на себя задачу доставить Анатолия
День выдался насыщенным, и я сильно устала. Вернувшись поздно вечером, я решила перед сном зайти в конюшню к Гене. Включив тихий чат, я обратилась к своему верному другу:
— Завтра утром отправимся искать твоих сородичей. Ты, наверное, волнуешься, ведь ты миллион лет их не видел?
— Очень! Я даже объелся от волнения, — ответил Гена, шутливо тряхнув своей головой.
— Все будет хорошо, не переживай. Спокойной ночи, мой друг! Мамусик любит тебя и твою милую носопырку, — сказала я, нежно чмокнув его в нос.
Гена довольно фыркнул и устроился спать, свернувшись в уголке конюшни. Улыбнувшись, я направилась в дом, предвкушая завтрашний день с новыми приключениями.
С утра мы позавтракали и начали собираться в путь. Яков сообщил, что останется в городе на неделю, чтобы уладить множество насущных дел. Петрович ожидал прибытия своих солдат, чтобы затем отправиться с пленником Анатолием в Квамос.
Наш путь лежал к Пику Жековника высотой 3070 метров, где, по словам Гены, обитали его сородичи — ящеры. Дорога к их месту проживания была непростой: примерно 50 километров от города Чоси, что занимало около трех часов верхом на лошадях. Мотя решил присоединиться к нам в путешествии, явно предвкушая новые открытия.
До подножия гор мы добрались без происшествий, не встретив никого на пути. У подножия мы решили разделиться: я с Геной начали подъем, а Богдан, Клавдия и Мотя с детьми остались внизу, обустраивая небольшой лагерь и готовясь ждать нас до вечера.
Подъем был непростым, но на высоте около 1500 метров мы наконец встретили сородичей Геннадия. Они выглядели как древние рептилии, и в их описаниях значилось только одно слово — «Птерозавр». Это указывало на то, что они существовали вне игровых правил: не имели уровней, не могли развиваться или возрождаться, как игроки.
Ящеры были крайне разнообразны. Среди них были как крылатые, так и бескрылые особи. У некоторых были головы, напоминающие динозавров, у других — ящериц. Некоторые даже напоминали пеликанов с длинными клювами. Среди них попадались и уже знакомые мне мелкие ящерицы с Земли. Казалось, что здесь собрались представители всех эпох — от Юрского периода до современности.
Заметив нас, они насторожились, а самые крупные особи открыли пасти и медленно направились к нам, напоминая гусей в атаке. Я на мгновение почувствовала тревогу, но Гена шагнул вперед, заслоняя меня, и зарычал на них низким, гортанным звуком. Испуганные ящеры тут же отступили, замерев на месте.
Гена уверенно подошел ближе к стае, и птерозавры постепенно успокоились, внимательно его изучая. Один из самых любопытных даже попытался заглянуть ему за спину, видимо, ожидая увидеть крылья. Через некоторое время некоторые из них начали кланяться ему, словно признавая его превосходство.
Я включила чат на случай, если Гена захочет что-то сказать, и, как оказалось, не зря.
— Все непросто, — сказал он, немного смущенно. — Я единственный бессмертный и древний представитель птерозавров. Они считают меня своим альфа-самцом и... просят остаться, чтобы я помог восстановить их популяцию.