Асти Спуманте. Первое дело графини Апраксиной
Шрифт:
— Чепуха, Петер. Подобные рассуждения вам бы и в голову не пришли. Вы просто спустились бы в ресторан и там спокойно пили вино из предназначенной для этого посуды. А приди вам в голову мысль выпить у себя в номере, вы позвонили бы хозяйке и попросили у нее бутылку вина, а уж бокал она бы сама догадалась принести.
— Вы как всегда правы, инспектор! Я действительно не стал бы устраивать проблему из такого простого и естественного желания — выпить бокал вина.
— Вот именно, Зингер, и в этом-то все и дело! Есть люди, и по большей части это иностранцы, которые умеют из ничего устроить проблему, а потом биться над ее разрешением. Особенно этим
— Не устаю вами восхищаться, инспектор: вы и в мехах разбираетесь так же хорошо, как в людях!
— Полицейский следователь должен разбираться в самых разных вещах, Зингер. Мой покойный отец, всю жизнь прослуживший в криминальной полиции, говорил, что настоящий детектив должен быть энциклопедистом и знать все, от филологии до филателии.
— О вашем отце до сих пор в полиции ходят легенды, — почтительно заметил Зингер.
— А еще, мой юный коллега, полицейский детектив должен быть очень внимателен: на подкладке этого жакета имеется этикетка — «Made in USSR».
— Ах, так! — сказал Зингер чуть-чуть разочарованно.
И оба вновь заходили по гостиничному номеру, заглядывая во все уголки.
— Господин инспектор! — Зингер склонился над корзинкой для мусора и сосредоточенно разглядывал ее содержимое. — Странная вещь: в корзине лежат пустая бутылка из-под вина, бутылка из-под минеральной воды и две пробки!
— Все правильно: две бутылки — две пробки.
— Господин инспектор, на бутылку из-под минеральной воды навинчена ее собственная пробка!
— И что же, Петер?
— Встает вопрос: где бутылка от второй винной пробки?
Инспектор подошел и склонился над корзиной с другой стороны.
— Хороший вопрос, хвалю, Петер! Любопытно, любопытно, — он присел на корточки, взял одну пробку, потом другую, долго и вдумчиво их разглядывал, нюхал. Потом так же внимательно осмотрел бутылку. — «Асти спуманте»… Ага, окно растворено и выходит в сад. Зингер, сделайте одолжение, спуститесь вниз и пошарьте в кустах под окном: очень может быть, что там отыщется недостающая бутылка. А я тем временем пойду к хозяйке и попробую еще раз с нею поговорить. На первой лжи она уже попалась, и теперь у меня есть надежда разговорить ее как следует. Приятно иметь дело с порядочным человеком после того, как он попался на каком-нибудь вранье: желая загладить вину, он будет изо всех сил стараться убедить вас в своей честности.
Оба спустились вниз. Петер Зингер пошел осматривать сад при отеле, а инспектор направился к конторке, за которой стояла хозяйка отеля «У Розы», полная румяная баварка, которую и в самом деле звали Роза — Роза Блюменталь. Инспектор молча встал перед конторкой, покачиваясь на носках и пристально глядя на хозяйку. Если бы кто-то поглядел на них в эту минуту со стороны, то решил бы, что это брат и сестра: оба плотные, полнокровные, с крутыми упрямыми лбами и слегка картофельными носами. Даже костюмы у обоих были зеленые. Только у хозяйки гостиницы это был народный костюм, непременный атрибут баварского сервиса, — темно-зеленый сарафан с крупными металлическими пуговицами, пышная белая блузка с кружевами и передник, расшитый цветами, а инспектор был в зеленой полицейской форме, напоминающей о том, что и в мирной, уютной Баварии порой случаются вещи неожиданные и неприятные.
— Вот, господин инспектор, наша регистрационная книга. Вчера, пятнадцатого апреля, у нас было восемнадцать гостей.
— А те, кто едет из Зальцбурга в Мюнхен, что — проезжают мимо? — чуть усмехнувшись, спросил инспектор Миллер.
— Да, господин инспектор, — без намека на ответную улыбку ответила Роза Блюменталь. — Тем, кто едет из Зальцбурга, уже недалеко до Мюнхена, а там, на въезде в город, можно найти отели более дешевые, чем наш.
— Понятно. Так вы утверждаете, что все постояльцы уже покинули отель?
— Да, господин инспектор.
— Ну, это не совсем точно, поскольку Ада фон Кёнигзедлер и сейчас лежит там, наверху. Кажется, так зовут, то есть, звали эту женщину?
Хозяйка смешалась под пристальным взглядом инспектора, и руки ее нервно затеребили край голубого передника, расшитого эдельвейсами и энцианами — синими альпийскими колокольчиками. Инспектору стало ее немного жаль: о, эти маленькие уловки, эти почти неприметные тропочки в обход закона! Там, глядишь, честный и примерный бюргер нанимает иностранного рабочего «по-черному» и платит ему втрое меньше положенного по закону, там уважаемый предприниматель списывает с налогов пожертвования, которые он на самом деле жертвовал только налоговой декларации. А вот госпожа Роза Блюменталь сдала номер гостье с чужим документом. Бывает, бывает… Но инспектор решил сразу не открывать, что ему это известно: пусть поволнуется еще немного, потом с ней легче будет разговаривать.
— Так вы утверждаете, что постоянных гостей у вас не бывает?
— Почти не бывает. Люди останавливаются у нас, если видят, что к ночи не успеют добраться до Австрии: они ночуют здесь, чтобы не ехать через перевал ночью, особенно если на автобане туман или гололед. Поэтому мы берем с них довольно высокую плату, ведь наш отель — последний перед подъемом на перевал.
— Пользуетесь их безвыходным положением?
— О нет, господин инспектор, вовсе не поэтому! Дело в том, что гости на одну ночь обходятся нам дороже постоянных: это ведь каждый раз свежий комплект постельного белья, а белье быстро изнашивается при частой стирке. Правда мы с моей младшей сестрой со стиркой и глаженьем справляемся сами, но надо же учитывать расходы на электроэнергию, воду, стиральный порошок, отбеливатель и полоскатель… Кроме того, мы держим ресторан: постоянные жильцы пользовались бы им чаще, согласитесь!
— Понимаю: ночные гости у вас только ужинают, а завтрак входит в оплату.
— Совершенно верно, господин инспектор! Обедают они уже в Зальцбурге, так что эти деньги уходят от нас. Это обидно, не правда ли? Вот мы и берем компенсацию в виде высокой платы за номер. — Хозяйка глядела на инспектора открытыми честными глазами, ведь теперь она говорила чистую правду. Глаза у нее, как и следовало ожидать, оказались голубыми, как цветочки цикория. — Дороговато, конечно… Зато какой вид на горы открывается из всех окон нашего отеля! Вы обратили внимание?
— Прекраснейший вид. Жаль, что ночные гости не могут им полюбоваться.
— Почему же не могут? Могут — по утрам, когда нет тумана…
— Ах так!.. Следовательно, вы имеете дело почти исключительно с проезжей публикой, — в раздумье проговорил инспектор.
— Именно так, господин инспектор. Ночлег, завтрак и — счастливого пути, дорогие гости!
— Отсюда я могу сделать вывод, что вы не слишком внимательно приглядываетесь к документам, которые предъявляют временные постояльцы?