Астраханский вокзал (сборник)
Шрифт:
– Ловко? Так и не заглядывал?!
– Зачем мне?
– Порываев переступил на полу тяжелыми нелепыми ботинками.
– Да еще при инспекторе?
– Но, если бы ты открыл пустую ячейку, тебе бы потерпевшие подсказали!
– А я откуда знаю? С них и спрашивайте.
«Нечем тебя прижать, ведь врешь!
– подумал Блохин.
– Сейчас хотя бы еще улику, самую малую!»
Тут ему снова повезло.
– Ну ладно, Порываев, верю - не знаешь, не видел... Но о встрече-то с тем человеком вы договорились? Он к тебе зайдет после Нового года или ты к нему?
Блохин снова попал в точку - и это почувствовал. Дежурный заерзал на стуле.
– Сказал, утром вернется с первой электричкой...
– С первой?!
– Он так сказал...
– Понимаю.
– Блохин пока еще ничего не понимал.
– В чем он одет?
– По-рабочему: куртка, сапоги.
1 января, 10 часов 30 минут
Москва ,
начальнику Московского управления транспортной милиции.
На ваш № 01/1 от 1 января сообщаю, в период с 22 по 26 декабря на бакинском вокзале зарегистрирован ряд краж из ячеек автоматической камеры хранения. При этом направляю словесное описание лиц, вызвавших подозрение дежурных сотрудников милиции и камеры хранения.
Начальник линейного отдела милиции на ст. Баку.
Далее шли описания - всего одиннадцать словесных портретов.
1 января, 11 часов10 минут
– Ну, теперь краж не будет, честное слово!
– обрадовался Денисову механик.
– Кончились кражи! При вас не посмеют! Отрезано, товарищ начальник!
– Горелов показал на баул, который Денисов нес в руке.
– Это вы хорошо придумали. Полная конспирация!
В лабиринтах камеры хранения было много людей. Щелкали шифраторы, хлопали дверцы ячеек. Уборщицы едва успевали отбрасывать в сторону оберточную бумагу, стружки.
Киоскер напротив залавливал покупателей, модулируя глухим, хорошо поставленным баритоном:
– «Две зимы, три лета» - писателя Федора Абрамова! Последние экземпляры! Факты биографии разведчика Георгия Суханова-Ставрова!
– Все книги, проходившие через киоск, оказывались в конце концов детективами.
– Предупреждаю, товарищи, всем не хватит! Не становитесь, Очень интересная книга!
У киоска быстро росла очередь.
Открывая ячейки, чтобы что-то взять или положить, большинство пассажиров не меняло шифр изнутри - как только электронное устройство срабатывало и щелкал замок, они быстро изменяли цифры на наружном шифраторе. Так было проще. Уложив вещи, просто опускали монету и гулко хлопали дверцами. Шифр внутри оставался тот же.
Денисов прошел по всем отсекам. Обстановку для совершения кражи из автокамеры трудно было назвать благоприятной: наступал очередной прилив пассажиров. Он продолжался два часа, пока были закрыты на обед магазины.
Вернувшись, обычно из «Лейпцига», «Тысячи мелочей», «Людмилы», пассажиры сортировали покупки. У входа в отсеки толпилось не менее двух-трех десятков ожидающих. О том, чтобы в таких условиях подобрать
– Пока ничего насчет вчерашних краж?
– подошедший сзади Горелов положил Денисову руку на плечо.
– Так с концами?
– Пока да.
– Хитро делают! Значит, среди них тоже головы есть - будь здоров артисты! А эти...
– Механик показал на очередь.
– Едут-едут, а шифр и тот набрать ни один как следует не умеет... Ну ладно. К врачу иду!
– В руке он держал портфель.
Сколько помнил Денисов Горелова, тот всегда лечился - это очень вязалось с его обликом лодыря и горлопана. Он лечил зубы, уши, белые пятнышки на руках, болезнь Витилиго.
– Совсем ушел?
– Скоро буду.
– Механик махнул портфелем.
На Денисова пахнуло апельсинами.
1января, 11 часов 30 минут
– Блохин нашел человека, с которым выпивал Порываев, - сообщил Сабодаш, которого Холодилин на время прислал в камеру хранения, - оказывается, на багажке работал грузчиком! Не слыхал? И фотоэкспонометр нашли...
– Не может быть!
Денисов побежал в багажное отделение.
«Возможно, пассажир, который напугал проводницу, шел сюда! Багажное отделение как раз против последнего вагона...»
В открытом сверху каменном мешке багажки, как по дну котлована, передвигались люди. Они оттаскивали ящики. Денисов был здесь впервые. Сбоку, со стороны города, к багажке примыкала глухая стена кирпичного дома, с трех остальных - глухой каменный забор.
– Где нашли фотоэкспонометр?
– спросил Денисов у милиционера, стоявшего с рацией у входа в багажный двор.
– Вот в том углу. Майор Блохин пришел, чтобы узнать, кто из грузчиков ночью отсутствовал, смотрит: что это?
– Милиционер показал на дальнюю часть котлована, где мелькала шляпа старшего инспектора. Поодаль, с группой гражданских, стоял Холодилин.
– Фотоэкспонометр! Лежит себе на ящике с сервантом...
– Любопытно. Ящик этот давно поставили?
– Ночью, завезли с транзитом.
– Кто из грузчиков ставил?
– Орлов!
– О чем люди думают?!
– услышал Денисов сзади - заведующая багажным двором кивнула ему как знакомому.
– Ведь у Орлова двое детей. Сколько раз говорила, предупреждала: «Ты ведь не холостой парень! Семейный!» После получки, бывало, идешь - они у палатки стоят. «Иди, - говорю, - домой!» - «Я ничего, Татьяна Ивановна, только пивка! Сейчас уходим!» Вот и доигрался.
– Думаете, он?
– Клишко на это не пойдет! Давно работает, пожилой и вообще! А Орлов как с вечера ушел, так утром только появился. Решил остаться отработать, но и сейчас он пьяный. Где вот пропадал?
– Она вздохнула.
– Чужие не могли сюда проникнуть? Сколько человек в бригаде?
– спросил Денисов.
– Кроме Орлова, шесть. Три женщины, их можно не считать. Остаются Клишко, Орлов и старик Ахмадулин...
– Вы не замечали?
– Милиционер поправил висевшую на плече. рацию.
– Он ни с какой группой не связан?