Астраханский вокзал (сборник)
Шрифт:
Денисов немного постоял в очереди. Ему ни разу не приходилось быть на положении «блуждающего форварда». Он припомнил все, что связано со свободным розыском, - раскрепощенность версий, работа в относительной изоляции - без непосредственной локтевой связи с товарищами наблюдать, делать выводы, сопоставлять.
1 января, 8часов 15 минут
Начальникам милиции
Московского железнодорожного узла.
Передаю
Для сведения сообщаю, что футляр похищенной электробритвы «Эра» обнаружен в электропоезде Аэропорт - Москва, прибывшем на Астраханский вокзал 1 января в 4 часа 12 минут, в том же вагоне электропоезда изъят бесхозный портфель коричневого цвета импортного производства.
Холодилин.
1 января, 8 часов 40 минут
Кабинет, который Денисов занимал вместе с Блохиным и еще одним инспектором - капитаном Кирой Колыхаловой - ККК, значившейся в краткосрочном отпуске по случаю Нового года, был особенный - с ромбовидным стрельчатым окном, ступеньками у входа и колонной, поддерживавшей арочный свод. Холодилин разместил в нем свою оперативную группу и обосновался сам.
Когда Денисов и Блохин появились в кабинете, там уже сидело несколько человек. Никто из них не снял пальто, готовый в любую минуту спуститься к машине. Позади полковника Холодилина, сидевшего за столом Блохина, с пачкой телеграмм стоял Сабодаш, он тоскливо посмотрел на вошедших.
За приставным столиком сидела проводница утреннего электропоезда Нина Устюжанина. Она успела переодеться - Денисов ее едва узнал.
– ...Только спустилась я с платформы, стала хвостовой вагон огибать, слышу, кто-то идет сзади!
– Вы хотите сказать - кто-то из пассажиров электрички пошел не к вокзалу, а через товарный парк? Назад?
– Сидевший напротив инспектор перегнулся к ней через столик.
Нина кивнула.
– ...Куда же он мог в таком случае идти?
– Видно, на Дубниковку пошел.
– Устюжанина достала из кармана платок, приложила к лицу. Ей, по-видимому, нравились резкие тона: платок был ярко-оранжевый, пальто из жатой кожи алое, брюки из темно-фиолетовой шерсти.
– А может, на станцию, - она показала на окно, - в девятиэтажку. Я даже перепугалась сначала!
За хитросплетением переулков, за одинаково занесенными снегом заборами розовел новый девятиэтажный дом.
– Как вообще прошла поездка?
– спросил тот же инспектор.
– Трудная была ночь? Пассажиров много?
Денисову нравилось, как инспектор задает вопросы, только голос был уж чересчур вкрадчивым.
– С аэропорта не знаю сколько село...
– А в Тополином?
– Там платформа дугой, плохо видно.
– Вы сами проходили по вагонам в аэропорту?
– А как же?
– Этого всего не было?
– Вторгшийся
Денисов повернул голову, куда указал полковник. Кроме обычного вагонного сора, он увидел коричневый мятый портфель, пластмассовый черный футляр от электробритвы, несколько окурков. Денисов догадался, что Холодилин приказал подмести вагон и осмотреть мусор.
– Портфель бы я увидела.
– Устюжанина пожала плечами.
По знаку Холодилина инспектор выключил диктофон и вместе с проводницей поднялся к дверям. С ними ушел еще один инспектор, который сидел у окна, третий их товарищ, дремавший на диване, остался неподвижным.
– Что еще?
– спросил Холодилин у дежурного.
– Ничего существенного, товарищ полковник.
– Сабодаш перелистнул не сколько ориентировок.
– Кража ковра из пункта технического осмотра на Павелецком... «Господин Абдулали Саад-Эль Омейра утерял дипломатическую карточку и билет на самолет Москва - Бейрут».
В коридоре раздался шум, Холодилин поморщился. Инспектор, провожавший Устюжанину, показался в дверях:
– Генерал приехал! Находится внизу, у автокамер.
Холодилин встал. Сабодаш легонько тронул спящего инспектора за плечо, тот не пошевелился.
Холодилин обернулся:
– Пусть немного поспит, только форточку прикройте - простудится...
Денисов нагнулся к сейфу. В огромном двухъярусном шкафу «Бр. Смирновы, Москва, уг. Лубянской шт., Мебельные ряды» ему принадлежало нижнее отделение. Многие удачные мысли посетили Денисова в то время, пока он, сидя на корточках, смотрел в этот раскрытый стальной ящик.
«Некоторые пассажиры еще не знают, что у них украдены вещи...
– подумал Денисов.
– Всех потерпевших и настоящие масштабы преступления мы сможем узнать лишь через пять дней - после окончания срока хранения вещей».
Пронзительный телефонный звонок рассыпался на множество мелких тревожных звоночков. Инспектор на диване так и не проснулся, Денисов поднял трубку.
– ...Начальник караула с Москвы-Третьей. Такое дело. Вы пассажиром интересуетесь из первой электрички? Он в девятиэтажку забежал. Наш стрелок его видел.
– Алло?!
– ...На планерке рассказывал.
– Еду к вам. Где он сейчас находится?
– Первый пакгауз, за арбузными шатрами.
– Предупредите его: я сейчас буду!
– Я считал, что вы знаете об этом, - стрелок, встречавший Денисова на Москве-Третьей, приоткрыл овчинный тулуп, который закрывал его с головой, - только сам я этого не видел. Весовщица говорила с контейнерной площадки. Побежал, сказала, в девятиэтажный дом на Дубниковку, где «Галантерея».
– Как зовут весовщицу? Вы сможете ее показать?
– Почему же? Невысоконькая. Валей зовут.
Прошло минут пятнадцать, пока Денисов и стрелок в тяжелом тулупе обошли контейнерную площадку, растянувшуюся на добрый километр.