Астральный двойник
Шрифт:
– Берегите себя! – вдруг сердечно пожелала она. – У вас всё получится. Вы победите своих врагов. Жаль, что мы об этом никогда не узнаем.
Сыщик, кажется, растаял от такой искренней заботы.
– Если всё закончится хорошо, то, возможно, вы прочтёте о моих приключениях в «Стрэнд мэгэзин».
– Вы пишете? – обрадовалась Анна.
– Я – нет. А вот мой друг грешен. Прощайте, господа!
***
Паломничий караван был длинный и растянулся на весь склон. По мере того, как Лех скрывался из
Дорога шли низиной, вдоль русла высохшей реки. Кажется, где-то в верховьях эту реку перегородило обвалом, и теперь она протекала в другом месте. А русло превратилось в горную дорогу.
Пользуясь возможностью, Мироновы ехали рядом и тихо беседовали.
– Дядя, как же я рада тебя видеть! Ты так быстро пропал тогда. Мне тебя страшно не хватало!
– Извини, Аннет! Обстоятельства непреодолимой силы.
– Знаю я твои обстоятельства, - усмехнулась Анна. – От тёти Липы ты сбежал. А меня бросил ей на съедение.
Дядя поймал руку племянницы и поднёс её к губам:
– Ты сильная, я в тебя всегда верил!
– Ох, дядя! – она не смогла сдержать смех, представляя, как выглядит со стороны эта галантность «керемет бабая». – А кстати, откуда ты деньги взял, чтобы уехать в Европу?
Тут Петр Иванович ощутимо смутился и занервничал. Даже попытался отстать. Это было подозрительно.
– Дядя! – голос племянницы звучал требовательно. – Опять карты?
– Нет, нет и нет! – с чувством произнёс Миронов.
– А что же? – продолжала настаивать она. Свои похождения дядюшка мог скрыть от кого угодно, только не от неё.
– Я выиграл пари.
– О, Господи! Что же это было пари, что тебе на дорогу до самого Парижа хватило?
– Ну, против меня стоял почти весь город, - самодовольно улыбнулся дядя Пётр. – Но я доказал, что лучше знаю жизнь и людей.
– Очень интересно!
Она давно уже научилась различать, когда дядя впутывался во что-то такое, о чём не желал говорить даже ей. Сейчас вот был именно такой случай.
– Аннет, ну, это просто мужские забавы. Не уверен, что это тебе надо знать.
– А вот я почему-то уверена. Итак?
Пётр Иваныч покаянно вздохнул и сообщил:
– Я побился об заклад, что твой Штольман не попросит твоей руки до Покрова.
Анне вдруг небывало остро захотелось, чтобы у неё в руках было что-то тяжелое, чем в дядю можно было метнуть. До сих пор она такое редко испытывала.
– Вот маму я теперь понимаю, - пробормотала она. – Дядя, ты гнусный интриган! Как ты мог?!
– Аннет, об этом и так спорил весь город. Против меня, заметь, стояли такие персоны, как Степан Яковлев, Сила Фролов, сам полицмейстер Николай Васильевич Трегубов.
– И Сергей Степаныч!- горько сказала Анна, не зная, то ли плакать, то ли смеяться. Оказывается, об их романе судачил весь город. А они-то ничего не замечали! – Ну, вот кому теперь можно верить?
– Коробейникову верь. Он отказался участвовать. Верный Санчо Панса!
– Милый Антон Андреич! Он один стоит всего этого вашего Затонска! Ну, и что ж ты не стал спорить дальше? – несколько задиристо сказала она.
– Я был уверен, что до Покрова ты не дашь ответ князю, а без этого наш герой не решится к тебе подойти. Но я совершенно не поручился бы, что он продержится до Рождества.
Ну, вот хоть смейся, хоть плачь!
– Ох, дядя! Теперь тебе остаётся только надеяться, что Яков об этом никогда не узнает. Кстати, он приближается к нам, - Анна поняла, что с трудом сдерживает улыбку.
Дядя довольно нервно оглянулся через плечо.
– Яков, Яков, цвет наш маков… Аннет, а давай сменим тему!
Он не видел её почти полдня. Нарочно ехал в арьергарде, чтобы иметь возможность наблюдать за ней хотя бы издали, но теперь уже явственно понимал, что этого ему мало.
В непосредственной близости от Леха Яков не хотел навлекать опасности на жену. Если по его душу всё же кого-то пошлют, лучше, чтобы рядом был Карим, и не было Анны. А Пётр Иванович о племяннице позаботится.
И вот – они уже несколько часов порознь. И Анна Викторовна, судя по всему, чувствует себя совсем неплохо – оживлённо беседует с дядей. А ему приходится выслушивать степные баллады Карима. Причём, поёт он сегодня что-то на редкость заунывное и безрадостное. С чего бы так?
– Якоп-мырза, - вдруг тревожно обратился к нему киргиз. – Поехали к Анна-апай. А то тут албасты ходит в горах.
– Албасты? – переспросил Яков Платонович, безнадёжно вздыхая про себя. Вот повезло же ему оказаться единственным материалистом в компании сплошных мистиков.
– Албасты! – подтвердил Карим убеждённо. – Высокий такой баба, голый сапсем, волосатый, титька до пупа. Кто увидит – беда-беда!
Да уж, такая картина мало кого порадует!
– А что Анна-апай может? – спросил Яков с улыбкой.
– Анна-апай – сильный бахсы, с духами говорит! Албасты её испугается.
Ну, что ж! Это был хоть какой-то повод. Яков Платонович с удовольствием пришпорил коня. Благо, дорога пока позволяла обходить едущих впереди.
Когда он поравнялся с Мироновыми, они вели оживлённый разговор – и о чём же? О мистике, разумеется!