Астрид - хозяйка Рождества
Шрифт:
Я молчала, сообразив, что в моем положении лучше меньше говорить и больше слушать. Должно же быть какое-то разумное объяснение тому, что происходило.
— Спасибо… — поблагодарила я женщину и она улыбнулась.
— Меня зовут София, ваше сиятельство.
Я кивнула и откинулась на подушки, чувствуя невероятную слабость. Голова кружилась, а во рту пересохло.
— Можно воды? — попросила я, и женщина бросилась к комоду, на котором стоял кувшин и кружка.
— Давайте я помогу вам, — она приподняла мою голову
В комнату вошла молоденькая девушка в таком же странном наряде, только ее чепец был белого цвета, а не черного, как у матери. Она поставила рядом с кроватью медный таз, который принесла с собой и достала из кармана фартука аккуратно сложенные, чистые тряпочки.
— Матушка, мне помочь вам? — девушка секунду с любопытством смотрела на меня, а потом покраснела и присела в книксене. — Прошу прощения ваше сиятельство. Я — Ливи.
— Здравствуй Ливи, — я выдавила из себя улыбку, моля Бога, чтобы самообладание не покинуло меня.
Я опустила глаза и увидела свое тело, наряженное в какое-то непонятное платье, и ноги, обутые в красивые, но старомодные туфли. Даже можно сказать древние…
А мое ли это тело? Сначала я уставилась на руки, сложенные на животе — белые, холеные, а пальцы унизанные перстнями были тонкими и длинными, с красивыми розовыми ноготками продолговатой формы. Мои настоящие ногти были не очень, поэтому я наращивала их и всегда носила яркий маникюр, которого на этих руках и в помине не было. Мама…
Ноги под муслиновой юбкой выглядели стройными и длинными с изящными лодыжками, обтянутыми шелковыми чулками белого цвета с золотистой вышивкой.
Очередной приступ паники сжал мое сердце в тиски, и где-то в районе грудной клетки сперло дыхание. Дыши, Люда… Дыши глубже…
— Прилягте, ваше сиятельство, — София намочила в тазу тряпку и приложила ее к моей голове. — Нужно потерпеть сейчас.
Кожу засаднило, и я застонала, чувствуя, как она аккуратно касается раны на лбу. Интересно, сильно разбита голова?
Женщина словно прочла мои мысли и сказала:
— Рана небольшая, госпожа графиня, но нужно смыть засохшую кровь и грязь, чтобы она не воспалилась. У меня есть отличная мазь, если ее прикладывать на ночь, то вскоре от раны не останется и следа.
София обтерла мое лицо, нанесла лекарство и накрыла меня теплым пледом. Они с дочерью вышли из комнаты, а я снова провалилась в сон.
— О Боже! Астрид! Твоя голова!
Я испуганно распахнула глаза и увидела склоненную надо мной пожилую женщину с полным, одутловатым лицом. Ее светлые глаза, блеклого голубого цвета таращились на мой лоб, а тонкие губы брезгливо кривились. От женщины несло тяжелым ароматом приторных духов и меня снова начало тошнить.
Увидев, что я смотрю на нее, незнакомка выпрямилась и, сложив на животе пухлые ручки, сказала:
— Очнулась? Вот и хорошо. Вставай, и поехали домой.
— Матушка, Астрид сильно пострадала! Она не может встать и идти! — раздался мужской голос и к кровати подошел мужчина лет тридцати с небольшим. — Бедняжка!
Он был ужасно похож на матушку — такой же одутловатый, тонкогубый, с хитрыми, блеклыми глазами. Несмотря на молодой возраст, волос на его голове оставалось катастрофически мало и они уныло болтались, стянутые в мышиный хвостик.
Эта парочка тоже выглядела довольно странно — женщина была в черном платье с фижмами и в черном чепце, а мужчина в темно-синем сюртуке, светлой рубахе под ним и в синих бриджах.
— Скажите хоть слово, ваше сиятельство! — он схватил мою кисть и сжал в потной ручке с короткими пальцами. — Одно лишь слово!
Театр абсурда… Вокруг меня что, все сумасшедшие? Или это я сошла с ума?
Внезапно меня пронзила страшная мысль — а что если я умерла и перенеслась в другой мир? В другое тело? Ведь не может же быть таких реалистичных галлюцинаций! О нет…
Я быстро взглянула на ожидавшего ответа мужчину и сказала:
— У меня все болит. Я должна поспать… Возможно тогда мне станет лучше…
— Поспишь дома, — непререкаемым тоном произнесла женщина, и прежде чем выйти, добавила: — Валентин, распорядись, чтобы графиню перенесли в экипаж. Мы уезжаем.
Глава 2
Валентин посеменил за ней, и вскоре в комнату вошел Айдж. Мужчина покачал головой, глядя на меня, и тяжело вздохнул.
— Вы уж простите меня, госпожа графиня… Мне придется вас потревожить.
Он аккуратно подхватил меня на руки и понес к двери, но повинуясь какому-то внутреннему порыву, я вдруг попросила его:
— Пожалуйста, поднесите меня к зеркалу.
Ничего не говоря, Айдж выполнил мою просьбу и с замиранием сердца я взглянула на свое отражение. О мой Бог… На меня смотрела молодая женщина лет двадцати пяти с довольно привлекательным бледным лицом, на котором яркими пятнами сияли голубые глаза удивительной, кристальной чистоты. Выразительные брови, аккуратный носик и пухлые розовые губки делали ее внешность немного кукольной, а русые волосы с золотистым отливом еще больше усиливали это впечатление.
— Ничего страшного, ваше сиятельство, рана на лбу быстро затянется, — мужчина пытался успокоить меня, предполагая, что я расстроилась из-за нее, но я даже не обратила на рану внимания, пребывая в полнейшем шоке. Это какой-то фантастический фильм или роман в стиле фэнтези. И тут мужчина сказал такое, что заставило меня задуматься о жизни этого тела: — Слава Богу, что вы живы остались, госпожа графиня. Люди любят вас, ведь кто как не вы станет помогать им, если, не приведи Господь, с вами что-то случится. Не обращайте внимания на госпожу Тильду и не давайте ей обижать вас.